Автобус прибыл быстро, и я подождал, пока мальчик со стариком зайдут, и потом запрыгнул сам, чуть не запнувшись об первую ступеньку автобуса. Скинув в тарелочку заранее заготовленную мелочь на проезд, я сел в хвосте, поставив портфель на колени. Он всегда чистый, так что за брюки можно не переживать.

Мы проехали мимо парка, где я когда-то упал с качели. Единственное воспоминание и ассоциация с этим местом. Странно даже, что запомнились из огромного множества эмоций лишь слёзы и боль в коленке.

Я вышел на остановке у самого института. Студенты гуляли парами, фотографировались рядом с памятником и ели мороженое. Я поспешил забежать в прохладу главного здания института, чтобы не вспотеть и не вытирать лицо платком в то время, как Сергей Витальевич будет готовить нас, четверых его приближённых, к тонкостям поведения на иностранных конференциях. Интересно, что такого он имел ввиду, когда говорил о странных манерах зарубежных учёных и настоятельно советовал выучить имена главных выступающих от США.

В фойе буквально наткнулся на Сергея, но не Витальевича. Этот Сергей был на том же уровне, что и я в иерархии департамента, и давно метил на место своего тёзки.

– Здравствуй, Гена. – Он протянул мне руку, всегда слегка потную и до того маленькую, что неприятно с ним здороваться. Это чуть подпортило день.

– Привет, Сергей. – Всегда старался обращаться к коллегам по полному имени, но именно тут приходится себя заставлять проявлять вежливость. Я оттягивал момент рукопожатия, но по итогу сдался, ведь Сергей шёл рядом со мной по лестницам и до сих пор держал ладонь так, чтобы не получилось её проигнорировать. Я пожал потную руку и всеми мышцами лица постарался скрыть отвращение.

– Говорят, Сергей Витальевич сегодня не в духе. Кто-то из нас вчера неправильно заполнил журнал и теперь вылетит из списка членов конференции.

Вот теперь ладони вспотели у меня. Журнал вчера я заполнял со Светланой и не проверил, всё ли было правильно занесено в список документов, которым занималась как раз она. Я не доверял ей, уж больно поверхностная, и к научным работам подходит спустя рукава, не люблю такое. Вчера и правда стоило перепроверить, ведь она ушла раньше, и не пришлось бы всё равно нагибаться над её плечом и следить за каждой каракулей, что Светлана называет письменностью.

– Не выяснили ещё, кто бы это мог быть? – я старался унять трепет в голосе, доставая платок из нагрудного кармана пиджака. Ну вот, не спешил, а всё равно взмок.

Нас было четверо, помимо Сергея Витальевича. Я, Светлана, этот Сергей, что топал сейчас со мной, постоянно глядя каждому студенту в глаза из-под своих толстенных очков, и Андрей Николаевич. Хороший мужичок, был наставником для многих хороших преподавателей института. Помню, однажды он подарил мне учебник. Я сначала не понял, в чём смысл, ведь книжка была в общем доступе в библиотеке, но Андрей Николаевич, не забирая учебник из моих рук, открыл его и указал пальцем на исписанные поля каждой страницы. Там были исправления опечаток, к сожалению слишком часто встречающихся в изданиях восьмидесятых годов прошлого столетия, и ещё мелькали многочисленные пометки и мысли самого Андрея Николаевича. Я дрожащими руками закрыл книгу и душевно поблагодарил этого человека долгим рукопожатием. Для меня это представлялось честью – принять подобный подарок от столь талантливого учёного и преподавателя.

– Неа, думаю, на собрании и объявят. – Сергей шмыгнул носом и слегка поспешил вперёд, первым добравшись до двери.

Мы зашли в огромный зал совещаний. В среднем ряду сидел Андрей Николаевич и тихо сопел, задремав до начала собрания. Светланы ещё не было, что неудивительно. Она всегда опаздывала, и повезло ей, что Сергей Витальевич частенько сам задерживался, прилежно готовясь выступать перед аудиторией.

Я сел за первую парту, исписанную ручкой. И как только студенты умудряются портить вещи прямо перед преподавателями? Сергей устроился рядом зачем-то, при этом ударившись об меня плечом. Я поставил портфель между нами и чуть отодвинулся в сторону.

