– Тебе, Татьяна, и нарядов не нужно, ты просто улыбайся!
Распорядившись с новыми заказами, я ехала в квартиру, где делала очередной ремонт. Тамара уезжала домой, говорила:
– Маленьких детей оставляла на маму, а подростков – страшно. Мама уже не может их контролировать.
Но один большой и дорогой заказ на ремонт загородного дома я всё же взяла, потому что решили выполнить его вдвоём с Тамарой. Она сказала:
– Сделаем этот заказ, и я уеду домой.
«А мне домой не скоро, – подумала я. – Мне ещё работать и работать, пока рассчитаюсь с долгами». Хотя теперь уже я, точно, смогу рассчитаться, а раньше в это верилось с большим трудом. Я купила себе пальто и шапку и даже отправила первый солидный перевод в счёт погашения долга.
Работая с Тамарой, я очень многому научилась: ведь я практически ничего не умела в ремонте и отделке. Даже не знала, как правильно держать большой шпатель. Поняла, что держу его не так, как нужно, только когда Тамара спросила – ты, что, левша? Когда закончили работу и получили деньги (заказ принимала я, и поэтому рассчитались со мной), я сказала Тамаре:
– Возьми денег, сколько считаешь нужным. Ведь я только помогала, а ты сделала всю основную работу.
На что она ответила:
– Да ты что, Татьяна? Здесь высота потолков 3 метра 60 сантиметров – что бы я без тебя сделала? – улыбнулась она. – С тобой легко работать, за троих успеваешь, деньги делим пополам!
Это удивительная женщина, я благодарить её буду, пока жива. Жаль, что тогда я не взяла её адреса, о чем очень сожалею сейчас. Знаю лишь только, что она из Молдавии – из города Бендеры. Тамара уехала, а я с головой ушла в работу. Мне уже не нужно было стоять возле магазина и искать заказы. В основном те люди, у которых я делала ремонт, отдавали номер моего телефона своим друзьям и знакомым. Работу стараюсь выполнять хорошо, как если бы делала для себя.
Приехала близкая родственница Валентина, и мы стали работать вдвоём. Но, получив расчёт за несколько заказов, она уехала домой. – Девчонок боюсь оставлять надолго, – сказала она.
– Что я за мать такая?! – с горечью подумала я. – Все к детям летят, а я…
Менялись адреса и районы города. Мне везло на хороших людей: не было скандалов и разборок. Работа нравилась. Хотя были два случая, когда пытались «кинуть» (не заплатить), но я быстро сориентировалась и ушла. Потраченных сил и времени было, конечно, жалко, но хорошо, что выполнена была лишь небольшая часть от заказа. В обоих случаях мне грозили проблемами, если я не закончу ремонт. Пришлось их «послать». Первые отстали практически сразу. Вторые звонили и угрожали, что «отловят» и заставят работать. Я не знаю, откуда что взялось, но я просто громко сказала:
– В отличие от вас, я на своей земле! Я из Тольятти!
Там мои друзья, и они в курсе, теперь знают вас в лицо. А у моих друзей – большие друзья в Москве. Вы вместе со своей компанией и пикнуть не успеете, как огребёте проблем кучу!!!
Подействовало мгновенно. Тот, кто позвонил мне, положил трубку, и больше звонков не было.
В силу занятости или суматошной московской жизни, что ли, ремонты в квартирах москвичей не делались десятилетиями. Я приходила просто в ужас, когда начинала ремонт. Столько грязи и даже какой-то чёрной копоти! Всё крошится и сыплется, лишь только тронь.
В деревне не принято доводить жильё до такого состояния. Как-то я пришла вечером к своей средней сестрёнке – посидели, поговорили, почаёвничали – и я ушла. На следующий день я снова зашла к ней. Уже через несколько минут я стала ощущать какое-то беспокойство.
– Что-то не так?» – спросила она.
– Мне кажется… Или вчера в зале были другие обои? – спросила я.
– Да, – подтвердила она, – я их ночью переклеила, они совсем не подходили под новый ковёр!
Но у москвичей другой менталитет. Как громко заявила однажды холёная дама бальзаковского возраста, заметив, как я оцениваю масштаб «разрухи»: – Я выше всего этого!
Конечно, далеко не все живут в таких условиях.
Но для меня это даже было выгодно. Чем больше «убита» квартира, тем колоссальнее разница после ремонта! А если это ещё и «сталинка», так вообще – дворцовые палаты. Самой не верилось, что эту красоту сделала я, своими руками. А уж как хозяева были рады!
