Увидев гибель своего командующего, римская армия дрогнула и побежала. Масла в огонь подлили и конные лучники, которые уже успели набить свои колчаны стрелами и вновь появились на поле боя, выдвинувшись с флангов. Римляне и так уже держались из последних сил. Идти вот так медленно, сохраняя строй под беспрерывным обстрелом, который буквально выкашивает людей идущих рядом с тобой. Это было очень тяжело. Очень!!! А после гибели Мания Ацилия Глабриона – это стало выше человеческих сил. Римские потрепанные манипулы начали поспешно отходить назад. Затем этот отход превратился в бегство. Этому способствовали и конные лучники, вившиеся неподалеку, и ударная кавалерия Селевкидов, рванувшаяся в атаку. Атака вражеской конницы стала последней каплей, после которой началось паническое бегство. Правда, спастись смогли очень немногие. Из всей пехоты только несколько десятков римлян, бросив оружие и доспехи, смогли скрыться в горах. Остальных беглецов добили вездесущие селевкидские кавалеристы. Которые охотились за отступающими римлянами, беря их в плен и убивая всех, кто сопротивлялся. Немногие очаги сопротивления римских легионеров, пытавшихся сплотиться вокруг какого-нибудь харизматичного римского офицера, быстро и жестоко уничтожались. Их, просто, расстреливали издалека конные лучники. Так римская армия, выделенная сенатом для действий на Востоке, перестала существовать. Такого поражения Римская республика не испытывала уже давно. Аж со времен Второй Пунической войны. Римляне привыкли побеждать. А тут такое!!!

Глава 13.

На войне необходимо

как можно больше убивать людей.

Такова циничная логика войны.

(Максим Горький)

Следующий месяц прошел под лозунгом освобождения Эпира от власти римлян. Все, встреченные по пути царской армии, римские колонии безжалостно уничтожались. После быстрого штурма все выжившие жители обращались в рабство, все ценности изымались а само римское поселение разрушалось до основания. Так Саня уничтожал очаги римского влияния на греческой земле. Жестоко? Возможно и так. Но здесь римлян царь Селевкидов сравнивал с заразной болезнью. Чтобы вылечить Грецию необходимо уничтожить все очаги заражения. А сам он думал о себе как о хирурге, отсекающем загнивающие части организма. Да, и став царем рабовладельческой державы, Саня стал мыслить категориями античного мира. Привык он к рабству. Оно для него стало обыденностью. И давало правителю Селевкидов хорошую возможность сохранять жизнь своих врагов. Быть рабом конечно не сахар. Но лучше быть в рабстве, чем в могиле. Это в просвещенном двадцать первом веке цивилизованные хомо сапиенсы могут только убивать своих противников. И другой альтернативы у них нет. В античном же мире такая альтернатива была. Поэтому, уничтожая римские поселения в Эпире, царь Селевкидов, тем не менее, старался избегать лишних жертв. По крайней мере, все римляне, обращаемые в рабство, оставались в живых. Большой резни Саня старался в таких случаях не допускать.

Эпирские города в которых были римские гарнизоны тоже брались штурмом. Но тамошних жителей Селевкиды не трогали, а объявляли их свободными от римского ига. После такого, у царя Александра не было отбоя от греческих добровольцев, желающих присоединиться к его армии. В конце концов, римляне поняли, что в Эпире их ничего хорошего не ждет. Их гарнизоны в большой спешке стали покидать эпирские города и отступать на север к границе с Иллирией. Они стремились к Аполлонии. Этот город был сначала греческой колонией в Иллирии, затем его захватили римляне, сделав центром своей экспансии против племен иллирийцев. Римские легионы уже несколько десятилетий пытались покорить иллирийцев. Правда, пока эти варвары успешно сопротивлялись всем попыткам римлян.

Вот и сейчас они подняли восстание против римлян и устроили грандиозную резню в Иллирии. Им даже удалось захватить один из двух крупных римских городов в Иллирии, который назывался Эпидамн. Тоже бывший греческий город, захваченный римлянами в этой дикой области. Так что отступавших в Иллирию римлян ждали совсем не с распростертыми объятиями. После ухода из эпирских городов римских гарнизонов Эпир пал к ногам Селевкидов без всякого сопротивления. Драться за интересы Рима эпирцы не собирались. От слова СОВСЕМ! В итоге, Селевкидам только осталось, что дойти до границы с Иллирией и констатировать, что они свое обещание выполнили. Освободили греков от гнета римлян. Правда, останавливаться здесь Саня не хотел. Римлян следовало окончательно выгнать с этого берега Адриатического моря. Чтобы у них тут не осталось ни одного плацдарма.

