Как нам известно, славянский племенной союз лютичей поднял восстание против оккупировавших их германских захватчиков. Лютичи понадеялись на то, что войско Оттона будет ослаблено недавними внутренними распрями между германцами, однако даже при таком условии они оказались слабее. Поэтому в 955 году на реке Раксе славяне потерпели поражение.

Причиной данного восстания стало нежелание славянских племен принимать христианство, а также выплачивать дань и церковные налоги. Итогом можно считать то, что для борьбы с общим врагом славянские племена стали объединяться в союзы, что положительно повлияло на их экономическое и политическое развитие.

Славяне потерпели поражение, однако это привело их к пониманию того, что объединение племен в союзы является необходимостью. После неудачного восстания славяне смогли освободить свои земли от германских захватчиков и обрести независимость. Непринятие насаждаемого христианства привело впоследствии к массовому культу язычества, а следовательно, к культурному подъему славянского народа.

Также постоянное взаимодействие с Франкским, а затем Саксонским королевством вело к знакомству славян с достижениями западной культуры. Для германского королевства захват территории славян стал толчком к развитию, освоению новых территорий, а впоследствии – к основанию Священной Римской империи Оттоном Великим.

Интересно, что многие военные конфликты со Швецией имели еще и религиозный подтекст.

Шведские викинги постоянно обращали свой взор на восток.

Они активно действовали на Неве, их торговые суда были частыми гостями на берегах Ладоги. Но вот после 988 года, когда Русь приняла православие, отношения между Новгородом и шведами стали ухудшаться: скандинавы принимали христианство не сразу, языческие традиции там были сильны.

Военная история Ладоги богата событиями. Город не раз отражал нашествия иноземцев, защищал не только себя, но и Новгород, останавливал врагов, не допуская их проникновения вглубь Русского государства. В Смутное время (польско-шведская интервенция начала XVII века) ладожская крепость не раз переходила из рук в руки.

К Ладоге из Балтийского моря вел удобный для морских судов путь по Неве и Ладожскому озеру. Вглубь Руси от Ладоги путь шел по рекам и переволокам, что делало невозможным использование больших морских судов. Снорри Стурлусон в саге о Харальде Суровом его возвращение из Руси в Скандинавию описал так: «Весной Харальд отправился из Хольмгарда в Альдейгьюборг, снарядил там корабли и летом отплыл на запад, сперва повернул в Швецию и причалил в Сигтунах».

Отсюда делается вывод о том, что в Ладоге происходила смена судов с морских на речные и наоборот.

Уже на Волхове путешественников встречали пороги, и на морских судах нельзя было достичь даже Новгорода. Продвижение на трофейных речных судах или пешком вглубь Руси делало невозможным быстрое бегство в случае столкновения с сильным войском. Данные о нападении викингов на Новгород отсутствуют, так что они добирались только до Ладоги[6].

В цитате из «Бандадрапы» среди деяний Эйрика перечислены захват четырех кораблей, опустошение сел готов и завоевание Сюсл, позволивших раздвинуть границы державы. Из всех военных кампаний, в которых принял участие Эйрик во время скитаний, самой крупной была английская. Образ четырех кораблей восходит к событиям под Штадом. Третьей крупной кампанией было нападение на Ладогу. Получается, что под Сюслами скрывается Англия, а готские селения находились в окрестностях Ладоги. Единичное нападение, после которого Эйрик надолго стал союзником датчан в завоевании Англии, превратилось в серию нашествий на русские пределы. Такой трансформации сопутствовало большое впечатление, произведенное ладожским походом на скандинавов. Успешные нападения викингов на Русь были редкими и приводились в сагах в качестве удивительных подвигов. Изгнание Эйрика из Норвегии осложнило русско-шведские отношения и привело к военному столкновению, хотя из Руси в Швецию поступал поток товаров и в торговле участвовали шведские купцы. Столь бурная реакция говорит о том, что в Швеции Владимир Святой воспринимался не только как союзник Олава, но и как его близкий родственник. Олав был родственником Оловы, первой жены Владимира Святого, матери Вышеслава. По достижении совершеннолетия Вышеслав стал новгородским князем. В 997 году новгородским князем был Добрыня, который в 993 году усмирял в Новгороде языческий мятеж. Во время мятежа погибла жена Добрыни, что свидетельствует о проживании его семейства в городе. Владимир выделил уделы своим бывшим женам после развода с ними, то есть не позднее возвращения в Киев из заграничных походов вместе с царевной Анной. Олова умерла вскоре после рождения сына. Но Новгород был предназначен Вышеславу как первенцу заранее, и его родственники могли получить в кормление земли в Новгородском княжестве.

Прибывший на Русь в 980 году предводитель варягов Сигурд был на поколение старше Владимира Святого, и Олова должна была приходиться ему или дочерью, или племянницей. Олаву она была двоюродной сестрой или более дальней родственницей. Вышеславу Олав приходился еще более дальним родственником. Но и этих связей оказалось достаточно, чтобы считать Ладогу владением родственников норвежского короля и мстить ее обитателям.

Это, в свою очередь, косвенно свидетельствует о проживании в Ладоге родственников Оловы, подобно тому как позднее в ней жили шведские родственники Ингигерд, супруги Ярослава Мудрого.

Шведские викинги в своей экспансии двигались преимущественно на восток. Они контролировали реку Неву и занимались торговлей в Ладоге. С принятием Русью православия в 988 году отношения между Новгородом и шведами – еще язычниками, но уже объектом христианизации со стороны католической церкви – стали ухудшаться. Скандинавские саги сообщают, что около 997 года Русь подверглась нападению норвежского ярла Эйрика, сына Хакона, якобы пришедшего весной-летом 997 года в Ладогу, где «перебил много народу, разрушил и сжег весь город, а затем далеко прошел по Гардарике с боевым щитом»[7].

Снорри Стурлусон так описал нападение норвежского изгоя Эйрика Хаконарсона на Ладогу: «Осенью Эйрик ярл вернулся в Швецию и оставался там следующую зиму. А весной ярл снарядил свое войско и затем поплыл в восточные страны. Когда он приплыл во владения Вальдамара конунга, он стал воевать и убивать людей, и жечь жилье всюду, где он проходил, и опустошал страну. Он приплыл к Альдейгьюборгу (Ладоге) и осаждал его, пока не взял город. Там он перебил много народа и разрушил и сжег весь город. После этого он прошел по Гардарике, разоряя страну».

В летописях поход Эйрика не упоминается, так как летописцы сочли его не заслуживающим внимания. Путь от Ладоги по Волхову ведет к Новгороду. Если бы нашествием была охвачена значительная часть страны, то Эйрик оказался бы под стенами Новгорода, взятие которого скальды бы упомянули. Нападение иноземного врага на один из главных городов Руси отразилось бы и в летописании.

Поход на Ладогу состоялся в следующем после военных действий под Иггестадом-Штаденом году, то есть весной 997 года. На лето этого же года было намечено совместное датско-шведское вторжение в Англию, и Эйрик был в числе командиров шведского отряда. Нападение на Ладогу было произведено по пути в Данию, и у нападавших не было времени долго оставаться на Руси.

В 996 году датско-шведский флот представлял собой только часть морских сил Дании и Швеции и считался разбойничьим. Эйрик для помощи датчанам вербовал с согласия шведского короля охотников среди норвежских эмигрантов и шведов. После удачных грабежей в Саксонии и Фризии количество желающих поживиться за счет чужого добра должно было увеличиться.