— Обо мне?! — опешила Дин.

— Значит не знаешь, — резюмировал Эйрих и, поднявшись, подошёл к окну. — Теобальд предлагает мне на тебе жениться и в приданное даёт твоё герцогство, которое обещает очистить от степняков. В обмен на императорский титул, разумеется.

— Вот это поворот! — изумлённо выдохнул я, не сдержав эмоций.

— А если я откажусь? — выдавила Дин, выпучив глаза.

— А кто тебя спрашивать будет? — иронично прищурил глаз старик. — Ты же Теобальду публично присягнула, так?

— Так, — выдавила герцогиня в ответ.

— Вот, — поднял палец вверх император. — А значит сакский король в, связи с отсутствием у тебя других близких родственников, становится твоим опекуном до совершеннолетия. Тебе же двадцать один год не скоро исполнится?

— Через четыре года, — ещё больше посмурнела Дин.

— Ну вот. Эти четыре года Теобальд как твой опекун имеет полное право распоряжаться твоей рукой.

В комнате наступила гробовая тишина. Диана во всю хлопала глазами, переваривая свалившуюся на неё новость, я же мысленно просчитывал перспективу прорыва из дворца с боем, с одновременным поиском в нём Маришки.

— Чего насупилась? — хмыкнул Эйрих, вдоволь налюбовавшись смятением Динки. — Не бойся, не собираюсь я на тебе жениться. Для любовных утех уже староват, а герцогство это мне впрок не пойдёт, даже если Теобальд своё обещание выполнит и степняков оттуда изгонит. Долго мне в нём всё равно не прожить. Не потерпит новый император у себя под боком человека с ещё большими правами на титул, чем у него самого. А я хоть и стар уже, но за кромку не спешу. Да и внука моего тоже под нож пустят, а это уже совсем ни в какие рамки не лезет.

— И зачем ты рассказал всё это нам, сиятельный, — я уже понял, что весь этот разговор, Эйрих затеял не просто так и императору от нас что-то нужно.

— У меня паршивая должность, Вельд, — признался Эйрих, заставив меня окончательно насторожится. Своего имени я во дворце никому не называл. — Что может быть более горьким, чем почти полвека быть императором лишь по названию? И ладно, если бы у меня только власти не было, так я ещё и свободу потерял! Ты уже заметил, что внешние стены дворца охраняют вои бургомистра? — поинтересовался он у меня и, дождавшись кивка, продолжил: — Ну, как же! Императорский дворец не может без охраны быть, а своих воев у меня практически нет. Вот яр Трунд и озаботился. Вот только я уже несколько лет пределы дворца покинуть не могу. Меня просто не выпускают. Ради моей безопасности, разумеется! — прогнусавил Эйрих, явно передразнивая своего недруга. — Ведь в Хураки каждый второй мечтает убить своего императора! Под этим же предлогом и ко мне во дворец так же почти никого не пускают. Вы исключение. Сакского короля господине Трунд всё же довольно сильно побаивается, вот его посланников и не остановили.

— Это возмутительно! — засверкала глазами Дин.

— Это ещё не самое страшное, — со вздохом признал император. — Трунд ждёт моей смерти. Как только я умру, моего внука зарежут, а он напялит императорскую корону на себя. Вот что страшно. Мой род, ведущий своё начало от самого великого Исидора, пресечётся! И этого я допустить не хочу. И сейчас у меня появилась надежда, — император взглянул мне в глаза. — На тебя надежда, Вельд. Пусть я практически нищ, но денег на то, чтобы платить одному из придворных Теобальда, всё же каждый год нахожу. И теперь это с лихвой окупилось. Что понадобилось тебе в Хураки, перевёртыш? Я готов помочь тебе в чём угодно, потому что это единственный шанс даже не для меня, а для моего мальчика.

— И что ты хочешь взамен?

— Другую жизнь для Адриана. Пусть он не будет императором, — Эйрих пожал плечами. — Пусть. Империи давно нет. Я с радостью передам корону тебе или тому, на кого ты укажешь. Но Адриан должен жить и занимать достойное место в том мире, что твой господин воссоздаст на обломках этого.

Я задумался. Да, допекло дедушку. Всю жизнь быть марионеткой в чьих-то руках, кому оно понравится? Вот только мне что делать прикажете? О том, что я Лишнего призывать не собираюсь, ему не скажешь. У старика именно с этим призывом все надежды и связаны. Так что это признание может привести к далеко идущим последствиям. Поэтому придётся играть свою роль. Ведь в противном случае может достаться и Диане с Маришкой.

