***

Марта постепенно привыкала к моей новой внешности, но все, же пыталась ненароком вызнать, что ещё у меня изменилось помимо очевидного. Так как моментов для её подозрений накопилось не мало, то в этом не было ничего удивительного. Я, помня о предупреждении старейшины, держала оборону как могла. Но подругу не проведёшь, тем более, когда та, не церемонясь чуть ли, ни с лупой ко мне в рот заглядывает.

В результате мне всё же пришлось продемонстрировать ей те детали моей внешности, которые выдавали меня с головой и признаться, что я теперь больше эшари чем человек. К моему удивлению эту информацию она восприняла уж слишком спокойно, лишь загадочно на меня поглядывая. Я ещё раз объяснила ей важность сокрытия этой информации от других, честно рассказав о том, что старейшина пригрозил мне наказанием. На это Марта лишь картинно хлопнула себя по лбу и, закрыв глаза, покачала головой.

– Тебе самой не кажется это абсурдным? – наконец спросила меня подруга.

– Конечно, кажется! Но что я могу сделать? – возмутилась я.

– В случае чего, вам с Аланом надо подключить общественность! Смысл вам что-то скрывать? Если даже мне с первого взгляда стало понятно, до какой степени ты изменилась. Если честно, подруга, человек из тебя никудышный, – призналась Марта, неловко улыбаясь.

– Всё настолько плохо?! – удивилась я. – А мне казалось, что я нормально себя веду.

– Для тех, кто тебя видит в первый раз, может и нормально. Но я-то тебя уже почти двенадцать лет знаю. Ты совсем другая стала: иначе двигаешься, смотришь, у тебя даже голос изменился – стал более глубокий. А внешность! И ладно, фигура поменялась: сейчас, каких только пластических операций не делают. Но рост! Рост-то менять, ещё не научились! Мне кажется, что у тебя даже лицо изменилось немного. Глаза, точно, стали больше, про цвет я вообще молчу. Нос стал чуть изящнее и скулы более выраженные. И цвет кожи почему-то стал очень светлый, словно ты альбинос, а волосы наоборот потемнели. Ты вся слишком необычная, яркая, – таких, каждый день на улице не встретишь. В общем, если бы я не знала, что ты это ты, то ни за что бы тебя не узнала. Не представляю, каково Алану! Это же словно с другой женщиной рядом быть. Ой! Извини,…ляпнула, не подумав, – покраснела Марта.

– Не извиняйся, всё нормально. Я тоже иногда об этом думаю. Но…я менялась постепенно, надеюсь, что он уже привык. Если честно, я боюсь спрашивать его об этом. Изменить я всё равно ничего не могу…так что постараюсь сделать всё для того чтобы он не разочаровался во мне.

– Ох, Рина! Он любит тебя, это сразу видно, – попыталась подбодрить меня подруга.

– Да… – только и смогла ответить я.

Мы немного помолчали, каждая думая о своём.

– Ах, да, вот что я хотела в итоге сказать! – встрепенулась Марта. – Вы вернулись две недели назад, и тебя уже видели ваши соседи и другие жители дома. Они ведь тоже знают тебя много лет и естественно поняли, кем ты стала, ну эшры так уж точно. Тим говорит, что у тебя даже запах изменился и стал больше напоминать эшари! Поэтому условие, которое тебе поставил нэр Тирнал, не имеет смысла, потому что его просто невозможно выполнить! Мне кажется, про тебя, как минимум, уже все московские эшры знают.

Меня аж холодный пот прошиб!

– Марта! Ты гений! Как же мы об этом не подумали! Я всё это время была так поглощена своими внутренними переживаниями, что совсем упустила это из виду! Извини, мне нужно срочно связаться с Аланом.

После того как Марта раскрыла мне глаза на очевидное положение вещей, я не на шутку разволновалась! Может, мы должны были уехать из города?! Ведь нам ясно дали понять, что обо мне никто не должен узнать! А мы остались жить в своей прежней квартире, где все соседи эшры! Кошмар! Что же теперь будет?!

Алан вернулся только вечером, так как улаживал дела по новому проекту в фирме отца. Я отправила ему смс сообщение, в котором просила вернуться пораньше. Но после того как он позвонив, выяснил, что со мной всё в порядке, успокоился и попросил дождаться его возвращения, ничего не предпринимая.

