А удав прекрасно справлялся со своей задачей. Обшарил взглядом по всему лицу Пашки, улыбаясь так соблазнительно, что любая бы на месте Короткова умоляла бы о том, чтобы Костя тут же поимел ее. Но Пашка не такой, он кремень, он нормальный пацан со своими пацанскими правилами и никакими штучками не свести его с праведного гетеросексуального пути. А Костя прикоснулся кончиком носа к носу Короткова, а потом и вовсе потерся им о щеку. Пашка только всхлипнул.

– Желание, – пискнул Пашка. Титов изумленно уставился на Короткова. – Ты должен доказать мне, что это не очередная твоя игра, что ты не хочешь в очередной раз меня подставить, кидануть, полоскать мое имя по всей округе.

– Желание? – усмехнулся Титов. – Одно?

– Нет! – выпалил Пашка. Сама идея ему вдруг начала жутко нравится. – Пять. Пять гребанных желаний. И только когда ты их все выполнишь, тогда и поговорим о примирении.

– Ты сейчас серьезно, что ли? – Титов нахмурился. – Я должен доказывать тебе, что я на полном серьезе хочу с тобой дружить?

– Именно, – кивнул Пашка. – Только так. Или мне напомнить о всем дерьме, что ты для меня сделал?

– Ладно, – примирительно сказал Костя. – Хорошо. Если ты именно так ко мне относишься…

– Что, струсил? – усмехнулся Пашка.

– Я? – хмыкнул Костя. – Ты будто бы забыл, какой я.

– Я-то помню, какой ты. Поэтому и пять желаний. Выполняешь – и мы снова друзья.

– Ты же знаешь, что я их выполню, – усмехнулся Титов. – Не боишься, что я могу что-то потребовать взамен?

– А чего мне бояться? – пожал плечами Пашка. – И ты ничего не попросишь. Если ты действительно так хочешь со мной дружить, то будешь хорошим мальчиком.

– О как… – протянул Титов. – Ладно, я принимаю твои условия. Берегись, Пашка, твое сердечко будет завоевано!

– Да, да, – фыркнул Пашка. – Хрен тебе, а не сердечко.

– Ну, хрен так хрен, – пошло улыбнулся Титов.

– Блять, Кость, хватит елозить своим хером по моей ноге, а? – скривился Пашка. – Бесит.

– Фу, какой нежный, – проворчал Костя, но все же отстранился от Пашки. – Ладно, давай спать. Ты попал, Пашка, я тебя все равно отобью.

Пашка ухмыльнулся и закрыл глаза. Сразу стало так легко и приятно на душе. Отобьет, конечно. У кого? Хотя звучало это, если честно, так себе… Неужели Костя не брезгует разнообразить свою сексуальную жизнь парнями? Или это просто все спектакль, чтобы позлить Пашку. Отобью, сердечко завоевано… Но на это будет интересно посмотреть, потому что Пашка уже придумал план мести за все два года мучений. Берегись, Титов! Будет очень весело!

Утром Коротков проснулся от молодецкого храпа, льющегося прямо в ухо. Пашка поморщился: Титов снова обнимал его поперек груди, утыкаясь носом в волосы. Горячее дыхание жгло кожу, барабанные перепонки грозились лопнуть от храпа. Костина нога была аккурат между ног Пашки, а утренний стояк опять упирался в бедро. Пашка смачно выругался и отпихнул от себя Титова. Тот фыркнул сквозь сон, цепляясь по инерции за Пашку, почти вгрызаясь пальцами в живот и грудь, но на кровати не удержался – свалился на пол с грохотом, утянув за собой одеяло.

– Та блять!

Пашка хихикнул, прикрывая свое утреннее возбуждение. Хорошо, что он не как Костя, хотя бы в трусах спит. Потянулся за штанами.

– Ой, мог бы и не прикрываться, че я там не видел, – раздалось недовольное ворчание за спиной.

Пашка обернулся. Сонный Титов представлял собой умилительное зрелище. Над кроватью возвышалась только верхняя его часть, по грудь. Одной рукой он тер ушибленный затылок, который пострадал от падения, второй прикрывал зевок. Черт возьми, до чего же он милый все-таки. Пашке всегда нравилось наблюдать за ним по утрам, когда он заспанный. А еще приятнее, когда он улыбался.

– Доброе утро, – Костя сфокусировал взгляд на Пашке и улыбнулся.

В самое сердце. Прямое попадание. Пашка прикусил губу, чтобы не заулыбаться как идиот. Нет, нет, не так легко. Он так просто не сдастся, не попадет под обаяние Титова.

