– Вы подписывали документы о неразглашении?

– Один раз. Странно, конечно, но там действительно было что скрывать.

– На вашем сайте нет этого экслибриса?

– Нет конечно! Процентов сорок работ там отсутствует.

– Сорок? – синие глаза широко распахнулись. В них искрились интерес и восхищение. – Да вы гробница чужих тайн!

– Это чужое и меня не касается, – Ника вновь уткнулась в компьютер и, развернув его полубоком, привлекла внимание начальника. – Вот. Два экслибриса – один заказчик. Первый разработан в стиле минимализма и отражает владельца, как человека делового. Другой же более насыщен деталями и рассказывает о другой части его жизни. Творческой.

– Да-да, эти я видел.

Анатолий перехватил управление компьютером и проговорил, внимательно разглядывая мужчину в измазанной красками белой рубашке с одной кистью в руке, а другой за ухом:

– А вы с душой к своей работе подходите.

– А совсем недавно называли безответственной… – проговорила Ника тихо, но ее все равно услышали. Она прикусила губу, выпрямилась и сказала: – Спасибо. Так что вы хотите?

Мужчина с задумчивым видом откинулся на спинку кресла.

– Вы меня заинтриговали, Вероника.

Он ненадолго погрузился в глубокомысленное молчание, выводя пальцем какие-то узоры на поверхности стола, и продолжил.

– То есть если я выберу категорию «Личное», то могу быть на сто процентов уверен в том, что дальше вас это никуда не просочится?

– На тысячу! – совершенно серьезно заверила Ника.

– На тысячу, – эхом отозвался Анатолий и улыбнулся уголками губ. – Ну, что ж, хорошо. Как насчет вызова?

– В смысле?

– Я не мастак рассказывать что-либо о себе, поэтому…

Большой, самоуверенный, мужественно выглядящий дядя… смутился! На щеках появился легкий румянец.

Вероника умиленно улыбнулась, так как то, что ей пришлось наблюдать, выглядело довольно приятно.

– Я предлагаю вам самой получше узнать меня, – набравшись смелости озвучил Левин.

Воцарилась тишина. Губы девушки покинула теплая улыбка, и ее охватило замешательство.

– Недопоняла, простите…

– Только не поймите неправильно! Все строго в профессиональных рамках. Максимум дружеское общение. Понаблюдаете за мной в рабочее время, в школе, в свободное время раз-два.

– А что ваша жена подумает, когда увидит, как за вами увивается какая-то девчонка, причем совсем малявка?

– Ларионову язык оборвать нужно… Я познакомлю вас и все объясню.

– Хорошо. Допустим. А дальше-то что?

– Вы изучаете меня, рисуете образы и ассоциации в голове и воплощаете.

– Аха… Думаете это так просто, да? Нет, это, конечно, все очень интересно, но… я вас не знаю. Совсем! А строить композицию на одних лишь догадках… Я к такому не привыкла. А если вам не понравится в итоге?

В ответ развели руками.

– Просто подкрепляйте свои догадки фактами. Не волнуйтесь вы так, все у вас получится.

– Я в себе сомневаюсь, а вы говорите так уверенно…

Начальник широко, ободряюще улыбнулся.

– Зато дух поднимает, не правда ли? Я в любом случае вам заплачу, но…

– Но?

– Да. Но! – Анатолий засмеялся. – Есть варианты.

– Какие варианты? – напряглась девушка.

– Если позволите, я сохраню интригу. Поверьте, вы будете приятно удивлены.

Тонкие губы не покидала улыбка, и она делала мужчину очень легким, обаятельным, располагающим к себе.

– Ну так что? – его охватил азарт, глаза блестели в ожидании ответа.

Все это было очень странно, но Веронике было жуть как интересно проверить свои силы, да и просто узнать человека, сидящего напротив, поближе.

– Согласна, – решительно выдала она, сфокусировав до того мельтешащий взгляд на собеседнике. – Вы, вроде, хотели мне показать ваши владения?

В улыбке Товарища начальника появилось довольство. Он дернул бровями и вкрадчиво произнес:

– Да? Ну, пойдемте…

Илья с энтузиазмом вычищал лопатой денники тех лошадей, которые были заняты или на прогулке, когда начальник показался на пороге конюшни.

– Ларионов, как дела? – Требовательно пробасил он.

– О, Товарищ начальник! Ну как… Наслаждаемся благовониями!