После того как я рассказала ему то, до чего додумалась Марта. Алан подумав, ответил:

– Рано или поздно о тебе всё равно все узнают. Сейчас не то время, когда можно спрятать такой секрет. А делать из тебя затворницу они не имеют права. Скорее всего, нэр Тирнал просто нагнетал обстановку и проверял твою лояльность.

– Но,… как же наказание?! – растерялась я.

– Он ничего тебе не сделает! – нахмурился Алан. – Твоя вина в данном случае не доказуема. Марта права, в этом доме о тебе уже многие знают, а требования сменить место жительства нам никто не выдвигал. Если он попробует тебя в чём-то обвинить, я подам на него жалобу Повелителю. Поэтому, прошу, успокойся. Может, поедем куда-нибудь отдохнуть?

Алан так быстро переключился, что я даже не сразу сообразила, что он у меня спросил, а когда поняла, растерялась.

– А разве новые документы уже готовы?

– Будут готовы через пару дней. Так что пока можно определиться с местом.

– А как же твоя работа? – удивилась я.

– Пару недель я могу выкроить, – улыбнулся Алан. – Мне кажется, отдых тебе не помешает.

***

И мы улетели на Гавайи. Мне очень захотелось, побывать там же, где мы когда-то провели наш «медовый месяц». Меня захватила ностальгия. В душе царит смятение. Я не понимаю куда дальше двигаться, что делать. Хочется просто жить и радоваться каждому дню. Но не получается… В первую очередь мне хочется действовать: узнать наконец, кто из двух подозреваемых является виновником моих мучений и наказать его по справедливости. Хочется поставить точку во всей этой гадкой истории.

Но я ничего не могу, кроме как сидеть и ждать пока кто-то другой во всём разберётся. С каждым днём это положение вещей раздражает всё больше и больше. Я надеялась, что смена обстановки и красивые пейзажи помогут мне расслабиться и отвлечься. Но в первый же день на пляже, я чувствовала себя словно уж на сковородке, и вовсе не потому, что мне было жарко. Бездельничать было странно, постоянно хотелось куда-то бежать и что-то делать. И я растерялась.

Алан пытался меня всячески развлечь: мы отправлялись на различные экскурсии, забирались на вулкан, занимались дайвингом и даже летали на вертолёте. Но всё это работало, первые пятнадцать минут, потом я вновь уходила в себя или начинала раздражаться. Я чувствовала, что внутри меня кипит энергия, которую совершенно не получалось выработать за день. Правда полёт на вертолёте меня заворожил по настоящему, но мне всё же чего-то не хватало. Когда мне сказали, что при желании можно прыгнуть с парашютом с самолёта, я поняла – вот оно – это то, что я хочу попробовать!

И это странно, потому что я всегда боялась высоты. Но сейчас будучи в небе на вертолете, я испытывала только восторг, и мне хотелось большего.

Испугалась ли я прыгать? Нет. Я просто прыгнула, и страха не было совсем, словно у меня есть крылья или я бессмертная. Но ведь это не так, и я, даже обладая быстрой регенерацией, могу умереть, упав с такой высоты. Так или иначе, но ощущение полёта мне безумно понравилось. Это было что-то новое и одновременно что-то забытое. Словно небо – это моя стихия и я просто вернулась туда, где давно не была. Чувство свободы пьянило и погружало в эйфорию. Была бы моя воля, я парила бы в небе часами, не спускаясь на землю.

Небо стало моим наркотиком. Я прыгала каждый день словно одержимая. Однако Алан составлял мне компанию не всегда. Он пытался достучаться до меня, но меня было не удержать. Я хотела этого больше всего на свете, и каждый раз он сдавался, видя мои умоляющие глаза.

Иногда во время свободного падения моё сознание словно переключалось на другую волну или впадало в транс, и я видела совсем не те пейзажи, над которыми парила в данный момент. Я видела масштабные сражения армий и бушующие фиолетовые волны, в которых резвились гиганты, вспенивая воду своими огромными хвостами; подо мной пролетали гигантские птицы с зеркальным оперением и извергались вулканы. Это было потрясающе!