Татьяна покачала головой, не зная верить или нет. Во взрослой жизни, заполненной тяготами о хлебе насущном, беспрестанной заботой как дотянуть до получки, нет места подобным явлениям. Когда от каменных истуканов отделяются тени, значит у взрослого, замороченного тяготами материальной жизни, потекла крыша. Ум зашел за разум; алкогольные галлюцинации. Однако полностью никто не сможет опровергнуть реальность аномальных явлений. Что-то есть такое внеземное, потустороннее, параллельное.
– Ладно, – сказала Татьяна, – на секунду допустим, что идолы способны клонировать человекообразных существ. И что из этого?
– В-первых, – продолжил Жук, – трудно сказать существа это или бестелесные привидения, какие обитают в старинных английских домах. Однозначно, это нечто такое, отчего бегут прочь, но мы остались.
– Храбрецы! Еще какие! – Зина хмыкнула. Страх за Жору разгорался в глазах Светы.
– Мы не только остались. – Жука не смутила иронично-боязливая реакция мамаш. – Мы пошли за ними. Ну, или по наитию пошли. Неподалеку от идолов есть погребенное святилище, где покоится сотворенная руками древних народов недоделанная идолица. Нужно было перенести её к подножию природных истуканов. В тени древних скал идолица должна набраться природных сил. Древние жрецы, шаманы по-простому говоря, перестарались. Наворотили на идолицу много всякоразных драгоценностей, отчего она не смогла выделить нужное. Шаманы не в силах были уразуметь в бездне сигналов идолицы именно тот, что нужен в обыкновенной жизненной ситуации древнего северного народа. Её, в конце концов, погребли в ожидании светлооких юношей, девственно чистых и пламенно храбрых.
– Это, конечно, вы! – отметила Татьяна. Уголки губ на её красивом лице дрогнули в гримасе усмешки.
– Складно, рассказываешь, Саша. Откуда ноги у этой истории? – спросила Света.
– Это народный эпос. Это то, что передается из уст в уста. Предается в определенное время определенными людьми. Алексей, как оказалось, знаком с известными краеведами, историками, геологами. Поэтому экспедиция у нас получилась совсем не рядовая. То есть не просто поехали покопаться в отвалах камней. Но конкретно исполнить определенное действие в истории, которой тысячи лет.
– Красиво говоришь! – воскликнула Зина.
– Не просто говорю, а докладываю о тех интересностях, что с нами приключились, к чему сознательно готовились, выбрав в проводники Алексея. Или наоборот, он нас выбрал. Есть некоторые вещи, которые могут сделать чистые юноши.
– Давай по существу, – буркнула Татьяна.
– Мы нашли идолицу. Она была в золототканых одеждах. В глазницах сияли два крупных бриллианта, разных по величине, цвету и форме. Только приподняли, один бриллиант выпал. Он и был причиной, что идолица переполнялась духом, не родственным потомкам древней народности. Мы интуитивно исполнили, что требовало языческое сказание. Бриллиант остался у нас как плата за редкий труд. Через инет, мы выяснили, какой знаменитый алмаз попал к нам в руки: он считается утерянным.
– Где же бриллиант?
– Мы его по эстафете передали на ответственное хранение. Чтобы не обесценить драгоценный камень получили от нового хранителя по миллиону рубчиков.
– Это как же вы все это провернули? Махинаторы эдакие?! И что значит не обесценить камень?
– Новый хранитель должен здорово потратиться. Халява исключается.
– Вы же камень заполучили бесплатно.
