После того ужаса первой осознанной мыслью была боль, разливающаяся по телу. Темное помещение без окон, а также цепь на шее, словно я являлась не человеком, не ребенком, а собакой или опасным зверем. Сейчас я, конечно, понимаю, почему оказалась в положении прикованного металлическим ошейником животного. Из-за причуды, о которой родители мне ничего практически не рассказывали, лишь говорили, что ближе к пятнадцати годам поведают о ней.

О причуде, разумеется, я знала, она даже показала себя в раннем возрасте побочными проявлениями: устойчивость к огню, повышенная физическая сила, способность высекать искры. Брат и сестра унаследовали способность отца, а причуда матери передалась мне. Не какой-то гребанный Светлячок, оскверняющий мою истинную природу.

Моя причуда – Цербер, так ее называли в семье матери. Способность, делающая из человека преданного и грозного стража, который инстинктивно защищал хозяина. Его сила зависела от способностей хозяина. Мама говорила, что в ее роду были не только огненные стражи, кто-то установил связь с обладателем причуды электричества. Но как именно устанавливалась эта связь она не говорила, что раздражало. И в то же время она не уставала повторять, что эту тайну необходимо держать в секрете, иначе каждый захочет воспользоваться им.

И вот, после нападения героев на поместье моей семьи, я оказалась в доме Тодороки, каким-то образом привязанной к Старателю. Я лишь знала, что он убил моих брата и сестру, по крайней мере мне так сказали. Временную амнезию списывали на шок, но нутром чуяла – к этому приложил руку комитет безопасности.

Вероятно, они поняли принцип действия моей причуды, и если бы я узнала, как выбирать хозяина, то сбежала бы. Они подобного не хотели допустить, как я подозреваю, не столько из-за моей причуды, сколько из-за происхождения. Семья Юмемия вела бизнес по транспортировке грузов судами, держала порт в своих владениях, и как я знала, нелегально занималась поставками оружия. В прошлом Юмемия принадлежали к миру преступников, а с пришествием героев были вынуждены подстраиваться под новые реалии, чтобы выжить.

Я не собиралась оправдывать родителей, а также порицать их. Я любила свою семью, и в большей степени запомнила заботу мамы. Отец оставался холоден к нам с сестрой. И все же, несмотря на многие моменты, они заботились обо мне. Но для остального мира являлись преступниками.

В газетах писали, что это был рейд, во время которого Герою Номер Два удалось обезвредить крупную преступную группировку. О том, что в ходе сражения он и другие герои убили детей никто и слова не сказал.

Человек, который для всего мира был героем, для меня на всю жизнь стал монстром. Сейчас, конечно, чувства притупились, я испытывала безразличие к Старателю, раздражение или пренебрежение. Отчасти совсем не захлебнуться собственной трагедией помогли его дети… которых поначалу я, правда, жаждала убить мучительной смертью. Здравствуйте, мои детские травмы.

Я думала, этот кошмар останется в прошлом. Но непонятный случай в отеле, произошедший несколько недель назад, до сих пор не давал покоя. Первые дни ходила, как на иголках, боялась даже не вновь проснуться непойми где, а что Старатель узнает о моем запросе в полицию и свяжет два и два. Вероятно, кто-то из Юмемия выжил, у меня были родственники на Хоккайдо. В последний год я чаще стала выходить из тени незаметной слуги под именем Светлячка, хоть и носила маску.

Проблема, конечно, существенная. Однако сейчас имелся куда более интригующий вопрос: как я, мать вашу, оказалась в таком положении.

– Ваш ход, Наги-сэмпай.

– А? Да? Извините, задумалась.

Вместо того чтобы проникнуться духом человека, не желающего сближаться с кем-то, я поддалась образу души компании и вот уже второй вечер играю с детьми в карты. Потрясающе. Хотя как, детьми? По меркам правительства Японии я сама еще ребенок, остался год до того, как меня загрузят по полной в агентстве. Из минусов – приходится пользоваться фальшивым удостоверением, чтобы покупать алкоголь и развлекаться в клубах. Не думала, однако, что это приведет к тому, к чему привело.

– Эй! Вы вообще нам собираетесь помогать или как?!

– Сегодня вы дежурите, мы же договорились! – чуть обернувшись, отозвалась Урарака.

– Не обращай внимания, он просто не хочет мыть чаны в холодной воде.

– Эй! Я тебя, вообще-то, слышу, двуликая морда!

