Вопросы посыпались как из рога изобилия. Какие приспособления мы делали, из каких материалов, каким способом, как выглядели и так далее. Мы и сами не заметили, как рисуя чертежи, схемы и эскизы, прошло намного больше планируемых двух часов. Поскольку с часами здесь было не очень, потому что их имели только очень состоятельные граждане и только большие напольные, поэтому все ориентировались на солнце. А солнце за окном уже садилось, и мы собрались уходить, чтобы не очень темно было идти в гостиницу.

– Нам пора, уважаемый Ленсикорт, засиделись мы у Вас, – сказал я и встал с дивана.

Рашит, прижав книги к груди, тоже поднялся и собрался уходить, но магистр не собирался нас отпускать. Только взяв с нас слово, что мы завтра придём к нему после обеда и расскажем подробнее о технологии изготовления наших механизмов, про которые сегодня ему рассказали, он проводил нас до дверей. Анивар и Башар ждали нас около крыльца, разговаривая о своём. Мы попрощались с хозяином дома и вышли на улицу.

– Еле вырвались, – пожаловался Рашит ребятам. – Надеюсь, вы не скучали?

– Нет, – сказал Анивар и стало понятно, что больше он ни на какие вопросы отвечать не намерен, потому что вместе с братом внимательно смотрел по сторонам, как будто ждал нападения врагов, держа руки на рукоятях своих мечей.

Уже почти стемнело, только одинокие редкие фонари, первые звёзды на небе и луна, освещали путь, и я тоже немного насторожился, чувствуя себя не очень уверено в чужой столице чужого государства чужого мира. Только Рашит беззаботно болтал, планируя день на завтра и не замечая нашего напряжения.

Мы прошли дворец, рядом с которым фонарей было значительно больше и уже хотели свернуть на улицу в сторону нашей гостиницы, когда услышали какую-то возню. Звуки драки доносились из высоких кустов на углу перекрёстка и арикуты вытащили мечи, вглядываясь в них. Но было слишком темно, да и кусты были густыми, поэтому рассмотреть ничего не получалось.

– Не ходите, мы быстро, – сказал Анивар и раздвинул ветки.

Прямо на них вылетел человек, спиной протаранив Башара и упав на траву у дороги. Мы с Рашитом бросились к нему, а ребята полезли в кусты посмотреть, что там происходит.

Помогая встать парню, в тусклом свете фонаря с другой стороны улицы мы увидели знакомое лицо, правда с заплывшим глазом и рассечённой бровью.

– Ты? Привет, – сказал я, придерживая его под локоть. – Плохой вечер?

Передо мной стоял тот самый парень, которого мы встретили около дворца, когда шли к магистру. Он некоторое время фокусировал на мне взгляд, а потом вспомнил, где нас видел и улыбнулся.

– А, приезжие. Вы как тут оказались? Ночь на улице.

– Да так, из гостей возвращались, мимо шли, услышали, что кого-то бьют.

Он обернулся и с опаской посмотрел на кусты, где было уже тихо.

– Думаю, что наши друзья разобрались с твоими обидчиками. Кстати, что им от тебя надо было? – спросил я, и мы пошли к скамейке, стоявшей неподалёку. – Давай сядем, а то ты на ногах почти не стоишь. Может представишься? Я – Максим, а это мой друг Рашит.

– Я – Марисот. Грабители, совсем нюх потеряли, – он сплюнул в сторону, – говорю им, что у меня нет денег, так они схватили и давай ощупывать. Нашли часы, хотели отобрать, пришлось драться. Подарок отца, нельзя было, чтобы они попали в чужие руки.

– И как, – поинтересовался Рашит, – отбил?

Парень удручённо помотал головой.

– Эти сволочи разбили их, когда мы дрались.

Я посмотрел на кусты, из которых выходили арикуты с тряпичным узелком в руках.

– Вот, Максим, вроде всё собрали, там темно очень, – Анивар протянул мне связанный носовой платок.

– А грабители? – поинтересовался я.

Башар потёр кулак со сбитыми костяшками пальцев, а Анивар посмотрел на меня несколько виновато.

– Ничего страшного с ними не случилось, полежат до утра, отдохнут, придут в себя. Зато теперь ещё долго нападать на людей не будут.

– Ладно, хоть не убили. Сколько их там? – спросил я.

– Трое всего, мы задержались только из-за этой штуковины, – он вложил в мою руку тяжёлый свёрток.

– Дай, я посмотрю, – Рашит забрал его и развязал.

