Аксабей тяжело вздохнул и осмотрел столовую. Огромная комната в лучах яркого солнца казалась еще больше. Белые стены увивали огромные зелёные листья плюща, с потолка свешивалась огромная позолоченная люстра с сотней не зажженных свечей. Стол покрывала белая скатерть с красным витиеватым узором по краям. Приборов на столе стояло только три.

– Разве Зансула и её дочери не будут с нами завтракать? – Аксабей удивлённо вскинул брови.

– Они сегодня завтракают у себя, – ответила Бустурган, отламывая маленький кусочек хлеба. – Это дело их не касается. Это касается только тебя, меня и… Сандыра.

– О чем ты хотела поговорить? – Аксабей устало откинулся на спинку стула. День и так предстоял непростой, еще и этот странный разговор с самого утра.

– Ты должен в скором времени принять важное решение, – неспеша произнесла Бустурган, сидя напротив Аксабея. Она поставила бокал с вином на стол, и положила перед собой руки. На длинных пальцах сидели два перстня – один золотой в виде змеи, обвивающей палец, другой – серебряный в виде головы волчицы с красными глазами. Женщина была одета в черное бархатное облегающее платье, талию обхватывал серебряный пояс, украшенный узором «змеиный глаз». На рукавах и подоле платья повторялся этот узор, что и на поясе. На шее у неё висела серебряная цепочка с кулоном в виде головы волчицы, глаза которой блестели красным камнем. Точно такой же, как и на перстне. – Нет смысла это оттягивать, потому что чуда всё равно не произойдёт.

– Да, я понимаю, но всё же… – Аксабей вопросительно посмотрел на Бустурган, а затем отвёл глаза. Он до сих пор никак не мог привыкнуть к её пристальному взгляду, от которого мороз шел по коже. Один глаз Бустурган немного косил и смотрел в сторону, от чего складывалось ощущение, что она видит за тобой нечто еще. Не смотря на некий холод, который веял от этой женщины, Бустурган была очень привлекательной женщиной. Мужчина поднялся со своего места и молча встал за спиной сына. Сандыр, застыв на месте, ловил все слова и не спешил притрагиваться к завтраку.

– Время идет, – вкрадчиво продолжала Бустурган. – Сандыру скоро будет двенадцать, и ты должен будешь представить его перед народом как своего законного наследника. Но ты же понимаешь, что только истинный туно, наследник рода, может быть правителем этой страны.

Женщина откинулась на спинку стула и прикрыла глаза:

– Ты не знаешь наверняка, является ли он туно или нет.

– От того, что мы пока не видели его магических способностей, не стоит делать поспешных выводов, – возразил мужчина.

– Тем более, – настойчиво продолжала Бустурган. – Пока идёт время, всё может измениться еще несколько раз, а ты, тем временем, будешь застрахован на всякий случай.

– О чём это ты сейчас говоришь?

– Возможно, Сандыр со временем научится говорить. Это было бы чудесно! Но на это нужно время, и опять же… Сможет ли он доказать своему народу и Совету Пяти Королевств, что он истинный туно?

Сандыр уныло ковырял ложкой кашу, но очень внимательно слушал Бустурган. К чему она клонит?

– Так отчего же ты тянешь время? Если ты не сможешь представить своего наследника, то твой трон сможет получить кто-то другой. Любой другой, кто женится на одной из твоих племянниц. А их у тебя, я напомню, четыре штуки! Самая старшая из них, Зара, через год сможет уже выйти замуж. Неужели ты согласен вот так просто потерять свою власть?

– У тебя есть какое-то предложение? – мужчина по-прежнему стоял за спиной своего сына, держа руки на его плечах. От волнения Аксабей крепко сжал плечи ребенка. – Я подозреваю о том, что ты нашла выход из этой ситуации, иначе бы ты так просто не затеяла этот разговор. Говори.

– Если ты объявишь народу и Совету о сюан5, то сможешь удержать своё место на троне еще на десяток лет как минимум.

– Сюан? – от неожиданности он очень крепко сжал плечи мальчика, что тот подпрыгнул на месте от боли.

– Да.

– Но на ком же мне жениться? – рассмеялся Аксабей. – Хорошая шутка. Жениться…

– Это не шутка, – холодно произнесла Бустурган, глядя ему прямо в глаза.

