— Андрей, если ты что-то говоришь, тебя не слышно, — доносится чей-то голос из гарнитуры.

Тьфу ты, они так замечательно друг с другом общались, но нет — надо дернуть меня, пока я мечтаю.

— Извините, меня отвлекли. Какой был вопрос?..

Вопрос был какой-то глупый, можно мечтать дальше… Так, а с объективом-то что? Обалдеть, сколько они стоят! Может, мне реально трамвай дешевле обойдется?..

День и вечер пролетели мигом. Мы валяемся на кровати втроем: Барсик на Жене сверху, я рядом. Женя чешет Барсика за ухом, а тот, предатель, мурчит. Женю так же чешу — не мурчит. Тоже предатель — помалкивает, даже обниматься не идет, хотя обычно и ласковый, и разговорчивый. Докопаюсь до него сам:

— Расскажи хоть, как дела у тебя. Чем история с мылом кончилась?

— Михална успокоилась и сказала, что я хорошо работаю, поэтому даст мне шанс, и я на испытательном сроке, — произносит Женя, невидяще вперившись в Барсика.

— Это хорошо. Считай, обошлось.

— А еще Лизу повысили, — будто не услышав меня, отстраненно говорит Женя.

— Ну круто.

— Как бы и да, но как бы и нет. Смотрю на Лизу и на себя. На себя и на Лизу. Лиза теперь — маркшейдер второй категории, а у меня в трудовой книжке написано: «Специалист по эксплуатации офиса». Кофе-бой на грани увольнения.

— Кофе-ледь, — машинально поправляю его я. Женя аж на меня глаза поднял:

— Как? Что? Кофе-ледь? Это меня так в офисе зовут?

— Это я тебя так зову. В офисе ты просто Женечка.

— Еще хуже, — вздыхает он и отворачивается. — Меня всерьез никто не воспринимает. И не ври, что это не так, — перебивает он, не успеваю я открыть рот. — Зато Лиза постоянно рассказывает, что ее хвалит начальник, и что мужики на объектах охреневают с того, что баба — маркшейдер, да еще и не дурочка, пальцем деланная. Почему моя сестра больше мужик, чем я?

Не успел я возразить — Женя продолжает:

— Она еще несколько лет попрыгает по объектам и засядет в офис — руководить. У нее план есть, все просчитано, все схвачено. А я? Окей, сейчас я варю кофе и мило всем улыбаюсь. Какие у меня перспективы? Какая может быть карьера у кофевара? Мне лет через пять-десять семью будет пора, детей, а я так и буду — кофе варить за сорок тысяч в месяц, снимать комнату в хрущевке и воровать молоко?

Вот почему он так любит ночевать у меня и не приглашает к себе в гости…

— А у меня, между прочим, высшее образование, — продолжает Женя. — Говорили мне родители — учись на геодезиста, как сестра… Тяжело быть упертым дебилом.

Мы с Барсиком в шоке. Слов Женя много сказал, но одного я не понял:

— Ты денег хочешь или реализоваться в профессии?

Мой вопрос его будто оглушил. Женя смотрит на меня, не мигая, и медленно произносит:

— Какого хрена вообще нужно выбирать?

— Философский вопрос, почему при равной квалификации одни профессии ценятся выше других. Не хочешь выбирать — иди в айти.

— Не все такие умные, как ты.

И на лице у него — улыбка. Чертова неискренняя улыбка. Бесит. Почему он не может хоть раз возмутиться честно, мне в лицо?

— Ты думал, я кофе варил в двадцать семь лет? Да нихера. Я пахал. Я был менеджером группы эксплуатации.

Он улыбается так, что охота выбить ему пару зубов.

— Вот. Ты уже был начальником…

— Знаешь, кто такой менеджер группы эксплуатации? — перебиваю я. — Видел же Серегу Луцкевича? Человек «я-уже-спал-на-этой-неделе».

— Понял, про кого ты. Я думал, он наркоман.

Не смешно.

— Он работает на износ, и его дежурная смена будит звонками по ночам. Эта работа с личной жизнью несовместима, уж поверь мне, я через это прошел.

— Ему ведь за это платят, — вклинивается Женя.

— Поверь мне — платят таким менеджерам меньше, чем некоторым инженерам. Представь, сидит у тебя подчиненный, делает свою работу и по ночам обычно спит, а ты руководишь сворой упертых мужиков. Они косячат, ты прикрываешь их задницы, удар принимаешь на себя — а денег получаешь меньше. За семьдесят тысяч я работал пять лет назад. А Филиппов был у меня в прямом подчинении и получал, вроде бы, сто двадцать. Думаешь, я не завидовал? Завидовал. Зато сейчас Филиппов на том же месте, а я получаю больше него в два раза.

