– Давайте, за ними, – Джанфранко вручил в руки Умберто библию, завернутую в пеленку. – Позже я с вами свяжусь.
Беатрис взяла за руку Умберто, и они быстро пошли за бравыми ребятами. Пройдя через весь дом по первому этажу, они оказались на берегу Гранд-канала. У причала стояли два катера, в один сели Беатрис и Умберто, в другой погрузили Габриэля. После непродолжительных прощаний катер взлетел над водой с бешеной скоростью. Умберто и его спутница стремительно неслись в неизвестность с весьма смешанными чувствами и желанием найти разгадку.
Глава 5. Гуманизм и гуманисты. Кружок книжников. Фальсификация рукописей. Немного о Медичи
Мы воры-гуманисты,
Воруем очень чисто.
Вилли Токарев
Флоренция – кто ни разу не был в этом городе, тот прожил жизнь зря! На берегу Арно, охватывая ее с двух сторон, разлетелся своими кривыми и шумными улицами в разные стороны город, которому суждено стать легендой среди огромного количества городов мира. Таких городов я больше не встречал. Когда ты попадаешь в него, сердце бьется как молот, пульсируя в висках, от ощущения причастности к истории. Истории, которую написали до тебя те великие, непостижимые гранды эпохи Возрождения. И пусть их деяния сегодня вызывают порой сомнения и недоумение, но это было Возрождение, пусть написанное ими для себя и своей значимости, но все-таки эта история была написана. И чем бы мы сейчас занимались, если бы не их шаловливый ум и прозорливость, подкрепленная деньгами и властью. Нам не стоит их критиковать, неизвестно, смогли бы мы так умело и гениально одурачить все человечество. Век Кватроченто выплеснул в мир гениальных художников, поэтов, архитекторов, писателей, и, конечно же, вместе с ними пришли аферисты всех мастей, фальсификаторы от бога, шулеры по жизни и просто жулики. Шесть веков поиска истины, шесть веков борьбы за исковерканную правду жизни, тысячи сожженных на кострах, миллионы оболваненных и потерянных в дебрях истории и памяти привели нас в этот солнечный город счастья и любви. И мы обязаны восстановить справедливость, это наша обязанность и наше право.
До момента, когда гуманизм как новое течение возникло, были тысячи еретиков, сгоревших на кострах инквизиции. Во Флоренции реформировал и проповедовал Савонарола. Его карающий меч правосудия безжалостно и самоотверженно уничтожал восставших богохульников и ученых, позволивших возразить канонам святой церкви. Горели картины и книги, рукописи и карты, все, что оскверняло законы бога. Уничтожалась идея, святой огонь должен был очистить скверну, возродить религию. Но бедный Джироламо не знал, что нельзя критиковать церковь – огонь революций в первую очередь уничтожает самих реформаторов. В итоге на костре инквизиции оказался он сам.
Вероятно, в тот момент и появилась группа людей, желающих изменить отношение к религии и человеку, представить человека в истинном виде. В представлении гуманистов человек – это центр мироздания, он может не только плыть по течению, но и сопротивляться, действовать самостоятельно.
Все, что мы знаем о Возрождении, связано с гуманистами того времени. Всех перечислять нет смысла, но можно вспомнить некоторых: Данте Алигьери, Джованни Боккаччо, Леонардо да Винчи, Рафаэль Санти и Микеланджело Буонаротти, Франческо Петрарка, Шекспир, Фрэнсис Бэкон. Это великие ученые, мыслители, художники, просветители, именно они изменили мировоззрение человечества в будущем.
Но по факту мы ничего не можем сказать, почему и зачем появилось данное философское течение, которое чуть позже назовут «гуманизм». То ли это альтернатива религиозным учениям, может быть, как революционное течение в борьбе за победу науки и искусства. Но терзают меня смутные сомнения, что это был тайный ход ученых мужей Кватроченто и папской курии в борьбе за власть. Шаг назад, для того чтобы сделать сто шагов вперед. Ослабить уздечку, для того чтобы накрутить на руку поводья и крепче схватить ростки вольнодумия и устранить конкурентов, ведь не зря говорится: «Не можешь победить врага – возглавь его ряды».