Люблю эту работу! Я даже не заметила, как загнала себя. Меня выматывала сильнейшая слабость. А может быть, это ещё последствия стресса? Я обращалась неоднократно в поликлинику, но эта была только бесполезная трата сил и времени. Сказали:
– У вас очень высокий холестерин, а те отклонения, что есть, тоже не смертельны…
Вот уже второй год я в Москве. Ещё немного, и я рассчитаюсь, наконец-то, с долгами. И нужно сделать запас на будущее. Моя младшая сестрёнка, приехавшая ко мне помочь и подзаработать, сказала:
– Нет, я не буду работать так, как ты! Я ещё пожить хочу. Ты же убиваешь себя, работая по пятнадцать – семнадцать часов ежедневно, без выходных и практически не делая перерывов.
– Ну, это временно, – объяснила я, – мне только с долгами рассчитаться и младшего сына забрать хотелось бы поскорее. Тяжело думать, что он без меня живёт уже второй год.
Под давлением сестрёнки всё же стали придерживаться восьми – двенадцати часового рабочего дня. Хотя это и не всегда удавалось. Работы все прибывало. Но с каждым днём мне становилось всё хуже и хуже. И я была вынуждена делать перерывы – два дня работаю – день отдыхаю. Люди терпеливо ждали, когда дойдёт их очередь.
Сестрёнка сказала:
– Я не могу больше на это смотреть – как ты доходишь. Я тащу вечером с работы сумку с инструментами на одном плече и тебя – на другом! Что будем делать – ведь скоро ты совсем не сможешь работать.
Я говорю:
– Недавно слышала, что на кладбище нужны плакальщицы (прости, Господи, меня), чтобы оплакивать покойников, и там неплохо платят.
Она возмутилась:
– Ты же еле ходишь!
– Так ты же будешь поддерживать меня под руку, и это даже будет выглядеть более естественно – ведь мы же не плясать идём.
– Как же ты будешь плакать за него – допустим, он бандит или убийца? – спросила она.
– Я буду плакать о том, что ведь его тоже родила мать, он был ребёнком когда-то – душа его была чистой. Ну, и буду плакать за себя: ведь мои мысли никто не проверит – как я докатилась до такой жизни.
– Возвращайся домой, погибнешь здесь, – наставляла сестрёнка.
– Поехали вместе – уговаривала она.
– Нет, куда я поеду? На шею старшим детям? Или к кому-то из вас? У всех хватает своих забот и проблем.
– Умру – значит, судьба – мне здесь умереть. Только маме не рассказывай – попросила я.
Мама, наверное, догадываясь, что у меня не всё так гладко, плакала, когда мы говорили с ней по телефону. Она говорила:
– Делай так, как считаешь нужным. Но знай: мы всегда будем тебе рады, молюсь за тебя днём и ночью!
Сестрёнка, взяв с меня клятвенное обещание, что, когда мне станет совсем плохо, я вызову скорую помощь или выйду к остановке, и люди сами вызовут, уехала.
Я дошла до того, что комнату в восемь квадратных метров делала девять дней! Конечно, там нужно было выравнивать и потолок, и стены – но это ведь всего восемь квадратов по полу! Я поняла, что действительно дохожу. Но упрямо шла на работу, решила: вот когда не смогу подняться с кровати, тогда и буду переживать – как быть дальше? А пока не паниковать! Ничего, оклемаюсь. Потом уже я день работала, а день просто лежала.
Однажды в один из таких дней я включила телевизор, взяла газету, которую покупала всякий раз, проходя мимо киоска, даже сама не знаю зачем. Этих газет набралась целая стопка. Та самая газета «Из рук в руки», что когда-то выручила меня и, в буквальном смысле, спасла жизнь моему младшему сыну. Если бы мы не уехали из кочегарки, то давно похоронили бы его. Год выхаживали его, и, слава Богу, удалось спасти. Наверное, поэтому я неосознанно покупала и складывала газету в уголочке.
Я сидела на диване, голова моя просто лежала на плече и даже немного как бы свешивалась. В нормальном состоянии это невозможно сделать, а на тот момент я даже не испытывала дискомфорта. Не было сил держать голову, казалось, что это невероятно трудно, просто невыносимо тяжело. И я смирилась: в конце концов – мозг работает, глаза видят, со слухом нет проблем. Я не переживала и просматривала газеты: где что продают, и сравнивала цены на отделочные работы. Снова зашла на страничку знакомств. И хотя мой разум возмущался: зачем тебе это нужно?! Тебе не до встреч! Сердце говорило: «Пробуй! Вдруг встретишь хорошего человека и тоже будешь кому-то нужна – станешь ему поддержкой».
