– Отлично, диктуй, я записываю, – Фомин достал мобильник и вопросительно посмотрел на меня. Похоже, из всей моей тирады он услышал только "я могу дать тебе свой номер".

Я вздохнула и продиктовала одиннадцать цифр. Он кинул мне дозвон, убеждаясь, что я не наврала ему, и удовлетворенно хохотнул:

– Делов-то! А ты боялась, даже платье не помялось!

Я цокнула и покачала головой.

– Теперь мы можем вызвать диспетчера?

– Что угодно для такой красавицы, – задорно согласился Назар.

Когда унылого вида лифтер, ворча и негодуя, выпустил нас наружу, был уже девятый час. Ада, не дождавшись меня, уехала домой. Назар, помахав мне на прощанье, пошел обратно в "Экстру", а я поплелась на остановку в гордом одиночестве.

Оказавшись на улице, я тут же набрала Влада, но он не взял трубку. Так продолжалось весь вечер, и, когда перед сном я отправила ему грустный смайлик, он ответил: "Очень занят, малыш. Созвонимся завтра".

Я вздохнула и отложила телефон в сторону. Вряд ли, конечно, Влад обижался из-за того, что услышал сегодня от Назара, но все равно легкое беспокойство свербило мою душу. Не хотелось, чтобы он переживал о том, чего на самом деле нет.

Когда на следующий день Ревков сам позвонил мне, я схватила трубку с такой быстротой, будто от ответа на этот входящий вызов зависела моя жизнь. Но Влад, как оказалось, совершенно не предал значения вмешательству Назара в наш телефонный разговор.

Он с энтузиазмом рассказывал мне о своих запланированных в Москве выступлениях, интересовался моей учебой и лишь в конце, как бы невзначай поинтересовался:

– А что тот вчерашний парень хотел от тебя?

– Да так, ничего… Помнишь, я участвовала в городском баттле? Так вот, это я из-за него вылетела. А вчера он у нас Вадима заменял на тренировке, представляешь?

– Ты ему понравилась? – тон Влада был совершенно будничным, но я все равно напряглась.

– Кому? Назару? Нееет, – наверное, с излишней экспрессией отозвалась я. – Он просто сам по себе… Странный. Ко всем так пристает.

– Понятно, – ответил он и перевел разговор на другую тему.

Никаких расспросов, никаких выяснений отношений, просто "понятно" и все. Не то, чтобы я хотела бесить Ревкова, но все же мне было бы приятно, если бы он хоть немного приревновал меня. Самую малость. Ну, или по крайней мере сделал вид, что ревнует.

Но нет. Влад был настолько уверен в себе, что, наверное, даже мысль о том, что кто-то может составить ему конкуренцию, смешила его.

Неминуемо приближался день торжества Муслимовых по случаю двадцатипятилетней годовщины их брака. Я до последнего надеялась, что Ада образумится и избавит меня от необходимости посещать это мероприятие, но подруга была непреклонна.

Серебряная свадьба родителей Макса должна была проходить в дорогом пафосном ресторане со скучным названием "Симфония". Я никогда не была в нем, но слышала, что цены там жутко кусачие, и за один салат легко можно отдать тысячу рублей.

Так как я была всего лишь группой поддержки своей лучшей подруги, то решила не покупать новое платье, а выбрать наряд из того, что у меня есть. А вот Ада собиралась на торжество так, будто это была ее собственная свадьба.

Она остановила выбор на атласном платье глубокого алого цвета с интригующим разрезом на спине. Одеяние смотрелось броско, но не вычурно. Красный выгодно подчеркивал смуглую кожу подруги и оттенял ее блестящие черные глаза.

За Адой должен был заехать Максим, а мне выпала честь стать спутницей Никиты Ящука, парня из моей школы, который закончил одиннадцатый класс в прошлом году. Это был веселый добродушный парень с легким характером и озорными зелеными глазами. В школе Никиту все любили за то, что он был одним из лучших игроков футбольной команды и просто хорошим человеком.

Когда ближе к вечеру мой "кавалер поневоле" заехал за мной на такси, я была готова. На мне красовалось короткое бежевое платье с пышной юбкой и телесные туфли в тон. Волосы я уложила в мягкие локоны и нанесла легкий вечерний макияж.