– Доброе, – буркнул Пашка, вставая с кровати. – И много чего ты не видел.

– Вряд ли что-то сильно изменилось за два года, – пожал плечами Титов, все еще улыбаясь.

– Титов, ты последний раз меня видел голым в школе в душе, але! С тех пор прошло не два года, а почти пять лет!

– Не, ну что выросло – то выросло, – усмехнулся Титов. – Не стоит так огорчаться, Паш.

– Я тебя сейчас ударю, и ни о какой дружбе речи быть не может!

– Все, молчу, молчу.

Костя наконец встал с пола, Пашка машинально обернулся и покраснел. Естественно, Титов не потрудился накинуть на себя хотя бы что-то и теперь щеголял обнаженкой перед Коротковым. Еще и со вставшим членом. Большим таким членом, хоть гвозди забивай.

– Может, оденешься? – срываясь на хрип, спросил Пашка. Даже не спросил, а попросил. Вид обнаженного друга теперь будоражил его очень сильно, чего раньше вообще не замечалось. Ну голый и голый, все как у других. Ну, может чуточку больше. Ладно, намного больше. Хотя Пашка точно не был специалистом по членам, поэтому особой уверенности у него не было.

– Как я оденусь, когда у меня тут как бэ проблема? – прищурился Костя, подходя ближе. Пашка, как завороженный, наблюдал за Титовым, все время опуская взгляд на член, который покачивался с каждым шагом как огромный маятник.

Титов подходил все ближе и ближе, и вот он уже настолько близко, что можно рассмотреть даже короткие волоски на груди, россыпь мелких родинок на боку, идеально выбритую кожу паха. Твою мать, Паша, куда ты смотришь? А Костя стоял перед ним, впечатав обе руки в стену, закрывая таким образом пути отступления для Паши.

– Пашка, какой ты… – протянул Костя нежным шепотом, потом провел носом от щеки до уха. Все это очень сильно смахивало на гребанное соблазнение.

– Костя, ты гей? – пискнул Пашка.

Нет, он не боялся получить по морде за такие слова. И ему было абсолютно все равно, какой ориентации Костя. Это ведь его личное дело, с кем трахаться. Но стоило сразу прояснить, чего тот хочет: снова дружить или попытаться присунуть. Второй вариант Пашка вообще не рассматривал как рабочий.

– Ну почему сразу гей? – заурчал Костя, словно не человек, а огромный кот. – Бисексуал. Так правильнее будет.

– Ясно. Понятно. Прелесть просто, – кивнул Пашка. Эта информация вообще его никак не радовала. – А от меня-то че хочешь? Я под тебя не лягу, так и знай.

– А кто сказал, что тебе нужно под меня ложиться? – шепнул Костя. – Может, это я под тебя лягу, а?

После этих слов Костя широко лизнул Пашку от шеи до самого уха. Пашка всхлипнул, осознавая, что он снова возбудился. Сука, у него стояк от того, как этот парень напротив говорит, выглядит, лижет его! И его слова. Блять, блять, блять!

Внезапно Титов задрожал, опустив голову. Пашка труханул слегка, может тот перевозбудился настолько, что сейчас его удар хватит. Но, прислушавшись, понял, что Костя бессовестно ржет.

– Ай не могу, Пашка, – заливался счастливым смехом Костя. – Ты бы видел свое лицо! Ахахах! Да шутка это, Пашка, шутка! Ну чего ты?

– Точно шутка? – недоверчиво спросил Пашка.

– Ага, – Костя все еще смеялся, потом вмиг стал серьезным и хриплым голосом выдал: – Или нет.

– Иди в жопу, Титов! – психанул Пашка и толкнул парня в грудь.

Костя отстранился, улыбаясь. Потом схватил полотенце, валяющееся в кресле.

– Я в душ. Ты со мной?

– В твоих мечтах! – парировал Пашка, пытаясь перевести дыхание.

– Будь осторожен с мечтами. Ты даже не представляешь, что в них я с тобой делаю.

С этими словами Костя смылся из комнаты, предварительно обмотав полотенце вокруг бедер. Пашка рухнул в кровать, уткнувшись носом в подушку. Вот за что ему это все? Нахрена он согласился на эту авантюру с Костей? Если вдруг он возобновят общение, подобных шуточек будет очень много. А ведь Пашка не железный! При этом еще и ни разу не того самого. А тут сексуальный переросток машет перед ним огромным членом, лижет его лицо и все такое. Вот как тут Паше устоять? Еще и его собственное возбуждение теперь не давало покоя. Неужели он все-таки тот самый, голубых кровей? Вот только дело совсем не в благородстве рода, к сожалению.