Ильинский лёг в постель, вооружившись ноутбуком. На тумбе у кровати стоял стакан с водой и обезболивающее. Из последних сообщений, что пришли ему на почту, присутствовали два письма из больницы с памяткой для больного, готовящегося к лучевой терапии и расписанием, когда тот должен прибыть в клинику. Ознакомление с новыми ограничениями в своей жизни он решил отложить, вновь погрязнув в рабочих отчётах.

Прошло немного времени, Ильинский и сам не понял, когда задремал с ноутбуком на коленях. Разбудил его звонок в дверь. Обычно Ильинский не открывал посторонним, да ещё и в поздний час, но сегодня кто-то упорно добивался его внимания, не отпуская кнопку звонка. Пролежав ещё пару минут и мысленно обругав незваного гостя, Ильинский всё же поднялся с постели. Проходя мимо зеркала в коридоре, он оценил свой помятый потрёпанный внешний вид.

Ильинский посмотрел в глазок и почему-то не удивился, когда увидел за дверью Вадима. Он открыл замок и распахнул дверь, чуть-чуть не задев гостя.

— Я это, — начал Вадим, переминаясь с ноги на ногу, — извиниться хотел.

В руках у парня были три бутылки красного абхазского вина. Ильинский жестом указал, чтобы тот вошёл. Пройдя на кухню, Вадим тут же начал командовать. На столе появились незатейливые закуски из хлеба, ветчины и сельди, которые парень принёс с собой. Ильинский же, не промолвив и слова, достал стаканы. В полной тишине молодые люди сели за небольшой стол друг напротив друга.

Ильинский впервые за несколько лет напился. Он чувствовал, как становится легко и безумно хорошо. Он посмотрел на Вадима, что вынул из кармана пачку сигарет, а затем забрал у него одну сигарету, насмешливо произнеся:

— У меня вообще-то не курят.

Вадим выудил ещё одну сигарету, и закурив, прикурил Ильинскому, на лице которого расплывалась блаженная улыбка законченного идиота.

— Смешно, — ответил Вадим, выдыхая клубы дыма. — Ты, кстати, даже не представился тогда, а теперь мы вроде как уже и кореша.

— Тебе разве не похер с кем пить? — Ильинский почему-то помрачнел. То ли болезнь так повлияла на его настроение, то ли выпитое вино.

На этом диалог был оборван. Вадим криво улыбнулся, а Ильинский вылил остатки вина из последней бутылки к себе в стакан, понимая, что наутро будет плохо, да и лечение наверняка не предполагало того, что пациент будет употреблять алкоголь, да ещё и в больших количествах.

На этот раз Вадим внимательно разглядывал Ильинского: его тонкие длинные пальцы, изящно обхватывающие прозрачный стакан, худое лицо, которое на этот раз имело приятный человеческий оттенок, а не белый, как днём ранее; стильную стрижку, которая сейчас была в творческом беспорядке и большие тёмные глаза. На шее Ильинского в этот раз висел крест на новой чёрной верёвке. Он выбился из-под футболки и покоился на груди молодого человека.

— Ты крещёный? — Вдруг поинтересовался Вадим.

— Освящённый. — Рассмеялся Ильинский, убирая нательный крест обратно под майку.

— С этим не шутят, — Вадим строго посмотрел на Ильинского. — Под кем крещён?

— Под Владимиром.

Ильинский облокотился о стол, подперев руками подбородок, и уставился вплотную на Вадима.

— Ты бухой в ноль, — рассмеялся тот, глядя в абсолютно пьяные глаза знакомого. — Давай заканчивать, я отведу тебя в койку.

Вадим встал и подошёл к Ильинскому, который вдруг резко схватил его за руку и притянул к себе, кусая за нижнюю губу. Ильинский жадно целовал растерявшегося, но не сопротивлявшегося Вадима. Вторую руку он положил парню на шею. Поцелуй затянулся. Оба часто и глубоко дышали.

Наконец насытившись, Ильинский отпустил парня. Вадим был удивлён, но выпитый алкоголь не давал ему и шанса на самоконтроль.

— Я на зоне петухов никогда не трахал — мараться не хотел. Но такого дорогого пидараса, как ты, я бы завалил. — Вадим скривился в ухмылке. Он провёл рукой по своей обритой голове и облизал губы, а Ильинский тем временем заметил, как напрягся член парня и рельефно выпирал через ткань спортивных брюк.

— А с чего ты взял, что я буду снизу? — Ильинский встал. Он был слегка выше нового знакомого. Приобняв Вадима, он схватил его за задницу, но тут же был отброшен обратно на стул.