— И что ты мне этим хочешь доказать? Какой ты крутой? Возвыситься за мой счет?

Ух ты, какая необоснованная претензия. Ну хоть улыбочка сошла с его лица наконец-то.

— Карьера — это долгий и сложный путь. Пока начнешь получать хорошие деньги, столько пота, крови и слез прольешь… Лиза — тоже тому пример. Девчушку на руках носить надо, а она шахты в Сибири строит. Наверняка и она начинала с «принеси-подай» за копейки, да ещё и в шахте. Девочка, маленькая, худенькая, нежная — в шахте! А все, что делаешь ты, — нажимаешь кнопочку на кофемашине по восемь часов в день.

Напряженное молчание — и вдруг в меня летит Барсик, а Женя в полупрыжке уже одевается возле кресла.

— Что ты делаешь?

Не реагирует, застегивает джинсы. Барсик от шока аж замер у меня на руках, только хвостом бьет.

— Солнце, ты куда?

Молча подхватывает рюкзак и выходит в коридор. Я, ссадив на кровать Барсика, за ним:

— Эй, что за хрень?

Он — уже одетый в куртку — поворачивается ко мне. Так смотрит, будто сейчас меня головой об стену приложит. Я его, по ходу, реально вывел.

— Ты совсем в своем айти оторвался от реальности, — тараторит он. — Выживать мне на что? Аренду комнаты с чего платить, если я еще меньше буду получать, чем сейчас?

— Ужаться в расходах можно. Найти квартиру подешевле. Взять подработку. Поменьше вливать в хобби. Масса вариантов, но ты выбираешь ныть и ничего не делать.

— Я не хочу больше тебя слушать, — бросает Женя, отпирает дверь и вылетает из квартиры — только топот с лестницы слышно.

Ну и катись ты колобком, солнышко. А объектив, когда доставят, сдам обратно в магазин.

***

«Ты сегодня за все утро даже не сходил на кухню», «Вчера и позавчера тоже».

Эх, Володя, работать надо на работе, а не следить, кто куда ходит. Я набираю: «Не хочу», и через минуту прилетает в календарь встреча «Статус» через десять минут в «Ковалевской».

Я чуть раньше пришел и мысленно готовлюсь к допросу: что бы такого сказать, чтоб не соврать, но выболтать поменьше. Володя залетает и с порога сразу:

— Неужто вы расплевались?

В его голосе мне примерещилось злорадство.

— Есть кое-какие разногласия.

— И какие же? — не унимается Володя. Сел напротив меня и пристально смотрит.

— Долбоящер он, вот какие.

— Так-так, — Володя щурит глаза. — Хрена себе у тебя переклассификация: из голубка — да в долбоящеры. Что он сделал?

— Я ему сказал, что деньги платят за работу, а не за просто так. Он обиделся. Конец истории. Скажи мне лучше — ты поговорил с Сушковым про конференцию?

— Поговорил.

— И?

— Уже согласована командировка, — гордо объявляет он. — На радостях пригласил Лизавету на ужин.

О-хо-хо, вот это точно невиданная смелость.

— И?

— Тоже согласовано. А ты не уходи от темы. Мириться со своим долбоящером будешь?

Володя мою жизнь воспринимает, как сериал «Секс в большом офисе». Попкорн уже заготовил наверняка.

— Он не мой.

— А мириться будешь?

— С хера ли я должен за ним бегать, когда долбоящер — он?

— Ты умнее и лучше владеешь навыком переговоров, поэтому шансы на успех выше.

Хм, интересный инсайт. Неважно, кто виноват, — разруливать конфликт нужно тому, кто умнее. В работе это очевидно, а в личных отношениях…

— Мне это не сдалось. Пусть сам приходит, если хочет.

— Не ты ли мне говоришь быть инициативнее?

— Инициативу тоже с умом надо проявлять, а не где попало.

— Ты сам себе противоречишь. Весь мозг мне вытрахал недавно с объективом для любимки, а сейчас вдруг он стал «кем попало».

— Никакой он мне не любимка.

— Чего завелся-то так? — Володя выставляет ладони вперед — в защитном жесте. — Ладно, не любимка, как скажешь. Но я бы на твоем месте помирился.