Договорившись с иллирийскими вождями, Саня вместе со своей армией перешел эпиро-иллирийскую границу и двинулся к последнему оплоту римлян в этом регионе. Иллирийцы встречали Селевкидов вполне дружелюбно. На них смотрели как на освободителей. Это позволило быстро добраться до Аполлонии. Там уже находилась иллирийская армия, которая несколько дней держала этот римский город в осаде. Иллирийцы своим внешним видом напоминали галлатов. Такие же высокие, агрессивные, мускулистые, светлокожие и волосатые варвары. Правда, экипировка и оружие у них были похуже. Подход селевкидской армии иллирийцы встретили с большим энтузиазмом. Штурмовать города как более цивилизованные народы они не умели. И не знали, как это делать правильно. Не было у этих варваров инженеров. И никакие осадные машины они строить не умели. Захватить же второй римский город в Иллирии они смогли лишь благодаря внезапности. Римляне, просто, не успели закрыть ворота Эпидамна, когда началось восстание варваров. Те смогли ворваться внутрь и устроить там настоящую резню. А вот Аполлонию иллирийцам с ходу взять не удалось. И теперь они не знали, что с ней делать. Поэтому, и обрадовались подходу селевкидской армии. После недолгих переговоров договорились, что Селевкиды построят осадные машины, а иллирийцы пойдут на штурм города в первых рядах. Причем, этих храбрых варваров даже упрашивать не пришлось. Они и сами рвались в бой с римлянами. Трофеи тоже обсудили, договорившись делить их поровну.

За двое суток военные инженеры Селевкидов собрали: три осадных башни, три тарана, сорок штурмовых лестниц, двенадцать требюшетов и два десятка мантелетов. Еще два дня метательные машины пробивали бреши в стенах Аполлонии, а затем объединенная армия пошла на приступ. Шансов отбить этот штурм у римлян не было никаких. Мощными укреплениями Аполлония не блистала. Огромное численное преимущество также было на стороне атакующих. Иллирийцы римлян, буквально, завалили телами. Город был взят довольно быстро. После чего, иллирийцы устроили там резню. Ну, что тут скажешь? Это же самые настоящие дикие варвары. Саня так и не смог уговорить иллирийских вождей, сохранить жизнь гражданским лицам в Аполлонии. Слишком велика оказалась их ненависть к римлянам. Эти носители демократии насаждали цивилизацию в данных краях самыми варварскими методами. То есть цивилизованные римляне занимались в Иллирии планомерным геноцидом местного населения. На их совести тут столько смертей было, что все потери греков от римской оккупации перед ними бледнели. В общем, царь Селевкидов не стал спорить и отошел в сторону. Иллирийцы имели полное право на свою месть, и ссориться с ними из-за каких-то римлян Саня не хотел. Римляне получили по своим заслугам. Довели они иллирийцев до точки кипения своей бесчеловечной политикой.

***

Подготовка к высадке в Италии заняла шестнадцать дней. Первоначальный план был следующим. Селевкидская армия высаживается в Южной Италии и начинает двигаться в сторону Рима, покоряя попутные города. Правда, в процессе подготовки план вторжения пришлось серьезно пересмотреть. И в этом был виноват Ганнибал, который предложил Сане свой план высадки в Италии. Он заявил, что будет более эффективно, если Селевкиды и их союзники Рим атакуют сразу с двух сторон. С юга и с севера. Высадка армии под командованием царя Александра должна была произойти без изменений. А сам Ганнибал уже с другой армией должен был высадиться на севере итальянского полуострова. Там в долине реки Падус проживали многочисленные племена галлов, которые ненавидели римлян и были верными союзниками Ганнибала во время Второй Пунической войны, когда этот знаменитый карфагенянин вторгся в Италию вместе с большой армией наемников. Там на севере Италии Ганнибала еще помнили. И он надеялся, что, высадившись там, получит поддержку местного населения. Идея была здравая, и после недолгого размышления Саня ее принял.