Шел сильный, дождь. По площади Синьории шел, фактически бежал человек, укрывшись капюшоном. В руках держал сверток, но было видно, что это свернутый в трубку, легкий предмет. Торопился он на встречу, возможно, последнюю, со своим патроном и лучшим другом Козимо ди Джованни де Медичи. Это был Никколо Никколи. Его так же ожидали верные и преданные соратники по делу. Встреча была последней, так как обстоятельства требовали разлуки и немедленного бегства из Флоренции.
Джованни ди Козимо де Медичи – сын Джованни ди Биччи, флорентийский политический деятель, купец и банкир, владелец крупнейшего в Европе состояния.
В тридцатых годах XV века Козимо вошел в состав Комитета десяти, созданного для руководства войной с Луккой. Военными действиями управляли аристократы, поэтому их влияние усилилось. В борьбе за власть совет сеньории решил изгнать из города пополанов – своих главных соперников. Ходили слухи, что во время войны, заведуя военными расходами, Альбицци присвоил себе государственные деньги. Возникновение этой молвы Альбицци приписывали Медичи. Вражда дома Альбицци с домом Медичи достигла апогея.
Никколо́ Ни́кколи – флорентийский гуманист, библиофил, который после себя фактически не оставил литературного наследия, – был весьма уважаемым человеком города. Как показала дальнейшая история, этот человек появился неслучайно. Не пытаясь быть на виду, он оставался лидером Кружка книжников, куда входили самые прогрессивные люди Флоренции. Никколо все время был мозгом группы, получая от Медичи непосредственные распоряжения. Его главная задача была – найти, восстановить и переписать все известные истории произведений античных авторов, а что не найдет, создать заново, такую задачу он один осилить бы не смог, поэтому сама судьба привела его в Кружок книжников, где уже были Поджо Браччолини, Якопо Анджело, Леонардо Бруни и Роберто Росси.
Да-да, это тот самый Роберто де Росси, маленький незаметный труженик пера и кошелька. Пращур нашего покойного Франческо, коллекция которого состояла на семьдесят процентов из того, что смог найти и пробрести, а где и просто украсть его легендарный дед. В свое время он учил латыни Козимо Медичи. Основательно изучив классиков, проникся к ним большим уважением. Медичи был знаком со всеми членами этой организации. Судя по тем фактам, которые нам известны, сегодня задача им была поставлена глобальная, и они с ней справились удивительно хорошо.
Роберто де Росси был богатым патрицием. Да, в общем-то, они все были небедные люди, имели лучшее образование и разговаривали и писали на нескольких языках, что в то время было большой редкостью. Козимо Медичи лично уговорил друзей Роберто, Леонардо Бруни и Никколо Никколи, участвовать в секретном деле. Но на роль доверенного лица выбрал Никколо, это было связано со многими особенностями этого человека – он был настолько молчалив и скромен, компенсируя это прагматичностью и упорством в желаниях, что вернее и надежнее человека нельзя было найти.
Кружок книжников занимался поиском и воссозданием античных текстов, те, которые были найдены, переводились, переписывались, что нельзя было найти, создавались заново. Известна история о находке «Истории» Тацита»: всеми правдами и неправдами этот двухтомник появился на свет, сегодня это считается оригинальными хрониками начала тысячелетия. Однако история его приобретения до сих пор остается тайной за семью печатями. Непосредственно находка этого произведения связана с именами Никколо Никколи и Поджо Браччолини. Никколо всегда держался в стороне, но являлся координатором всех событий, а Поджо был известен как великий мастер создавать копии, которые невозможно было отличить от оригиналов. Он писал, как Сенека, Петроний или Тит Ливий. Он, как хамелеон слова, мог творить под кого угодно. Он виртуозно сочинял богословские трактаты, что, если бы не его подпись в текстах, каждый принял бы их за труды отцов церкви. Оглядываясь назад в исторические просторы, удивляет и настораживает то, что все эти античные произведения каким-то удивительным образом были обнаружены и обрели новую жизнь именно с появлением таинственного общества гуманистов, не правда ли, странно. Почему это произошло именно в XV–XVI веках, историки не дают логического объяснения. Браччолини жил красиво, ни в чем себе не отказывая, поэтому вечно нуждался в деньгах. Источником заработка он избрал изготовление и редактирование копий трудов античных авторов. Надо сказать, что в XV веке это было очень выгодное занятие. При помощи флорентийского издателя Никколи организовал постоянный бизнес по обработке античной литературы.