– Ничего себе бесплатно?! Мы прошли, не дрогнув, через такой кошмар. Не каждый сможет. Бриллиант нам достался заслуженно. Вопрос в другом ракурсе. Зачем нам этот редкий камень? И в тоже время есть люди, у которых трещат кошельки, которые не знают, во что обратить деньги. Вот мы и сделали взаимовыгодный обмен. Это не простая купля-продажа. Это передача (так сказал Алексей) на ответственное хранение. Как раз неподалеку от места, где необычным способом добыли камень, проходил ежегодный суперэкстремальный турнир. Называется он вроде «Взбегание на Конжаковский Камень». Собирается уйма народа; со всего мира приезжают. Конжаковский Камень – самая высокая гора северного Урала. Высота почти 1600 км. Крутизна такая, что кубарем скатишься, если чуть раззявишь. Сама трасса – это нагромождение каменюг разных по размеру. Участники бегут, прыгая, перескакивая с камня на камень. В легкую можно оступиться и подвернуть ногу, повредить позвоночник, короче получить серьезное увечье. Надо взбежать на вершину, отметиться и ринуться вниз. Спуск бегом – самый трудный и опасный этап. Представьте, состав участников взбегания на гору. Они круче крутых. Среди спонсоров полно богатеев, у которых денег как листьев в лесу. Мы затесались в их среду, благодаря личным знакомствам Алексея. Ну и недолго искали толстосума. Передали ему бриллиант, за что получили по миллиону наличными исключительно на нужные и полезные для себя дела. Может быть, тот бриллиант стоит и дороже, но нам пока хватит и по миллиону.
Жук примолк, как искусный оратор использует паузу. Жора и Жига сидели истуканами. Диван, на котором разместили троих сыновей, всё больше походил на скамью подсудимых. Судьи, в лице трех мамаш, переговаривались.
Недавно в прессе промелькнуло сообщение, что один из известных российских футболистов при разводе сокрыл от бывшей жены доход в 100 миллионов рублей! За что ему грозит уголовное наказание. Вопрос, конечно, откуда у футболиста 100 миллионов. Дело не в сумме, не в источниках баснословных доходов – дело в последствиях понятной житейской ситуации. Утаить доход от государства встанет дороже утаенных денег.
– Вот что мы решили, – объявила Татьяна. – Обратимся к юристу. Проконсультируемся, как же нам поступить с деньгами.
Жук отпарировал:
– Ситуация сложная. Одной консультацией не отделаться. Он пошлет на консультацию к психологу и психиатру. Потом, учитывая, что мы из категории трудных подростков, направят в наркодиспансер на обследование. Не употребляем ли мы наркотики; вдруг мы наркокурьеры? Заморочат по полной. Деньги все уйдут на консультации, обследования. В конце концов, привлекут к уголовной ответственности. На оставшиеся от миллионов гроши насушите нам сухарей, в казенной цирюльне обреют бедовую башку. И прощай, мама!
Татьяна поперхнулась от слов сына. Рассуждает логично.
– А где Алексей? – спросила Светлана.
– Точно! – вскрикнула Зина. – Надо сперва допросить Алексея.
– Не допросить. Выспросить, что и как, откуда деньги.
– Не получится. Нет в наличии Алексея. Он совершает нечто вроде кругосветного путешествия. Не по земле, а под землей.
– Прекращай шутить, Саша! – прикрикнула Татьяна. – Дело серьезное. У нас уже крышу сносит от ваших объяснений. Где Алексей?
– Алексей появится глубокой осенью. Летом у него одна экспедиция за другой. По телефону не связаться. Там, где проходит маршрут, нет связи.
– Будем ждать осени, – сказала Светлана.
– Деньги тоже будут ждать осени? – спросил Жора.
Снова многозначительная пауза.
– Зашить в матрац, – предложил Жук.
Татьяна в упор посмотрела на сыны.
– Да-да в матрац. На депозит не положить. Звоночек папочки Фимы адвокату. И счет арестуют. А лучше прямо в этот диван зашить, чтобы мягче было спать. Поролон весь слежался. Смотри, даже не пружинит.
Жук подпрыгнул на диване. Жора скоком отодвинулся. Жига схватился за спинку, словно удерживая диван от тряски. Основание вдруг треснуло под Жорой и Жуком – диван развалился на две неравные части. На одном обломке, ухватившись за спинку, восседал Жига. Ноги его стали второй опорой одной трети дивана. А на втором обломке восседали прямо на полу Жук и Жора. Друзья глянули друг на друга. Громоподобный хохот заполнил бетонную коробку комнаты.
Мамаши привскочили в суетливом желании помочь деткам. Обозревая хохочущих юных экстремалов, вновь прижали стулья к полу. Светлана это сделала слишком поспешно. Ножки стула перекосились. И вот она на полу заливается от смеха. Зина также устроила краш-тест стулу под собой. Всего-то взяла и переместила седалищное место на край. Чуть привстала, хлопнула костяшками – стул распался на охапку дров.
