– Нравится? – интересуется супруг. – Я давно такого драйва не ощущал. Так и тянет броситься туда, прямо на ринг.

Меня тоже тянет: броситься наутек. Удрать. Помчаться на выход. И чем скорее, тем лучше. Никак не могу привыкнуть к этому странному месту.

А Миша ведет меня вперед, приглашает присесть за стол. Пожалуй, это хороший стол. И место выгодное, удобное. Наверное. По здешним меркам. Не слишком близко к рингу, но и не очень далеко, примерно в среднем круге.

Пол формируется из нескольких ярусов, расположенных на разных уровнях. Чем ближе к сцене, где ведется бой, тем ниже ярус. Своеобразная иерархия.

Между столами быстро перемещаются официантки с подносами. Эффектные девушки в микроскопических обтягивающих платьях, едва способных прикрывать грудь и попу одновременно. Они дефилируют на высоченных каблуках и при этом умудряются ловко обслуживать клиентов, оперативно принимая и доставляя заказы.

Публика тут собирается разношерстная. Мужчины преимущественно громадные амбалы и мордовороты, пугающие громилы, которых никто бы не захотел повстречать в темном переулке. Им без всякого грима и подготовки можно сниматься в кино про «лихие девяностые». Бандиты, причем эталонные. А девушки выглядят куда приятнее. Есть совсем молодые, юные и свежие. Надеюсь, им хотя бы восемнадцать лет исполнилось. Возраст не всегда можно определить, если судить по внешности. Но в основном я замечаю женщин моего возраста и даже старше, кто-то выглядит довольно просто и обычно, а кто-то прокачал себя по максимуму под стать моей бывшей однокласснице Наташе. Всех дам объединяет единственная черта – хищное выражение лица.

Ощущаю себя чужой на празднике жизни. Я тут как инородный элемент. Поражает, как женщины неистовствуют не меньше мужчин, хлопают в ладоши, наблюдая за кровавым избиением, еще и кричат от восторга.

Я вообще на ринг смотреть не могу. Багровые брызги, разлетающиеся во все стороны, не вызывают у меня никакого воодушевления. Не выношу вида крови, не могу совладать физически: сильнейшая тошнота накатывает в момент.

– Это что, и есть твоя идея? – спрашиваю Мишу. – Ставки на бои без правил? Своего рода тотализатор?

– Не угадала, – широко ухмыляется.

– Неужели? – хмурюсь. – А что тут еще можно делать? Лишь деньги на ветер спускать, пытаясь угадать, чья возьмет. Признавайся, какого бойца выбрал?

– Себя, – выдает коротко.

Впечатление, точно удар пришелся прямо в грудь.

– Это плохая шутка, – отвечаю медленно.

– Это не шутка.

– Что? – выдаю пораженно. – Ты… Ты с ума сошел?

– Совсем не веришь в меня? – криво усмехается.

– В смысле – не верю? – поражаюсь. – Я…

Мой голос тонет в протяжном реве гонга, знаменующем об окончании боя.

Неистовые вопли. Громовые овации. Дикий визг. Свистки. Ор поднимается до небес.

Тянет уши ладонями зажать, лишь бы этого всего не слышать. А через несколько минут мимо нашего столика проносят носилки с проигравшим бойцом. И, судя по его состоянию, проиграл он уже навсегда. На этом бедняге живого места не найти, даже смотреть на него больно. Сомневаюсь, будто можно кого-то спасти при таких чудовищных ранениях.

Вздрагиваю и отворачиваюсь. Бросаю взгляд на победителя, который буквально ревет от собственного торжества. Бьет себя кулаками по груди. Животное. Ничего человеческого в нем нет.

Меня передергивает от волнения.

– Миша, – беру мужа за руку, выразительно сжимаю. – Я не хочу твоей смерти. Нужно быть психом, чтобы выйти на этот ринг.

– Думаешь, я настолько простая мишень? Легкая добыча? – посмеивается. – Да я кому угодно тут зад надеру. В два счета. Вот увидишь.

К нашему столику подсаживается приятель супруга. Тот самый Колян. Узнаю его сразу. Лицо запоминающееся, кирпича просит. Наверное, поэтому у него такая кличка: «Коля-Кирпич». Среднего роста парень, сбитый, крепкого телосложения. Глазки вечно бегают, суетятся, воровато поглядывают по сторонам. Моментально становится понятно, что их обладатель только и рыщет, чего бы стянуть.