— Ты конченый! — Выпалил Вадим и проскочил в коридор, где его нагнал Ильинский и вновь впился в его губы, припечатывая тело к стене.

Вадим старался не отвечать на поцелуй, но его организм отвечал иначе.

— Я тебя убью, если ты хоть пальцем дотронешься до моей жопы! Понял? Я не пидор! — Грубо произнёс Вадим, когда Ильинский отстранился от него.

— Не волнуйся, я больше люблю снизу. — Пьяно проговорил Ильинский, достав из кармана брюк Вадима презерватив.

========== Часть 4 ==========

Спокоен тот, кто хранит в себе Бога,

Страх в каждом из нас строит себе дорогу.

© Каста. Горячее время.

Вечер закончился в постели. Вот только Ильинский просто уснул практически сразу и дальше заигрываний в коридоре ничего не дошло.

Утром он вёл себя как ни в чём не бывало, не замечая сидящего на кухне Вадима. Он прошёл к стоявшей на столе кофеварке, закинул туда капсулу и стал ждать, когда чашка наполнится ароматным напитком, который, скорее всего, в ближайшее время окажется в списке запретов. Перед этим Ильинский заглянул в ванную, где попытался устранить последствия весёлой ночи, и надел один из своих рабочих костюмов. Перед свои новым знакомым он предстал совсем в другом свете.

— Прикид козырный, но выглядишь так себе, — отозвался Вадим, когда Ильинский, не обращая на него внимания, взял свою чашку с кофе и медленно повернулся к гостю.

— Ты ещё здесь? — пренебрежительно кинул хозяин дома.

— Мне свалить? — тут же среагировал Вадим.

— Да нет, ты мне не мешаешь. — пожал плечами Ильинский и, допив кофе, поставил чашку в посудомойку.

— Даже так! — голос Вадима был наполнен обидой. — Ну правильно! Накормил я тебя, напоил…

— Вот напоил ты меня зря, — съязвил Ильинский, усмехнувшись.

— Это я уже понял! Так ты это… из тех что-ли? Заднеприводных? — немного неуверенно поинтересовался Вадим.

Ильинский же нагнулся совсем близко к гостю, присаживаясь на край столика.

— Я из тех, кому все равно, кого любить. — произнёс он жёстко.

— Значит, днём ты трахаешь баб, а вечером сам подставляешь задницу первому встречному, — констатировал Вадим.

— Днём и вечером я работаю, как проклятый, а ночами обычно сплю! — Ильинский поднялся. Его начинал раздражать этот навязчивый парень, который переходил все границы дозволенного.

— А вчера что было? — глаза Вадима округлились то ли от удивления, то ли от злости.

— Вчера я выпил лишнего.

Ильинский стоял лицом к Вадиму. Костюм был ему по косточке и чертовски шёл, придавая властности его строгому образу. Чуть вздёрнутая бровь придавала выражению лица безразличие и ироничность. Как будто для Ильинского было нормой укладываться в постель с незнакомцами. Вот только для Вадима это всегда было мерзостью.

— А ты? — вдруг произнес Ильинский. — Из кого? Презерватив в кармане у тебя просто так лежал, на всякий случай.

Вадим заметно покраснел, но виду подавать не хотел.

— Он всегда лежит, на случай, если придётся с кем-нибудь перепихнуться.

Вадим поднялся и вышел из кухни. Он был обезоружен. То, что Ильинский привлекал его физически, он чувствовал, но на эмоциональном уровне не мог понять причин. Почему этот зазнавшийся мудак так притягивает к себе? Обычно Вадим с такими не церемонился, а в данном случае можно было бы и рожу набить, но он не мог.

Ильинский направился вслед за гостем. Когда тот вышел из квартиры и подошёл к лифту, он произнёс:

— До встречи.

А Вадим лишь молил о том, чтобы лифт побыстрее увёз его на другой этаж и избавил от соблазна вернуться и оттрахать этого зазнавшегося козла.

***

В канун переговоров Ильинский, как и обещал, передал оставшиеся документы Подбельскому. Отправлять их по почте было неосмотрительно, поэтому очередная встреча прошла в подземной парковке одного из близлежащих торговых центров. Ильинский чувствовал себя некомфортно, боясь, что в любой момент из какой-нибудь машины выйдет Игорь и схватит его, как говорится, с поличным. Вопреки волнению, сделка прошла удачно. Подбельский ещё раз поблагодарил Ильинского и пожелал ему удачи в новой должности, пообещав возможное сотрудничество в будущем. Ильинский же почувствовал некоторое напряжение. Теперь дальнейшая судьба контракта, да и самого его, от него не зависела.