Жанна, установив в самом начале строгие рамки, уже жалела об этом. Ей нравился Олег, его вежливые ухаживания — цветы, конфеты, беседы в кафе (в ресторан ходить отказывалась). Она окунулась в эти дружеские отношения, но ею уже владели более вольные фантазии. Случайные прикосновения обжигали, а ведь они были не столь юными, когда этого бывает достаточно.

— Ты совсем измучила шефа, — отчитывала Марина Жанну за ее холодность.

— Я и сама измучилась. Но не могу же я первая… — глаза туманились, она замолкала.

— Нечего было изначально недотрогу строить.

— Марина, помолчи. Всему свое время.

— Ага, вы, словно дети, все за ручки будете держаться. Ненормальные какие-то. Оба.

— Да мы и за ручки не держимся.

— Глупо. Ну ты хоть пококетничай с ним, что ли. А то он будто боится тебя. Анекдот. Обоим за тридцать, а они все в прятки играют. У вас же на лице все написано. Оба по уши влюблены. Смотри, надоест ему это.

Они подъехали к дому Жанны поздно вечером. Олег, как всегда, провожал ее до двери. Поднимались по лестнице, растягивая удовольствие, — расставаться не хотелось. К счастью (бывает же такое), у Жанны подвернулась нога в лодыжке. Не успела она ойкнуть, как очутилась в крепких объятиях Олега. Боли уже не помнила. Жар разлился по всему телу. Его губы жадно припали к ее губам. Оба растворились в поцелуе.

Это было одно дыхание.

Это было одно желание.

Это было так долго ожидаемое торжество любви.

Олег бережно нес ее на руках, и не отпуская, одними губами прошептал:

— Ключи?

Жаркие объятия остановить было невозможно. Кожу обжигало от прикосновений. Губы слились с губами. Тело льнуло к телу. А сердца бились в такт — бешено и громко.

Это была их ночь. Это было их счастье. Это была долго сдерживаемая страсть, поглощающая без остатка.

Утренние лучи солнца ласкали их утомленные лица. Олег уже проснулся и любовался спящей Жанной. Она улыбалась во сне, а он нежно гладил ее волосы, разметавшиеся по подушке.

Жанна почувствовала на себе пристальный взгляд, и нехотя приоткрыла глаза. В них не было удивления, испуга, смущения. В них была любовь.

Наутро Олег форсировал события. Он, не откладывая, сделал Жанне предложение, поставив ее в тупик, но не давая возможности отступать. Он слишком долго (целый месяц!) ждал этого момента. Поэтому, когда она пыталась что-то ответить, он предупредил любое возражение долгим нежным поцелуем.

А она так истосковалась по нежности и ласке, что не в силах была сопротивляться. Олег не давал ей вздохнуть и покрывал поцелуями ее глаза, шею, грудь, все ее трепещущее тело, пока она в изнеможении между мгновенными паузами не прошептала:

— Я согласна.

Медовый месяц они провели в его огромном особняке. Как затворники. Никого видеть не хотели. Никуда ездить не пожелали. Им хватало друг друга. Им не нужны были впечатления. Оба истосковались по любви.

— Милая, я покажу тебе самые крутые курорты мира. Бали, Майами Мальдивы, Дубай, Гоа — выбирай. Только не сейчас. Я не хочу тратить драгоценные минуты счастья на созерцание достопримечательностей. Не сейчас. Подари мне счастье быть только с тобой. Белые песчаные пляжи, голубая вода и теплый ласкающий воздух, экзотические пейзажи — все это брошу к твоим ногам. Но сейчас только ты и я. Ты — моя жемчужина. Я весь твой.

Жанна была счастлива. Ей было достаточно любви и внимания, которым окружил ее Олег. Неизбалованная, она нежилась в этом оазисе поклонения, благополучия и радости.

Артур не раз пытался нарушить их уединение, но получал решительный отпор друга:

— Обеспечь нам хорошую прислугу. И не мешай.

— Но компания! Ты там нужен. Я не могу тянуть все один.

— Потерпи. А сейчас, прости — пошел вон!

Марина взывала к Жанне:

— Вы что совсем с ума сошли от любви?

— Мариночка, мы так счастливы.

— Все понимаю. Рада за вас. Но пора к людям.

— Не ворчи. Мы уже обсуждали это. Скоро будем.