— Хорошо, — кивнул я Эйриху. — Если мне удастся возвысится, твой внук встанет рядом со мной. И ты действительно можешь мне помочь, — я немного помолчал, взвешивая все «за» и «против» и всё же решившись, продолжил: — Но сначала мне нужно выполнить ещё одно поручение. Диана, — посмотрел я в глаза герцогине.

— Думаешь, стоит?

Я лишь мысленно зубами проскрипел в ответ. Откуда я знаю, стоит или не стоит. Всю дорогу, пока плыли из Патров в Хураки над этим голову ломаю. Очень уж меня отец Яхим на пару с Лузгой озадачили!

Уже только то, что вездесущий радетель резню отступников от веры именно в том городе, что у меня на пути лежал, затеял, уже на нехорошие мысли наводит. Как он туда вообще попал? Где Вилич, и где Патры? И случайно ли это вышло или он меня там специально поджидал и тёплую встречу как раз к моему приезду приурочил? Тот ещё вопрос!

Ну, ладно, предположи, что это случайность. Просто совпало так, что я в город въехал как раз накануне затеянного жрецом переворота. Говорят, и не такие чудеса бывают! Дальше то вопросов тоже хватает!

Ну, как о моём приезде в город радетель узнал, как раз понятно. Отец Монто опознал. Моё описание наверняка уже любому жрецу известно, так что удивительного тут ничего нет.

Здесь вопрос в другом. Если отец Яхим с самого начала собирался через нас с Дин послание императору передать, то как он на нас нападение допустил, зная, что мы в «Весле и якоре» заночевали? Тем более, что насчёт меня у него, наверняка, ещё какие-то планы есть. Иначе не выпустил бы он меня из города. Нипочём не выпустил. Та встреча с отрядом воев и спасением со стороны Лузги, чистой воды инсценировка. И пожелай радетель по-другому, меня бы в завязавшейся схватке прирезали, а немного «опоздавший» Лузга, «спас» бы только Диану. Всё равно послание именно ей проносить пришлось. Меня при входе во дворец тщательно обыскали.

Или это нападение в гостинице тоже было отцом Яхимом с режиссировано? А что, когда речь о радетеле идёт, я ничему не удивлюсь.

Он таким образом для себя полное представления составил, о тех способностях, что у меня как у перевёртыша имеются. Ведь к гадалке не ходи, был в гостинице человек, что глазами и ушами ушлого жреца служил. Может хозяин постоялого двора? Вроде всё время рядом с боем вертелся, а среди мёртвых я его не увидел. Шустрый, сволочь!

В общем, сложно тут всё. Когда речь о отце Яхиме идёт, я ни в чём уверенным быть не могу. Но свою часть сделки он выполнил. Без Лузги мы бы из Патров так просто не выбрались. Тот нас и через оцепление, что вокруг порта было выставлено, провёл, и корабль, подходящий нашёл.

Вот и мы свои обязательства выполним. И не потому, что такие честные, а во избежание, так сказать. Есть у меня уверенность, что в случае нарушения сделки, радетель и в Хураки нам массу неприятностей доставить сможет. А оно мне надо?

— Стоит, — со вздохом признал я.

Диана как-то странно посмотрела на меня, но спорить не стала, потянув свиток из рукава.

— Занятно, — хмыкнул Эйрих, разглядывая печать. — Ну, раз уж обо мне сам отец Яхим вспомнил, значит и впрямь грядут большие перемены.

Император небрежным движением сломал печать, развернул свиток, впился глазами в текст.

— Даже так.

Но что там «так» Эйрих объяснять не стал, лишь спросил, бросив послание на стол: — Итак, чем я могу помочь тебе, Вельд?

— Мне нужно попасть в библиотеку, что находится у вас во дворце.

— Алтарь Лишнего ищешь, — утвердительно кивнул Эйрих, вновь избавляя меня от необходимости лгать. — Но в моей библиотеке нет ничего серьёзного. Хотя, — глаза старика блеснули пониманием. — Если узнать все проклятые города, которые остались от вопящих, вычеркнуть те, где уже был Янхель в прошлый раз и сейчас, то останется совсем небольшой выбор. Можно будет попробовать его опередить! Я прикажу Вельду принести все книги об той эпохе.