- И это говорит чувак, взявший себе кличку «Звёздный лорд»? Я думала, что ты больше всех должен быть заинтересован в феерверках, - она вздохнула, заправив темную прядь за ухо, поймав задумчивый взгляд бывшего дона и, отчего-то, кивнула ему.

- Это не я тут похож на кучку комиксных злодеев, обсуждающих свои «злодейские планы», - он жестом показал кавычки, чем заработал искренне недовольный взгляд президента, будто бы ребенок, у которого забрали любимую куклу.

Сжав край платья, чувствуя, как жёсткие края сетки впиваются в мягкую кожу бедер, Питер не мог не отметить, насколько свободно эти люди говорили о чем-то подобном. Неужели они настолько были уверены в себе? Откуда они могли знать, что завтра же утром Питер не сбежит и не раскроет все их секреты? Ах, да… Моральная же сторона обсуждаемой темы вообще была за гранью. Когда-то, благодаря сериалам и документалкам, Питер был уверен, что у таких организаций, как Карбонеллы существовал свой кодекс чести, понятия о совести, но, увы, столкнувшись лицом к лицу с собственным похищением даже не ради выгоды, а ради, возможно, банального самоудовлетворения, вся аура, витающая вокруг загадочной криминальной семьи исчезла, оставив за собой необъяснимое чувство предательства.

- Кстати, - женщина, поправив широкие очки, откусила кусочек слоеной булочки. Идеально-белые зубы вонзились в мякоть и красноватый клубничный сок потек, капая на тарелку. – М-м-м, боже, это прекрасно. Старый ублюдок, твои повара лучшие. В Вашингтоне мне их не хватает, - она прикрыла глаза. Джем перепачкал её губы в уголках и даже дневной свет не мог помешать Питеру сравнить её с упырем, жадно рвущим кусок плоти.

- Тем больше поводов гостить здесь, - президент Роджерс отсалютовал собственным надкусанным круссаном. Питер же, следя за приятной беседой исподлобья, пытался стать меньше и незаметнее чувствуя, как то и дело взгляды гостей скользят по его телу, будто оценивая. Его глаза до сих пор были красными, а тело измученным, на нем было это платье…

- Не думаю, что это удачная идея, - Тони, наконец, пододвинул собственный стул ближе к столу, махнув куда-то в сторону. Несколько мужчин и женщин, подававших еду и до этого стоявших у стен, едва заметив это, не задавая ни одного лишнего вопроса, покинули зал. Тёплая рука опустилась ему на колено, чуть поглаживая. Юноша неверяще уставился на бывшего дона, на секунду забыв об осторожности, только чтобы увидеть в нем что-то темное.

- Брось, Карбонелл, - темноволосый мужчина, сидящий по правую сторону от девушки, назвавшейся Дарси, впервые подал голос, звуча хрипло. – Ты не веселый.

В комнате повисло напряжённое молчание.

- Я, скорее, собственник, Барнс, - тон был рычащим, отрезвляющим, отчего тепло на колене послужило якорем, и Питеру захотелось выдохнуть. Тони не собирался отдавать его или делиться, по крайней мере, не сейчас. Поэтому, когда Питер вдруг положил ему голову на плечо, ткнувшись лбом, ощущая исходящие от мощного тела волны жара, он почувствовал себя спокойнее больше, чем за все прошедшие дни. Так он был защищен, но почему-то мужчина никак не отреагировал.

- Действительно, Джеймс, - девушка промакнула алые губы столовой салфеткой, после чего откинула её на идеально отглаженную клетчатую скатерть,чуть не угодив в небольшую хрустальную вазу, наполненную зелёными яблоками, но из под упавшей на глаза чёлки юноша видел, как та силится не ухмыльнуться. – Ты должен быть вежливей с новым членом семьи.

- Когда появился Говард, ты такого не говорила, - Джеймс оскалил зубы.

- Напомни-ка мне, кто перетрахал всю недавнюю поставку в Китай? Двадцать идеальных, чистых шлюх, - она взметнула ладонь, не давая мужчине сказать. – Черт тебя подери, ты попортил мой товар. Свести синяки не так-то просто.

- Ты просто должна признать тот факт, что я чертовски любвеобилен.

- Дети-дети, не ссорьтесь, - Стив Роджерс, словно образ ангела, будто бы светился, все от доброй улыбки пухлых губ до маленькой неодобрительной морщинки меж бровями звало быть послушным. Такой образ Питер и видел по телевизору.