Компания для игры в карты собралась довольно большая, практически все свободные студенты, едва почуяв намек на возможность расслабиться, разместились рядом. Если не в роли игроков, то наблюдателей. Солнце уже склонилось к горизонту, заливая небо рыжиной, однако зной еще не уходил. Не меньше надоедали и мошки с комарами. А проблема в том, что мне никуда не уйти от ребят. Аизава сказал, я должна присматривать за классом А, не спускать с них глаз.

Блин. Это утомляло.

– Неблагодарные уроды! Я вам это припомню!

– Он у вас всегда так орет? – скидывая карту, уточнила я, даже не глядя на источник шума.

Напротив сидел Шото, миловидная девочка Урарака и ее подруга Тсую находились по правую руку от меня, слева над картами в задумчивости склонился Фумикаге. Никто даже взгляд не оторвал от игрового поля.

– Мы уже привыкли к нему, – сообщила Тсую, – но просим извинить, если он причиняет неудобства.

Вся эта поездка причиняет мне неудобства.

– Да ладно, – невинно улыбнулась я, – мне не привыкать к орущим выскочкам.

Для всех слова не имели особого смысла, только Шото едва уловимо дрогнул уголками губ в ухмылке. Хотелось бы и мне улыбнуться, но скорее уж тянуло плакать.

– Когда вы закончите с уборкой столов, у вас будет соревнования в лесу, так? – уточнила я, глянув на наручные часы. – Ну вообще, у вас есть где-то сорок минут до начала, лучше бы вам начать готовиться к тренировке.

– Успеем.

– Да, не волнуйтесь.

– Боже, я уже хочу сдохнуть…

Ясно, всех уже и так вымотали первые два дня. Выкроить хотя бы несколько минут отдыха для ребят сейчас равносильно маленькой победе.

– Ладно, – сложив свои карты в стопку, я поднялась с земли и потянулась. – Продолжайте без меня, может кто-то вместо меня продолжить.

– Неужели появится шанс выиграть? – моментально встрепенулась Урарака.

– Не расслабляйтесь, у вас тут вот этот товарищ есть, – указав на Шото, напомнила я, наблюдая, как мое место тут же заняла Момо Яойорозу и довольно захихикала:

– Ну, сейчас проверим, насколько вы хороши.

– Ясно, мы сегодня в пролете…

Не ожидала, что по итогу детишки окажутся не такими детишками, а вполне разумными существами. Удивляться ли, если они одного возраста с Шото? Порой уже кажется, что начинаю заведомо испытывать пренебрежение ко всем окружающим. Если мне не хватало общения и взаимодействия с людьми, то это печально, нельзя допускать подобного, я здесь не ради новых знакомств, тем более с подростками… сказала девушка, на три-четыре года их старше, хах.

Осмотревшись и отметив, что неприятности может принести только блондин, едва не кидающий в друзей немытыми поварешками, отошла в сторону и прилипла к телефону. Пока что никаких новостей о YuCor и LitCo. Визит к их офису также не дал результатов, последние снимали несколько помещений в обычном бизнес-центре, занимаясь логистикой. Полиция не предоставила мне больших сведений, чем в предыдущий раз, требовалась доверенность главы агентства, то есть Старателя. А его я ни коим образом не собиралась ставить в известность. Что касалось Шото…

Оторвав взгляд от телефона и обнаружив парня, продолжающего находиться в кругу одноклассников, нахмурилась. Ему я также ни о чем не сообщила, однако он не дурак, понял, что меня что-то обеспокоило. Из всех Тодороки он заслуживал наибольшего доверия, но его… скажем так, неспособность читать между строк и привычка воспринимать все буквально могли сыграть злую шутку. Что-нибудь взболтнет отцу или сестре с братом – все, поминай, как звали.

Я ни черта не помнила о ночи нападения на особняк, как оказалась привязана к убийце своей семьи. Комитет безопасности не желал показывать меня миру, как Наги Юмемию, единственную выжившую наследницу влиятельной банды. Вполне возможно, кто-то остался в живых, и я бы стала идеальным инструментом для возрождения семьи. Как игрушка в руках кукловода. Но и помня, что семья мамы постоянно подвергалась преследованиям из-за причуды, как дичь, убегающая от охотников… Либо кто-то желал заполучить меня в качестве цербера, что маловероятно – иначе зачем отпускать? Либо все концы сводились на моем происхождении как Юмемия.