Накинув сверху серое пальто, я вышла из дома. Увидев меня, Никита отвесил пару комплиментов, а потом принялся расспрашивать, как дела у Ревкова. В школе эти двое неплохо ладили. Всю дорогу до ресторана я рассказывала ему про Влада, а когда мы наконец приехали, Никита галантно помог мне вылезти из машины.

– Ну че, Сашка, готова развлечься? – спросил он, потирая ладони.

– Готова, – откликнулась я, поправляя платье.

– Саш, я это… Хотел прояснить, – немного замявшись, сказал Ящук. – То, что мы пришли сюда вместе, ведь не означает, что я не могу знакомиться с другими девчонками?

– Нет, конечно, – усмехнулась я. – Мы же фиктивная пара.

– Ух, – Никита шутливо вытер пот со лба. – А то у Макса есть такая горячая троюродная сестричка, я б ей…

– Я поняла, давай без подробностей, – перебила парня я и, подхватив его под руку, повела в ресторан.

В "Симфонии" все выглядело готовым к приему большого числа гостей. Круглые столы с белоснежными скатертями были украшены живыми цветами. По залу ходили официанты в черных жилетах и белых перчатках, предлагая гостям шампанское и закуски. Играла фоновая классическая музыка, и помещение постепенно заполнялось дорого одетыми людьми.

Окружающая обстановка была в высшей степени помпезной и торжественной, так что поначалу я чувствовала себя немного скованно. К тому же мои стильные на вид туфли на деле оказались крайне неудобными.

Мы с Никитой подошли к небольшому стенду с планом рассадки гостей и выяснили, что нам предстояло сидеть за одним столом с Адой, Максимом и его троюродной сестрой. Той самой, на которую Ящук имел виды.

Официант, проходивший мимо, нес на подносе макаруны, и взяла себе парочку. Мы с Никитой расположились за своим столом и начали глазеть по сторонам, шепотом обсуждая присутствующих.

Спустя несколько минут в зал вошли шикарные Ада и Максим. Смотрелись они здорово. На ней было красное платье, на нем – красная бабочка. Лицо подруги украшал изысканный макияж, а густые черные волосы были собраны в романтический пучок. Ребята подсели к нам, и мы с Адой начали весело болтать.

Через полчаса появились и виновники торжества – Герман Анатольевич и Ирина Геннадьевна Муслимовы. Нарядные, красивые и с неизменным чувством собственного достоинства.

Мать Максима в черном платье в пол показалась мне еще более властной и холодной, чем тогда на митинге. Ее ярко накрашенные губы были плотно сжаты, и серые глаза оценивающе скользили по присутствующим.

Заметив кого-то в толпе, Ирина Геннадьевна сдержанно улыбнулась и помахала рукой, а через несколько мгновений к ней приблизились две женщины. Точнее женщина и девушка, которые, судя по сходству их лиц, были родственницами.

Ирина Геннадьевна какое-то время беседовала с ними, а затем они втроем направились к нашему столу.

– Максим, это Майя Градова, о которой я тебе говорила, – с легкой улыбкой произнесла женщина, представляя сыну молодую девушку лет восемнадцати. – Мою приятельницу Глафиру Аркадьевну, надеюсь, ты помнишь.

Муслимов поднялся и вежливо поздоровался с обеими дамами. Майя одарила парня заинтересованным взглядом и широко улыбнулась:

– Наконец-то мы увиделись, Максим. Я очень рада встрече.

– Взаимно, – довольно сухо отозвался Муслимов и сел обратно на свое место.

– Майя – замечательная девушка, – продолжала Ирина Геннадьевна. – В том году закончила школу с золотой медалью, мастер спорта по фигурному катанию и просто очень милая особа.

Мне почудилось, или мать Макса правда сватала ему эту девицу? Я искоса глянула на Аду и заметила, что подруга внешне была совершенно спокойна, но все же едва уловимый огонек бешенства медленно разгорался в ее глазах.

– Майя, присаживайся вот сюда, – Ирина Геннадьевна указала ей на стул, рядом с Максимом, который на данный момент занимал Ящук. – Никитушка, будь любезен, сядь с другой стороны от своей спутницы.