Не стреляйте в спину Чему-то я тебя учил, Чему-то ты меня учила, Быть может, не был я учтив К судьбе, что быстро разлучила… Ты, как всегда, держалась молодцом, Я б всё простил, стихи писать закинул, Но я тебя учил стрелять в лицо, Всегда в лицо, а ты стреляла в спину. И всё ж я вас любил И всё ж я вас любил, хоть горьким стал итог: Два золотых кольца, две линии дорог! И всё ж я вас любил, хоть горьким стал итог, Чего теперь гадать, что смог, чего не смог, Чего теперь роптать, кому-то в душу лезть, О, сколько подлецов ещё на свете есть! Надменные глаза, улыбка, та же стать, Поэта ни за что так «дёшево продать»… И всё ж я вас любил, хоть горьким стал итог, И всё ж я вас любил, иначе я не мог! Трещины от женщины Так просто всё, так просто, я думал, будет горько, Я думал, будет больно, ведь всё же столько лет, Но ты решила просто, как будто бы для тоста, Так коротко, так ясно: была любовь – и нет. Так коротко, так ясно забыть все эти годы, Замазать, затереть, залить, заборонить, Но мне бы было легче прикрыть собою доты, Уж лучше бы погибнуть, чем просто так забыть. Замазать можно всё, но взгляд при первой встрече, Тепло твоей руки замазать не могу, И мокрые глаза, а помнишь этот вечер, Как ты твердила мне: я больше не могу, И я тебе поверил, что ж, прости поэта, Себя я наказал за то, что виноват, А впрочем, я не прав, как всё прекрасно это, Любовные дары, как журавли, летят. Они обучат вновь, кому и сколько верить, Теперь не стоит нам кого-то обвинять, Была любовь иль нет, ну как это проверить, Была любовь, была, мне есть о чём писать. Но только не читай мои стихи лукаво, Ты скажешь: снова лжет, и я отвечу: лгу, Забуду, всё затру во что бы то ни стало, Вот душу затереть, прости, я не смогу. Падал снег неминуемо ранний Падал снег неминуемо ранний, Подсыпая стихов череду, Приключения в ночь на диване Предсказали по звёздам беду. Даже в чувствах из мира прелестных, При таких скоротечных делах, Отправляли всех участью пленных, В ссылку страсти земной, в кандалах. Видя всё, Бог добавил чернила, Улыбнулся – и это успех: Коль любовь не имеет мерила, Не беда – это счастье для всех. Приключения в ночь на диване Лишь украсили томик стихов, Падал снег неминуемо ранний, Неизбежно рождая любовь. Почти Явись ко мне и прежней стань, послушай чувств нетленных рань, Ноктюрны встреч, узоры рифм и света будущего миф, Что нам светил в аллее грёз под шелест таинства берёз, Когда нас ангел под луной амурной поразил стрелой. Явись ко мне и прежней стань, воскресни, трепетная лань… Всю правду знает седина: был пыл Вероны, чья вина?! Любовь такую лишь зачти – ту, что была у нас, почти. Любовь как снег Любовь как снег, любовь как снег, Что с неба, падая, кружится, Душа от радости искрится И, восхваляя этот век, Вещает всем: любовь как снег! В венчальном звоне мы признали, Что так друг друга повстречали, Как будто божьей манны хмель… Вокруг пьянящая метель, Вдали ни зги, а мы с тобою Бредём, довольные зимою, И этим славен человек, Что, продолжая жизни бег, Душа в дороге веселится, Ведь с неба, падая, кружится Любовь – как снег, счастливый снег! Огни Нью-Йорка Ах, как бы моё сердце ни стучало и что бы в текстах ни было родней: «Огни Нью-Йорка» – это для начала, а дальше и огни любви моей. В каждом звуке – Россия Вновь прилетаю, как былой «мигрант», Нью-Йорк опять весь светится огнями, Меня встречает темнокожий франт С вопросом, улыбаясь: «Вы в Майами, А может, в Голливуд?» И при таких делах, Я не сказал в порыве веском, Что моё сердце в подмосковных вечерах И Питером любуется на Невском. И замер франт, ответ услышав мой, Что, как бы ваша жизнь ни голосила, Я жить хочу лишь на земле такой, Где б в каждом звуке слышалось: Россия! У любви своё прощай Не жалей и не желай, правды в этом никакой, Я родной раскрашу край краской самой дорогой. Я ещё сполна спою в листопаде для друзей, На крылечке постою, провожая журавлей. Я ещё зажгу рассвет, хоть ни манны, ни гроша, Разведу в лампаде свет там, где осени душа, Принял я, не обессудь, нашей памяти глоток, Собери мне слёзы в путь, как всегда, на посошок. У любви своё прощай, журавли вернутся в дом, Не жалей и не желай в ожидании святом. Я встретил осень пожилую В России, пережив вживую Нью-Йорка тысячи огней, Я встретил осень пожилую и низко поклонился ей. Незабываемые дали хранил в бродвейских миражах, И сердце, полное печали, и душу русскую в стихах. За Русь, хоть назови любую, цена – ничто: где трапа свод, Я встретил осень пожилую, как мать седую у ворот. |
