Кажется, Римус начинал понимать, о чём он.

Комментарий к Часть 9

Вот мы и добрались до конца истории :) как-то в этот раз тяжко было в рамках PG-13 😅 но как опыт интересно.

Благодаря вдохновляющей Даше Федотовой нас ждут ещё четыре бонуса про Гарри и не только, так что не прощаемся 💛

========== Про «не доглядели», сарказм и благодарность, «Северус прав» и копию матери ==========

У Римуса подрагивают руки, когда они с Сириусом спускаются по лестнице, ведущей к горгулье, из кабинета Дамблдора.

— Ну ты дал огня, — отмирает, наконец, Сириус за его спиной, до сих пор не сказавший ни слова — Римус проорался за них двоих. — Я думал, там камня на камне не останется. Ты мог его растерзать! Я никогда не видел Дамблдора испуганным — до этого дня…

Римус протирает лицо ладонями, но смущается только чуть-чуть, потому что Дамблдор заслужил весь его гнев. Там, наверху, в кабинете не прозвучало ни одной беспочвенной претензии. Потому что это верх старческого маразма — держать в школе что-то, что нужно Волдеморту: аккурат рядом с Гарри Поттером. Спасибо, блядь, не в его спальне! Хотя, всё одно, Гарри в больничном крыле и жив только чудом, одним только чудом. Так, не думать об этом, а то он снова начинает заводиться.

— Я гарантирую тебе, я убью его, если он ещё что-нибудь выкинет, — обещает Римус сурово. — Я просто нахрен его сожру.

— Это же Дамблдор, — шутит Сириус, пытаясь чуть-чуть его разрядить. — Он феерично сбежит.

— И будет скрываться в Албании с Реддлом в одной дыре, пока не сдохнет. Твою мать, Сириус! Что он делал эти десять лет, пока Волдеморт зализывал раны? Вытирал сопли Снейпу и этим ограничился? Ты понимаешь, в каких размеров заднице мы все оказались только что?!

— Тихо. Тихо, Римус. С Гарри всё хорошо. С задницей разберёмся по мере поступления дерьма. А сейчас иди сюда.

— Хоть малейший косяк ещё будет, и я просто заберу Гарри из Хогвартса. Ему с оборотнями безопаснее, блядь, чем с Дамблдором, — бормочет Римус, но позволяет себя обнять, и желание взорвать пару башен в Хогвартсе меркнет едва заметно, но достаточно, чтобы обошлось без реальных разрушений.

— Это ты ещё не слышал, как он орал тут по поводу тебя, — ехидно комментирует горгулья их объятия.

Сириус заинтересованно заглядывает ему в лицо, но Римус отмахивается:

— В тот раз я почти не орал. По сравнению с сегодняшним так точно.

Они добираются до больничного крыла знакомой дорогой; Гарри уже в сознании и принимает посетителей.

— Я говорил тебе не лезть в это дело? Я говорил, что это опасно? Говорил, что взрослые разберутся с этим без тебя?! — Снейп выглядит взволнованным до крайней степени, голос его взлетает с каждой фразой. — Тебе надо на себе проверить, чтобы понять, что я прав?!

Гарри упрямо сжимает губы, Джеймс мгновенно проступает в его чертах ещё более явно, чем всегда, и Снейп только и может, что покачать головой.

— Он хотел украсть камень! Я не успевал вас предупредить! Я даже Римусу не успевал написать! Надо было что-то делать!

— Ты хочешь закончить, как твой отец?! — гремит Снейп на всю палату.

— Не ори на моего ребёнка! — возмущается Сириус мгновенно, хотя, честно признать, он мог бы сказать Гарри примерно то же самое слово в слово.

— Он такой же твой ребёнок, как и мой! — стремительно поворачивается к нему Снейп.

— Так, молодые люди, двери вон там, — мадам Помфри и так слишком долго терпела их вопли. — Вы знаете мои правила: тишина и покой, все разборы полётов после выписки.

Сириус и Снейп одновременно бросают на неё одинаковые взгляды, будто готовы в четыре руки выкинуть её в окно, чтоб она не мешала им выяснять отношения. Римусу становится смешно.

— Поппи, не выгоняйте нас, — просит он, чувствуя, будто ему снова пятнадцать, и он как староста обязан вписаться, — мы будем вести себя тихо. Обещаю. Я прослежу.

У неё слишком большой опыт, чтобы поверить его словам, но, может быть, именно потому, что она миллион раз имела дело с их компанией, она молча вздыхает и возвращается в свой кабинет.

— Мы позже с тобой поговорим, — обещает Снейп Гарри и, взмахнув чёрной мантией, летит на выход, и Римус зачем-то следует за ним.

— Северус, — зовёт он за порогом, и Снейп останавливается, напряжённый, как готовая к броску змея. — Спасибо, что присматриваешь за ним в школе.

— Это сарказм? — уточняет Снейп едко, и, учитывая то, что они говорят у больничного крыла, это оправданное предположение.

— Нет, я серьёзно, — открыто заверяет Римус. — За ним сложно уследить, но я рад, что ты здесь держишь руку на пульсе. Он непростой ребёнок, очень… лёгкий на подъём, — Снейп хмыкает на это определение. — Ты не представляешь, сколько раз за эти годы мне казалось, что Лили нас убила бы за то, что мы в очередной раз не доглядели.

Лицо Снейпа становится непроницаемым.

— В этот раз всё немного серьёзнее, чем просто «не доглядели», — говорит он ровно.

— И поэтому — спасибо.

Когда Римус возвращается в палату, Гарри и Сириус обнимаются, сидя на койке.

— Ты не представляешь, как мы за тебя волновались, — горячо признаётся Сириус, прижимая вихрастую голову к своему плечу.

— Северус прав, Гарри, — говорит Римус, садясь на соседнюю кровать. — С Волдемортом должны разбираться взрослые, а не ты. Это не твоя задача, не в одиннадцать лет. Для твоего отца и для нас война началась после школы. Это тоже не лучший сценарий, но ты понимаешь, что я хочу сказать?

— Что ты не хочешь, чтобы я умер, потому что ты меня любишь.

— И что я не разрешаю тебе так рисковать. Вот будешь сам за себя отвечать — пожалуйста, я ничего не смогу сказать против, даже если захочу.

Некоторое время все молчат, а потом Сириус вдруг морщит нос.

— «Северус прав», — передразнивает он. — Кошмар какой. Никогда больше такое не говори. Даже если он прав! — Римус смеётся, качая головой. — Что он вообще о себе возомнил? Он тебя достаёт? — подозрительно выспрашивает он у Гарри.

— Нет! В первый день он действительно до меня докопался — с тупыми вопросами про аконит и безоар, но я зря, что ли, вырос в волчьей школе. Потом ещё спросил: что будет, если в состав с сабельником добавить златоглазки, — выражение лица у Гарри снисходительное, потому что на этот сложный вопрос он узнал ответ в два года, когда взорвал антиликантропин в шкафу. — И потом всё, больше не приставал. Он ворчит, когда хочет похвалить, как будто развалится, если что-то доброе скажет, но с ним интересно. Рассказывает иногда что-нибудь дополнительно… А то, что он тут орал… Он так заботится, я думаю.

Римус не может удержать улыбку, потому что Гарри делает этот вывод очень серьёзно, а Сириус выглядит так, будто его сейчас стошнит.

— Я говорил тебе, что ты похож на отца? Забудь, мелкий. Забудь. Ты — копия матери.