Здесь было светлее, и мы рассмотрели карманные часы Марисота, у которых было разбито стекло, упали стрелки и задняя крышка. Рашит перевернул их и внимательно стал рассматривать механизм.

– Вроде всё на месте, – пробормотал он.

– Ты что, часовой механик? Откуда ты можешь знать, что там всё на месте? – опешил парень.

– Часовой – не часовой, а механик. Пружина только слетела, поставить надо на место. Ну и стрелки. А стекло сам поставишь. Мы здесь, как ты правильно заметил, приезжие, поэтому не знаем, где у вас живут стекольщики живут. Могу прямо сейчас поставить, только надо до гостиницы дойти, у меня инструментов с собой нет, – Рашит вопросительно посмотрел на парня.

Марисот тут же ухватился за это предложение и воодушевлённый поднялся со скамейки.

– У меня пилочка с собой, подойдёт? – сказал я Рашиту и начал её искать в нагрудном кармане.

– Какая пилочка? Та самая? С Земли? – у друга отвисла челюсть.

Я усмехнулся и протянул ему свою алмазную пилку для ногтей, с которой никогда не расставался. И хотя это было единственное, что у меня осталось от прошлой жизни, я пользовался ею постоянно, не жалел, и много раз она меня выручала в разных ситуациях. Друг взял её, сказал спасённому, чтобы садился обратно на скамейку и ждал, а сам начал ловко поправлять механизм часов, который за счёт того, что был достаточно большим, удалось быстро наладить. Рашит завёл их ключиком, который ему протянул Марисот, сняв вместе с верёвкой с шеи.

– Ну вот! Тикают! – Рашит торжественно передал парню его драгоценность.

Он осторожно взял увесистый механизм и смотрел на него, улыбаясь и с восторгом следя за движением стрелок.

– Я вам так благодарен! Спасибо! – у него не сходила счастливая улыбка с разбитого лица, но потом он спохватился и спросил:

– Сколько я вам должен? Я обязательно с вами рассчитаюсь, у меня есть день, давайте пройдём, и я…

Я его остановил и объяснил, что нам ничего от него не надо и у нас уже нет времени снова ходить по гостям.

– Лучше мы тебя доведём до дома, чтобы больше с тобой ничего не случилось. Ты где живёшь? – спросил я.

Он немного смутился и ответил:

– Здесь не далеко, я сам дойду.

– Ну уж нет! – сказал я. – Мы сначала доведём тебя, а потом пойдём сами домой. Идём.

Я некоторое время смотрел на то, как он сомневается, но потом махнул рукой и начал переходить через улицу, направляясь в сторону дворца. Мы от него не отставали и зашли за ним в открытые ворота. Когда они за нами сами закрылись с лязгом и грохотом, мы все вздрогнули, остановились и обернулись.

В свете одинокого фонаря, ворота выглядели мрачновато и бросали размытые тени на каменную дорогу. Я неотрывно смотрел на них и видел, как некоторые из них сильно искажаются и преломляются, как будто огибая что-то. Или кого-то. Я сглотнул вязкую слюну и посмотрел прямо перед собой, уже понимая кого увижу.

– Идхи, – выдохнул я полушёпотом.

Всё, что происходило дальше, напоминало мне действия из фантастического фильма. Арикуты сразу поняли откуда идёт опасность и задвинули нас за свои широкие спины. Увидеть так ничего толком и не получилось, пока Марисот не вышел из-за нас посмотреть, что там такое. Прямо перед ним возникла чёрная спираль, которая начала его затягивать внутрь. В это время трое идхов начали постепенно проявляться и встали по обе стороны от парня с каменными лицами, не предвещающими для нас ничего хорошего. Арикуты восприняли это как вызов и достали мечи, заняв оборонительную позицию. Двое идхов, которые стояли ближе к ним, тоже достали своё оружие, больше всего похожее на лазерные ножи, светящиеся элементы у которых тут же начали удлиняться, пока на достигли земли.

В этот раз с нами никто не собрался ментально общаться и что-то объяснять. Но, то что парня похищают у нас на глазах, мне совсем не нравилось, и стоять смотреть на это я не собирался. Сказал Рашиту, чтобы пока не высовывался, я только посмотрю. Марисот сопротивлялся тяготению из последних сил и схватился за цветочный куст, который оказался у него на пути, но третий идх, который следил, чтобы никто к нашему новому знакомому не пришёл на помощь, уже начал нервничать. Он достал своё оружие тоже и одним неуловим движением срезал куст под корень, лишив парня хоть какой-то опоры.