Долго ждать не пришлось. Сергей Витальевич буквально ворвался в аудиторию, разбудив тем самым уже глубоко уснувшего Андрея Николаевича. Светлана вошла последней, тихо юркнув за соседнюю с моей парту. Зачем она делает вид, будто прячется? Нас тут всего пятеро.

– Здравствуйте, коллеги. – Сергей Витальевич громко поздоровался, глядя вниз на кипу бумаг, что улеглись толстым слоем на преподавательском столе. – Скоро конференция. Сегодняшнее собрание не было необходимостью для всех, просто обстоятельства сложились так, что мы полетим не впятером, а вчетвером.

В этот момент Сергей Витальевич скользнул взглядом по Светлане, крутившей золотистый локон своих волос на пальце. Признаюсь, я понадеялся, что она покинет наш коллектив, пусть и не навсегда, а лишь на время конференции. Пауза затянулась, и наш руководитель по итогу обвёл взором каждого, кто сидел напротив него. У меня ком в горле встал. Сергей легонько ткнул меня кулаком в плечо, заметив, видимо, как я побледнел и застыл. Капли пота на лбу уже скопились на бровях, готовые обрушиться вниз.

– Андрей, подойди, пожалуйста. Заполни эти бумаги и занеси в бухгалтерию по пути на кафедру. Я с ребятами обсужу детали. И спасибо, что заранее предупредил.

Серьёзный тон Сергея Витальевича меня заставил одеревенеть, и до меня не сразу дошло, что ни Светлана, ни мой сосед по парте, ни я сам не окажемся за бортом. Старичок, сидевший позади всех нас, медленно и немного крякнув, встал со своего места и забрал какие-то бумаги под руками Сергея Витальевича. Мы остались вчетвером, и я искренне пожалел Андрея Николаевича, но, кажется, он отказался от конференции сам.

– Итак, собираемся в аэропорту за два часа до вылета. Ждём у входа, чтобы не разминуться. Не забудьте паспорта и немного одежды. Доклады скиньте мне на почту, распечатаем уже в отеле. Нечего нам возить макулатуру за океан.

С этим Сергей Витальевич вышел, оставив нас троих наедине.

– Симонов сам отказался? Удивительно. – Сергей делал вид, что и правда в шоке от новостей, хотя по нему видно, что он всё знал заранее, просто решил пощекотать мне нервы. – Привет, Света!

– Здравствуй, Серёж.

Светлана уткнулась в телефон, умело имитируя дружелюбие. Вот за это я её уважаю, ведь ещё кому-то не нравится Сергей. Весь он такой какой-то, не знаю, ну вот прям, ну нет.

– Ребят, я в столовую. Пойдёте? – Светлана резко оторвалась от своих важных дел и повернулась к нам, сверкнув ногами из-под юбки, закрывающей разве что чуточку бёдер. Я успел поймать свой взгляд, резко сорвавшийся чуть ниже, чем позволительно.

– Да, конечно. Гена, идёшь с нами? – Сергей уже вскочил из-за парты, сильно её качнув, из-за чего она меня ударила по колену. Я не подал вида и склонился над своим портфелем, доставая зачем-то бумаги и тут же убирая обратно. Эти документы я увезу с собой в Штаты, на кой чёрт их вообще трогать до прибытия?

Из аудитории я вышел последним, тихо закрыв за собой огромную тяжёлую дверь. Институт резко притих, и мне стало неловко от того, что Сергей о чём-то громко вещал Светлане, держащейся от него на расстоянии вытянутой руки. Заметил её взгляд, резко вернувшийся в сторону аудитории. Там стоял я, прислушивающийся к тишине. Люблю, когда эти монументальные стены погружаются в беззвучный вакуум. Будь то время лекций или поздний час, когда подавляющее большинство уже давно разошлись по домам. Искренне обожаю вечера, когда могу спокойно работать у себя в кабинете, проводив солнце за окном. Я сделал глубокий вдох и поспешил за Сергеем со Светланой, уже спускающимися по лестнице.

Я выехал заранее. Хотел первым прибыть к аэропорту. И каково же было моё удивление, когда по выходу из автобуса, попавшего по пути в жуткую пробку, у зоны для курения увидел Светлану. Она вальяжно потягивала тоненькую сигаретку, уткнувшись в телефон. Не знал, что она курит.