Псалом 4 Прокляты мы, Господи, прокляты, Прокляты уже бытием своим. И нет нам исхода, и страшен наш путь, Влачим мы пустоту своих дней бесцельно. И не знаем, как жить, Господи, Потому что не знаем, чем жить. А Тобою нельзя жить, Господи, И Ты это знаешь. А вокруг – закон и лукавство, Отчуждение и корысть, Подлость и страх, Злоба и месть. И не к кому обратиться, Господи, И некому поведать свою тоску, И не с кем разделить надежду. Разве с Тобой, Господи! Не многие понимают это, Не многие признают беду, В которой все мы, Господи. Одни – надменно смеются, Пряча свой страх вглубь одинокой души; Другие – гонят, как прокаженного, Едва заподозрят неладное; Третьи – «смиренно» принимают все И «гордо» противостоят судьбе; Четвертые – утопают в роскоши и неге, Скрывая трусость свою в наслаждении; Пятые – делают вид, что слушают Тебя, В глазах же их мертвый блеск пустоты. Идешь к себе и себя не находишь. Научи же, Господи, жить во мраке без света, Жить во зле без добра, Жить в пороке без добродетели, Жить с «людьми» без человека! Жить с Тобой – без Тебя! Псалом 5 Где друг мой! Где враг мой, Где ближний мой, Где дальний! Где разница в них! Разве дальний не ближний! И кто был друг вчера, Не может ли сегодня стать врагом! И кого искал я прежде, Найду ли ныне! Псалом 6 Видел я свежие цветы на могиле, Господи. Что сказать! Это их место, Это их слава. Но человек, Господи, Где его место, где его слава! Здесь ли! Печаль и покой — Цветы на могиле. Печаль и покой — Брат тишины и ровесник деревьев. И тишина деревьев, скрывающих тлен, И тлен, скрывающий суть. Здесь ли счастье, Здесь ли удел, Здесь ли предел, Господи! Псалом 7 Кричать хочется: Где же Ты был, Господи! Где же Ты был, когда убивали отцов и братьев наших, Когда терзали вдов и сирот, И поныне терзают. Ты испытываешь наши сердца, Убеждая нас, что нет невиновного, — И всяк несет свой крест, И меч расплаты уже навис. Но виновны ли «виновные», Господи! Страшны дела Твои, Господи! Страшны слова Твои, Господи! Псалом 8 Видел я вчера мертвого человека, Господи, Когда с веселья возвращался домой. Лежал он один в гробу своем раскрытом — Желтый и понурый, одинокий и пустой. Сжался так, будто все несчастье мира вошло в него, И застыл он в вечной муке своего распада. Вот еще вчера ходил он под солнцем, Бодрый и веселый, беспечный и спокойный. И не знал он, что ждет его завтра. Но, впрочем, то был уже поживший человек, Немало ходивший по свету; и все же. Что есть человек, которому дано ходить и дышать, Есть и спать, вставать и смотреть, А он бездыханный, как жухлая трава осени, лежит и лежит! Но то был поживший человек, И близкие его стояли молча, сжав тоску и не давая волю плачу. Но вспомнил я, как видел девушку, вот так же лежащую в гробу, И мать ее – обезумевшую, Исторгавшую проклятия. И никто не мог утешить ее, Господи. Все стояли, опустив глаза, не зная, кого винить за это. А молодая, как весна смерти, лежала недвижно, Спрятав вглубь вечности тайну своего ухода. И лишь молчание было ее ответом, И лишь немые черты бросали страшный упрек, И мать рыдала, и люди стояли, и мир молчал. Псалом 9 Как печальна Отчизна моя, Господи. Как печальна. Псалом 10 Ношу я смерть свою как вещую вещь, Как тайную тайну. Как скрытую суть. И когда придет час мой, Выпорхнет из меня смерть моя Птицей красной, И полетит в белую обитель тоски, И бросится в бездну огня. Вот, Господи, смерть моя — Птица моя красная. Псалом 12 Научи нас, Господи, терпеть неправду, Научи нас, Господи, терпеть зло. Покажи нам кротость Свою и мудрость Свою, Научи нас божественному равнодушию к своей судьбе, Как и Ты равнодушен. Не дай ярости низвергнуть нас В ничтожность нашего ничто. Как глупы наши стенанья, Как малы наши страданья, Как мелок гнев наш, Как нелепо наше «добро» пред Твоим «злом». Как смешна наша «любовь» пред Твоей ненавистью. Накажи нас, Господи, еще сильнее, Заставь нас мучиться еще страшнее, Чтоб не захотел никто знать Истину вовек. Где вы, гонители добра! Где вы, патриархи зла! |