– Какой же ты языкастый…

Мужчина остановился и из-за его спины вырулила знакомая рыжеволосая особа.

– О, Сова… – парень прекратил работать. – Надеюсь, ты к нам насовсем? А то я тебе и лопату выделю и денником поделюсь. Тут на двоих хватит, а завтра еще добавят! – протянул лопату сначала подруге, но не найдя отклика, обратился к начальнику: – Анатолий Аркадьевич, не желаете?

Мужчина хохотнул.

– Спасибо, добрый человек, но у меня выходной.

– А ты заряжаешь позитивом, мой друг, – улыбнулась Ника.

– Ка-ак всегда. – содержимое очередной лопаты нашло себе место в тачке. – Куда пошли?

– Да так, гуляем, общаемся, – между делом ответила Вероника и отправилась исследовать помещение.

Острый взгляд Ильи метнулся к ней, но быстро вернулся на исходную. Почему-то в словах подруги он уловил двойной смысл. Напрягся, но старался не показывать, что что-то себе надумал ни с того ни с сего. Поставив лопату у деревянной стенки, схватился за ручки тачки и, бросив напоследок: «Ну, что ж, продуктивной вам прогулки» – отсалютовал и вышел из конюшни.

А Вероника с живым интересом продолжала рассматривать загоны. Ей было совершенно не до того, что происходило вокруг.

На двери каждого денника были прибиты таблички с именами лошадей. Девушка стояла возле одного из них и медленно водила пальцами по резной лакированной надписи «Миледи» и припоминала те две двери нетрадиционной формы, что вели в директорский кабинет, думая, что надо бы узнать, кто творит такие чудеса.

Неожиданно из-за спины послышалось саркастическое:

– Госпожа Верхоланцева, ка-ак нехорошо!

Девушка оглянулась.

– Что, простите? Я что-то сделала? Руками нельзя трогать? – переполошилась она.

– Да трогайте сколько угодно, кто же запрещает?

– Тогда что?

Ответом была лишь загадочная улыбка, и мужчина двинулся вперед по проходу между денниками.

Над одной из невысоких дверей показалась серая лошадиная голова. Поодаль, над другой дверцей, мелькал кончик белой морды с раздувающимися ноздрями. Еще где-то кто-то фыркал.

Вероника сияла так, будто чудо увидела, но также слова Анатолия Аркадьевича не давали покоя, ведь сказано было явно с подтекстом.

Она догнала его и спросила:

– Что вы имели в виду? Что нехорошо?

В ответ опять усмехнулись.

– Да ничего. Не берите в голову. Пойдемте. Либо я ошибся, либо нет, и вы это просто делаете неосознанно.

Ответ был неудовлетворительным. Его продолжали сверлить непонимающим взглядом.

– Говорю же, не берите в голову!

– Вы меня совсем запутали… – встряхнула головой Ника.

– Вот и отвлекитесь. Давайте я вас лучше со своими «детьми» познакомлю.

– Детьми? – опешила девушка.

А мужчина развернулся к ней лицом и, продолжая двигаться, развел руками в стороны и провозгласил:

– Это мои дети!

Рыжая коняшка, стоящая в деннике, находящемся по его левую руку, громко фыркнула и покачала головой, словно соглашаясь со своим хозяином, а потом уткнулась мордой в его большую ладонь.

Из уст мужчины полился бархатный, радостный смех.

– Знаете, что я вам скажу, Ника? Что ваша догадка оказалась верна.

– Насчет чего? – спросила улыбаясь.

– Насчет того, почему меня задели слова того пацаненка. Как там его…?

– Володя.

– Да, Володи.

Левин с любовью поглаживал рыжего, и веселило то, как питомец шлепал губами, пытаясь дотянуться до него.

– На правду нельзя обижаться, но она, как ни крути, порой делает больно. Ты знаешь, какой ты есть, и принимаешь себя таким, редко задумываясь о том, как по-настоящему воспринимают тебя люди. Ты радеешь о своих чувствах чуточку больше, чем о чувствах тех, кому приходится находиться в твоем обществе. Но все это происходит именно так до тех пор, пока кто-нибудь не наберется храбрости и не скажет тебе в лицо о том, что ты та еще скотина! – залился смехом. – И заставить задуматься может кто угодно. Даже девятилетний ребенок. А кому хочется выглядеть монстром в глазах ребенка? Да никому! Насколько приятнее трепать его по голове и смотреть, как он смеется. Да, мой хороший? – коню достались несколько дружеских шлепков по щеке.