Дарси фыркнула, посмеиваясь. Для неё это была лишь ребячливая потасовка.

- К слову, Питер, - добрые голубые глаза уставились на него, Стив сцепил ладони, положив на них подбородок, - как тебе живётся у Тони? Тебе все здесь нравится? – он склонил голову набок.

Питер закусил губу, опасаясь, что окружающие услышат, как стучат его зубы. Они ведь знали, не так ли?

- В-все чудесно. Он хороший, - он оттянул край юбки и снова смял, нервно натягивая ткань, не зная, куда деть свои руки. Сердце гулко стучало в груди. Девушка шумно рассмеялась, едва не расплескав ананасовый сок.

- Ты был прав, Стив, он действительно милашка. Такой собранный. Я помню Ванду в её первые дни, она вопила как баньши и, даже, расколотила зеркало в моей примерочной. Вот поэтому я сказала тебе заменить все бьющиеся вещи, - она ткнула наманикюренным ноготком в сторону бывшего дона, но тот лишь хмыкнул, приподняв тёмные брови. Питер печально опустил глаза. В голове промелькнула давно застрявшая там мысль, ведь он действительно подумывал о том, чтобы свести счёты с жизнью, если все станет хуже. – Знаешь, Питер, ведь когда мы искали кого-то, то перепробовали всех моих девочек и мальчиков. Там были и высокие, и низкие, все словно куколки, - Дарси обрисовала силуэт в воздухе, намекая на фигуристость. – И Пеппер отмела всех, - она притворно надула губы. – Мы, было, уже подумали, что идея Стиви провалилась. Нам крупно повезло, что в тот день Баки набрёл на ваш бар.

- Танцуешь ты прелестно, - Барнс помедлил, поставив собственный стакан на стол. – Куколка.

- Придержи последнюю руку, сержант, - тон бывшего дона стал ледяным, юноша почувствовал, как рассудок покидает его, единственное, что оставлял его на плаву, это уверенное прикосновение Тони и защитные слова, но тот словно отгородился от него каменной стеной, продолжая игнорировать маленькие попытки парня обратить на себя его внимание. Это было странно.

После всех потрясений Питер не думал, что долго сможет оставаться в себе. Страх в нем расцветал то тут, то там, напоминая о себе ледяными мурашками, и тут, с другой стороны от Тони, его бедра коснулось что-то тёплое и влажное, юноша опасливо скосил глаза, но ничего, кроме аляповой, будто бы увеличенной втрое детской коляски не увидел. Если быть до конца откровенным, то из-за своих переживаний он и забыл, что странноватую девушку посадили рядом с ним. Тогда он решил все-таки повернуть голову, поскольку прикосновение стало увереннее – на его коже, цепляя края жесткой, украшенный стразами сетке юбки лежала рука, завернутая в детскую безопасную варежку, чуть заметно ободряюще похлопывая. Хоть глаза девушки и смотрели, как ему показалось, печально, понимающе, та продолжала, как бы, задумчиво губами жевать край варежки другой руки, слюна пропитывала махровую ткань. Во рту Ванды не было ни одного зуба.

- Кстати, чудесное платье, малыш, - голос Стива Роджерса отчего-то показался пугающим.

*

В целом, остаток завтрака прошёл без проишествий, хоть гнетущая атмосфера и сохранялись до тех пор, пока последний человек не встал из-за стола. В огромном зале, явно предназначеном для светских приемов, было слышно, как, не сбиваясь с такта, тикали по-королевски огромные напольные часы. Гости, явно смущенные холодным взглядом хозяина, продолжили перекидывать весёлыми историями между собой, иногда бросая заинтересованные взгляды на Питера, будто ожидая, что тот и сам поддержит диалог, но все, чего хотел сам юноша, так это просто исчезнуть.

Женщина с кроваво-красными губами, будто птичка на жердочке, пододвинулась ближе, воркуя над Вандой каждый раз, когда та проглатывала очередную ложку перемолотой в труху жидкой овсянки, поданной ей в глубокой детской тарелочке, будто припасенной специально для нее.

Напуганный образом беззубой девушки, Питер, было, обратился к Тони с каким-то незначительным вопросом, просто чтобы создать иллюзию диалога, но тот его вновь проигнорировал. Что происходит?