Тут Аксабей замер, и улыбка исчезла с его лица.

– Ты хочешь сказать, что…

– Да, мы должны пожениться.

Так вот к чему она клонила. Аксабей наконец отпустил плечи мальчика и принялся сильно тереть себе виски. Внезапно разболелась голова, и послышался звон в ушах. Предложение, которое озвучила Бустурган, спасало ситуацию. Это обещало появление нового наследника, родившегося от союза истинного туно Аксабея и потомственной колдуньи Бустурган.

Мужчина сел обратно за стол и принялся напряженно барабанить пальцами по столу.

– Я должен всё обдумать прежде, чем дать ответ.

– Обдумать? – Бустурган в ярости вскочила с места. Бокал опрокинулся, и вино разлилось по столу. Но она тут же взяла себя в руки. – Прости, я погорячилась. Да, действительно, тебе нужно подумать. В наше время женщины делают предложения мужчинам, а не наоборот. А тебе нужно всё хорошенько обдумать.

Она обиженно отвернулась к окну.

– Я не хотел тебя обидеть, ни в коем случае, – Аксабей подошёл к ней и приобнял за плечи. – Но и ты должна понять меня. У меня была семья, была любимая жена и дети, а теперь…

– А у меня вообще никого не было в жизни и вряд ли будет! – вдруг заплакала Бустурган и уткнулась ему в плечо.

– Ты что, конечно, всё будет! – Аксабей заботливо обнял плачущую женщину. – Просто… Просто мне нужно обсудить всё с сыном. Все-таки для эта новость его потрясла не меньше, чем меня. Ты сама понимаешь, что начнётся новая жизнь и для меня, и для мальчика.

Сандыр, почувствовав, что его никто не держит, резко соскочил со своего места и выбежал из столовой комнаты. Он бежал изо всех своих сил. Теперь всё стало ясно.

Мальчик вбежал в свою комнату и с шумом захлопнул за собой дверь. Он упал на кровать и заплакал. Бустурган сделает всё, чтобы он не стал наследником трона. А эти её притворные слёзы? В отличие от отца, он не верит им! Сандыр явно лишний в этом дома. Даже Зансула не сможет его защитить.

Дверь открылась, и в комнату быстро вошел отец. Он подошел к мальчику, сел рядом на кровати и положил руку ему на плечо:

– Я понимаю, что тебя огорчает вся эта история, но у меня нет иного выхода. Я должен представить наследника своим подданым в твой День рождения. Если ты не истинный туно, то не сможешь быть правителем страны. Прости меня, сын… Если бы ты мог говорить…

Сандыр сел на кровати и взглянул на отца. Ему вдруг стало резко безразлично будущее страны, правителем которой он никогда не будет. Если до этого дня у него еще теплилась хоть какая-то надежда, то после завтрака всё рассыпалось. Что ж, теперь можно позволить себе не ходить на занятия к профессору по придворному этикету, потому что ему все равно это не пригодится в дальнейшем. Сандыр уткнулся в плечо отца и замер. Сейчас отец будет рассказывать о прошлом. Так всегда бывало, когда он заходил к нему в комнату, словно только здесь жили воспоминания о прошлой жизни.

– Мы жили вчетвером в маленьком домике, – начал рассказывать Аксабей, глядя в окно. – Нам было очень весело, когда мама, Поля, ты и я отправлялись гулять на озеро. Я хотел научить вас ловить рыбу, но мама только смеялась и говорила, что вы еще маленькие для этого. Вам тогда исполнилось всего по три года. А ты знал, что Аполлинария была твоей сестрой-близняшкой? Вы были так похожи друг на друга, что мы вас почти не различали, пока у Поли не стали расти длинные волосы. Но однажды… Однажды мы поехали в гости в соседнюю деревушку и попали в аварию. Мы оказались под воздействием неведомой магической силы, которая откинула нас с тобой в сторону, а мама и Аполлинария… Они пропали, словно их и не бывало. Понимаешь? Разве так бывает? Вот были люди, и вдруг их не стало. С того самого дня ты перестал разговаривать. А потом неожиданно появилась она. Бустурган. Так странно, словно она знала. Бустурган сказала, что мой отец находится при смерти, а страна нуждается в наследнике. Нам пришлось вернуться жить в замок, хотя до этого меня выгнали из дома за то, что я женился на вашей маме, девушке из другого мира.