Обеспокоенная Анита тоже уговаривала Жанну приехать. Она радовалась счастью подруги, но сгорала от любопытства:

— Я уже хочу видеть твоего принца! — шутила она.

Только Ксения угрюмо молчала, чем вызывала нескрываемое недовольство Аниты.

— Бабушка Ксеня, что не так? Что тебе не нравится?

— Все хорошо. С чего ты взяла, что мне что-то не нравится?

— Молчишь все. Будто не рада счастью Жанны. Не век же ей одной куковать.

— Ну да. Не век же. — И опять молчала.

Жанна настояла, что пора, действительно, возвращаться в реалии жизни. Олег внял ее уговорам. И, когда они, счастливые, и все еще влюбленные до безумия, появились в офисе, их ожидало не совсем приятное известие. Дела компании были в упадническом состоянии. Надо было срочно что-то предпринимать.

Олег взялся за работу с особым рвением, не совсем ему свойственным. Артур, его правая рука, был всегда рядом. Легко и за короткий срок дела пошли на поправку. Удачные сделки заключались одна за другой. Егоров горел на работе. Но это не мешало ему гореть и от любви.

Жанна уже вполне оправилась с положением хозяйки большого дома, ей нравилось самой решать все домашние проблемы. Олег по-прежнему души в ней не чаял. И уже через полгода напомнил своей драгоценной жене об обещанном удивительном мире.

Жанне трудно было определиться, что выбрать. Она только понаслышке знала, что существуют восхитительные места. Но вся эта экзотика с ее мистическими пейзажами, удивительной кухней и комфортабельным отдыхом не особенно прельщали ее. Скорее — пугали.

Хотелось во Францию. Но Жанна не могла объяснить, почему именно Франция. Олег изумился такому выбору. Но возражать не стал. Все влюбленные мечтают побывать в Париже — так объяснил себе прихоть жены.

Но Жанна была обычной женщиной, для которой французская столица была самым романтическим городом. Даже в самые яркие минуты их затворничества она страстно мечтала не о Бали и Мальдивах, а именно о Париже. И сейчас, когда компания мужа вышла на высокий уровень по реализации парфюмерной продукции, она согласилась с Олегом на романтическую поездку, но именно в Париж.

В принципе, ему было все равно, куда поехать отдыхать с прекраснейшей женщиной в мире. И пусть это будет Париж — город любви с его романтикой, шумными вечеринками и высоким искусством.

Они посетили Лувр, Собор Парижской Богоматери, Эйфелеву башню. Гуляли по Елисейским полям. У Жанны дух захватывало от красоты и особого аромата, царящего здесь. А Олег не мог нарадоваться на свою королеву, потакая всем ее прихотям и радуясь ее почти детскому восторгу.

Утомленные, они возвращались в гостиницу. Но, даже вконец уставшие, готовы были любить друг друга неустанно, жадно, страстно.

Все хорошее имеет тенденцию быстро заканчиваться. Надо было возвращаться домой. Бизнес не терпит длительного отсутствия. Артур торопил Олега — масса дел, не терпящих отлагательства.

Самолет взмыл в небо.

Они сидели, обнявшись. Отдохнувшие, счастливые, безмятежные.

Жанна прижалась к Олегу. Какое счастье быть рядом с ним. Какое счастье любить и быть любимой.

Олег задремал. Она сжимала в своих ладонях его крепкую руку, ее поддержку и опору, ее защиту и гордость. Ее любовь.

В какое-то мгновение Жанне показалось, что рука его обмякла. Она почувствовала, как голова его безвольно склонилась на бок. Подумала, что его сон крепок. Но вторая рука Олега, которую он держал у сердца, как-то странно и безжизненно повисла. И тело слегка навалилось на нее. Отяжелевшее безвольное тело. Жанна подвинулась, подумав, что ему неудобно так сидеть. Олег завалился на переднее сиденье. Жанна вскрикнула. Поза его была неестественна и совершенно неподвижна.

Стюардесса, поспешившая на крик, пыталась усадить его, но глаза ее округлились. Она беспомощно смотрела на Жанну. Жанна пыталась растормошить мужа.

— Врача, нужен врач! Что с ним? Помогите же кто-нибудь.

По проходу к ним приближался полноватый пассажир:

— Я врач. Позвольте, — он стал расстегивать пуговицы на рубашке Олега. Нащупал сонную артерию. — Поздно. Пульса нет. — Взглянув на оцепеневшую Жанну, он добавил: — Видимо, внезапная остановка сердца.