– Привет, Мишаня, – узкие губы растягиваются в змеиной улыбке. – Иришка. Рад вас тут видеть.

Мужчины жмут руки, а на меня еще сильнее тошнота накатывает. Никак не могу прийти в себя от недавних заявлений.

Бои без правил. На смерть. Настоящая бойня. Развлекуха для конченных отморозков. Мой муж и правда собирается принимать участие в этом кровавом цирке?

– Миша, ты этого не сделаешь, – говорю прямо.

– В смысле, Ир? – изумляется. – Даже шанса мне не дашь? Посмотри сперва, потом отчитывать будешь.

– Посмотреть? – усмехаюсь, еле сдерживаю истерику. – На что посмотреть-то? Как тебя убивают?

– Я хулиган от природы, – бросает он. – Разве забыла, какие номера в школе откалывал? Да никто не рисковал со мной закуситься.

– Господи, Миша, – мучительно хочется взвыть. – То школа была, молодые ребята. А здесь просто звери. Они же совсем бешеные. Сам не видишь? Их наркотой накачивают.

– Нет у нас никакой наркоты, – моментально встревает в разговор Колян. – Все чисто и натурально. Без запрещенных веществ.

Ну, конечно. Что еще он скажет? Только продолжит пудрить мозги.

– Я всегда спортом увлекался, – говорит муж.

– Это не спорт, – отрезаю.

– Ты не хочешь, чтобы я деньги зарабатывал? – хмурится. – Не пойму. Нравится все одной вытягивать или как?

– Я не хочу стать вдовой.

Поднимаюсь. Нужно выйти. Срочно. Умыться ледяной водой, привести себя в чувство, угомонить разбушевавшиеся эмоции. В противном случае сорвусь и лично этого Коляна придушу, без всяких рингов прямо тут разделаю.

– Скоро вернусь, – обещаю коротко и отправляюсь искать дамскую комнату.

Официантка показывает, в каком направлении идти. Следую по указанному пути, открываю дверь с соответствующим значком и застываю в проеме.

Очередное потрясающее открытие. Туалет здесь общий. Гендерно-сбалансированный, вероятно, согласно последним тенденциям равноправия полов.

А еще тут намечается очередь. Штук десять здоровяков и две женщины. Все пребывают в алкогольном опьянении разной степени тяжести.

– Какая детка, – присвистывает ближайший ко мне амбал. – Сладкая конфетка. Давай договоримся, угощу тебя леденцом.

Женщины заходятся в приступе хохота. В тот же момент со стороны запертых кабин доносится характерный стон. Там сексом занимаются, что ли?

Зайду позже. Черт, нет. Я вообще сюда не зайду.

Захлопываю дверь и вылетаю из туалета, точно пробка из бутылки игристого вина. Мчусь обратно, но путь мне преграждают разборки. Посреди коридора громилы начинают выяснять, кто кого сильнее уважает. Один пихает другого. Завязывается потасовка.

Я вжимаюсь в стену, не представляя, как безопасно обойти этих мужиков. Они уже пускают в ход кулаки. Зажмуриваюсь при каждом звуке удара.

Боже, тут и мне врежут. Пусть случайно, но приятного мало. Зашибут и затопчут, вряд ли заметят. Продолжат дальше друг друга месить. Ситуация явно накаляется. И никакой охраны нет. Элитное место, вот уж точно. Общий туалет. Безопасность на нуле.

И тут появляется он. Приходит с противоположной мне стороны. Возвышается над всеми остальными. Как скала. Как мрачная статуя.

Нас разделяют люди. Жесткая потасовка. Но создается впечатление, будто ничего этого нет. Вообще. Совсем. Только я и этот странный мужчина. Пугающий незнакомец.

У него глаза цвета надежды. Зеленые. Ядовитые. А я, наивная, даже не подозреваю, что встретила свое проклятие. Вечное.

Это наваждение. Губительное. Греховное. Безумное. Запретное. Сознание играет со мной злую шутку. Мысли враз пропитывает отрава.

Я никогда такого взгляда не видела. Никогда прежде. От него по телу пробегает ток. Разряд за разрядом. Выше тысячи вольт. Обжигает. И пол вдруг становится мягким, растекается под ногами.

Утопаю. Увязаю. Погрязаю. Без надежды выбраться. Без единого шанса разорвать этот порочный зрительный контакт.