В этот момент

И отвечают волнами,

Проникающими в этот мир

В виде обычных слёз.

Кружатся чайки,

Прикормленные креветками

(Остались после рыбалки).

Кричат.

Звенит в голове сосуд:

Наполнился голосами.

Поднимается волна,

Надвигаются тучи,

Идут от горизонта сюда.

Ветер уносит птиц.

Одна чайка вернулась,

Чумная, орёт о шторме:

«Скоро начнётся буря,

Надо уйти».

Это самая смелая чайка поёт над штормом.

Наполняет сосуд моей головы

И уводит от бури,

Как никогда не уводят от бед крики.

Пена морская в руки мне падала

Вечностью лета, всё отдавало мне

Буйное-буйное море,

Било волною,

Ласкало волною.

Но в темноте я вою,

Вдали, в мире бесцветном, зимнем.

Ах, забери!

Забери меня, море,

Запечатлённое в фотографиях.

Я ничего не вижу и не хочу

Здесь.

Только желание о тебе осталось.

Удовольствие и страдание,

Чувств коктейль без названия.

Мо-оре,

Имя твоё произношу.

И гужу, и гужу, и гужу

Твоим голосом,

Заполняющим от желудка до горла.

Непререкаемая истина

Катится по стеклу тела —

Блёклое крошево

Без тебя.

Прими мою малость, голос,

Отталкивающийся от стен квартиры.

Какая же правильность здесь?

В забывании истин

И вспоминании оных

В дому,

Где одомашненный и бездомный

Питомец твой.

Твоя жалкая паства,

Которой прощаешь жалость к себе.

Сострадание —

Твоя благодать.

И растущие, и увядающие —

Все твои.

Не отворачиваешь взволнованных своих ладоней.

Мои красочные отражения в тебе тогда,

Бьются сейчас друг о друга

Незрячие, замутнённые

Алмазности.

Ты ограняешь горы как камни,

На всех тебя есть.

Моя благодать, море!

Вспыхивает в темноте

Сердце,

Атласом твоим обёрнутое

И выроненное моей неаккуратностью

В отношении к бытию.

Это тебя доносит мокрый снег до меня?

Это ты несёшься машинами в лужах – ко мне?

Обнимаешь

Мокрую свою крыску,

Сложившую лапки

И отрезвляешь

Её крошечную мордочку,

Чтобы продолжала бежать к счастью,

Которое начала постигать

С тобой,

Море.

Поезд идёт!

Даёт гудок.

Пыхтит, стучит.

Меня везёт

К тебе,

Море.

В его утробе

Моя крысья морда

Вытягивается в пёсью,

Утяжеляясь челюстью

И твердея в кости.

Так многое во мне наросло взаперти,

Что не дохнуть без сипа.

В окно ничего не видно…

Ушам почти не слышно,

Но вьются рельсы —

Биением сердца движется поезд.

Горы, холмы, горы,

Перекатывающиеся по ним пятна облаков:

Здесь их барашки иным заполнены,

Чем обитатели городов.

Массивные, но конечные.

Здесь они – вечность на фоне вечности,

Обретающей форму и щедро растрачивающей

Все признаки телесности.

Ослабли мои глаза и истончился слух,

Мне долгое время казалось, что мне до тебя не дойти,

Что спуталось направленье и утерялся нюх,

Что я позабыла – что? – лишь нос от колючек опух.

Но крепла сердечная мышца

На некогда длинном пути —

Это открылось мне нынче, в робких твоих руках.

Пригрели они собакой, потерянной, полуслепой,

И тут нос пронзила свежесть, какая бывает в горах,

Свесивших свои сосны над заревой волной.

«Море!» – Я заскулила. – «Ах, море!

Я твой морской волк».

Рябью под мордой вздрогнуло и будто бы не ушло,

Дослушать решило, что же за существо

В руки ему морду свою втолкнуло.

Ком в горле и соль, и зубовный песок:

Плоды дней ушедших свели мои скулы.

И я улыбнулась в блестящие волны,

И может быть, задохнулась,

Но ты, ты заботой впускаешь дыханье.

И будто я слышу, и вижу всё ярче,

И вздутое брюхо моё через вой выпускает

Восторг и растерянность. Зрячесть.

Так странно поворачиваться к морю спиной —

Сворачивать паруса в конце отпуска.

Прощание.

Розовые облака синими полосами

Внизу солнечного диска.

Бегун на стадионе движется против часовой,

Как и вначале отпуска:

Время здесь идёт по-другому.

Но отпуск всё равно подходит к концу.

Поднимается ветер,

Когда сворачиваешь паруса —

Словно прячешь волшебную палочку,

Когда время магии продолжается.

Лиственницы продолжаю обнажаться —

Бесконечно.

Обнажённая морем моя сущность,

Можешь ли ты так же?

Крики чаек, стрёкот цикад

Всё ещё надувают паруса,

Солёное море

Заворачивается волной на ресницах —

Мои паруса собраны.

Я хочу сохранить вас хотя бы этими строчками.

Спокойствие и уверенную силу.

Необратимость гроз ждёт впереди.

Пусть мне достанет смелости, чтоб развернуть паруса!

Сегодня я рисовала и пила шампанское,

Потому что хотелось.

Что для меня ценно – без промедления.

Эта истина шипит сейчас как никогда.

За окном поднимается ветер —

Успокаивает.

И волнует море.

Когда я приду к морю вечером,

Оно будет бурым,

Водоросли, оторвавшиеся ото дна,

Будут увивать мои ноги.

Но я всё равно буду плыть,

Потому что захочется.

Солнце отбаловалось в листве,

Пришли красноватые грозовые тучи —

Я рисую взволнованное море

То точками, то пятнами и линиями.

Так, как могу.

В реальности я вижу море немного другим.

Но важно ли это,

Если такая картина становится объёмнее?

Потому что хочу.

Да, мне нравится жить.

Август.

Люди прощаются с летом —

С самого начала месяца.

Мой любимый месяц

С привкусом моря: с солёной горечью йода.

С запахом упавших

Груш, алычи и слив,

Первых созревших яблок —

Сладость и хмель.

Прощание и отчаянное наслаждение моментом.

Условность,

Символизм.

Чем завершается лето,

Как не чувством конца?

Царапаньем листьев приближается шторм —

Далёкие (или близкие) раскаты осени.

Не думай об осени,

Не думай о конечности.

Морскую соль между пальцев ног

Покрывает пыль дорог:

Сколько пройдено и сколько доведётся пройти.

Думай о бесконечности,

Думай о неизвестном —

Каждое мгновение впечатляет.

Впечатляйся, не думай.

Конец отпуска,

Собираю вещи:

Больше всего весит вино и шампанское.

Я вешу меньше всего.

Мои истории не снесут тебя с ног,

Ибо море не разбивает голову благоразумным.

Да, я привезу тебе море,

И ты снова поймёшь,

Что больше всего наполняет не вино,

А вылетающее на орбиту солнце,

Ослепляющее пеной волн.

Когда мы встретимся,

Первое время будем молчать,

Ведь не передать запах волн речью —

Только собой.

Общаться можно лишь всем свои существом.

Ты ответишь мне днями отсутствия —

И мы сольёмся в единое целое.

Вещи почти собраны,

Я почти готова вернуться,