Поэтому я сделал единственное, что мог.

Я поцеловал ее. Она задохнулась у моих губ, и я поцеловал ее сильнее, заставляя свой язык проникнуть в ее рот. Принимая то, что она давала.

Все началось с самого сладкого поцелуя, пока в том, как мы целовались, не осталось ничего сладкого. Наши языки яростно боролись, танцевали, и это было... всё и даже больше.

Поцелуй направился прямо к моему члену, и будь я проклят, мне это понравилось. Мне нравилось быть твердым из-за этой женщины—мне чертовски нравилось хотеть ее.

Потому что я знал, что она хочет меня так же сильно.

Поцелуй углубился, и жар между нами, вероятно, мог опалить нашу кожу. Она прижалась ко мне, всхлипывая и целуя сильнее, словно хотела зарыться в меня—в мою душу.

Пальцы Валери обвились вокруг моих волос, дергая и безмолвно умоляя. Мы были потеряны—так потеряны друг в друге. Мы тонули, и я скорее утону, чем сделаю следующий вдох.

А мне хотелось большего.

Я оторвался от ее губ и спустился вниз, целуя ее подбородок и шею, пока не коснулся ее гребаного ошейника.

Мы оба одновременно замерли, тяжело и прерывисто дыша.

Наши взгляды встретились, и я увидел горящий взгляд в ее глазах—и сквозь этот горячий взгляд я увидел ее боль и печаль.

Блять. Однажды она меня убьет.

Одного взгляда было достаточно, чтобы разбить мое холодное гребаное сердце.

Потянув Валери в сидячее положение, я придвинулся ближе, пока наши тела не слились воедино. Она посмотрела на свой ошейник, и ее мягкая улыбка исчезла.

Я приподнял ее подбородок, и наши взгляды снова встретились. Покачав головой, я прижался лбом к её лбу.

- Не думай о нем, Валери. Это мы. Только мы. Я и ты, - пробормотал я, убедившись, что она видит мои слова.

Валери слегка кивнула мне, но я не был удовлетворен этим. Моя рука легла ей на шею, и я сделал то, чего никогда раньше не делал.

Ее глаза расширились, а рот открылся в шоке.

Мои пальцы нащупали замок за ее воротником, и я расстегнул его, снимая дурацкий ошейник с ее шеи.

Валери замерла, у нее перехватило дыхание. Мое сердце тоже билось в горле, и я едва мог дышать.

Ее рука поднялась, коснувшись шеи—ее обнаженной кожи. Слезы потекли по ее щекам, еще больше разбивая мое сердце.

- Ш-ш-ш...Не плачь, мышка. Не плачь, - прошептал я грубым голосом, целуя ее слезы.

Ее руки обвились вокруг моей шеи, и она крепко обняла меня, когда я снова поцеловал ее в губы. Мы целовались, пока я медленно снимал с нее платье, наши губы расстались только для того, чтобы стянуть ее платье через голову, прежде чем мы снова поцеловались.

Ее пальцы расстегнули мою рубашку, и я позволил ей. Она медленно сняла её с моего тела, её рука коснулась моей обнаженной груди. Я резко вдохнул и поцеловал ее сильнее, покусывая ее губы, прежде чем застонал в поцелуе.

Потом я снял штаны и снова уложил ее на спину. Валери не переставала прикасаться ко мне, ее руки блуждали по моим плечам, спине, ее ногти впивались в мою кожу, отмечая меня как своего.

Я хотел вытатуировать эти знаки на своем теле, чтобы они никогда не исчезали. Я хотел носить их с гордостью и кричать на крыше, что моя женщина, блять, подарила их мне.

-Валери… - прошептал я ей в губы.

Она выгнула спину, и я медленно спустился вниз. Я поцеловал дорожку вниз по ее шее, пока не добрался до этих прекрасных круглых шаров. Я снял с нее лифчик, и мои глаза с обожанием любовались ее грудью.

Такая. Блять. Идеальная.

Маленькая, но достаточно большая, чтобы заполнить мои руки. Ее соски были темно-розового цвета. Мой любимый вид. Я хотел наслаждаться ими всю оставшуюся жизнь.

Я поцелуями проложил себе путь вниз, к долине ее грудей. Мой язык высунулся наружу, и я почувствовал вкус абсолютно возбужденного соска. Ммммм.

Я боготворил ее грудь своим ртом, дразня ее соски, превращая их в огненные точки. Я лизал затвердевшие бутоны, а затем сосал, пока она не выгнула спину и практически не вырвала мои волосы.

Мои губы продолжали свой путь вниз, пробуя кожу ее живота и оставляя влажный след. Ее ноги раздвинулись для меня, и я ухмыльнулся.

Я не хотел, чтобы между нами что-то было, но прямо сейчас ее трусики были преградой. Я пожал плечами и сорвал их.

Ну, вот и всё. Теперь мне ничто не мешает. Она была обнажена для меня— полностью в моей власти.

И я был зверем, который собирался пожирать ее сладкий нектар.

Она задрожала в предвкушении, ее ногти почти болезненно впились в мои плечи. Я представил себе, как бы это звучало, если бы она умоляла меня.

Я не слышал ее стонов, но, черт возьми, то, как она прикасалась ко мне, притягивая мое тело ближе к своему—я знал, что это было то, чего она хотела.

Я поднял глаза и увидел, что она уже смотрит на меня. Когда я заговорил, мой голос был грубым и хриплым для моих собственных ушей. Полный желания к этой прекрасной женщине, лежащей передо мной.

- У тебя есть я, мышка. У тебя есть весь я, прекрасная Валери. Просто подожди еще немного. Мне нужно убедиться, что ты готова к моему члену, детка. Мне нужно убедиться, что твоя киска достаточно влажная, чтобы принять меня глубоко в себя.

Ее губы раскрылись в беззвучном стоне, голова откинулась на подушки, глаза плотно закрылись. Мой взгляд вернулся к месту назначения.

К её сладкой киске.

Я широко раздвинул ее ноги, чтобы разместить свои плечи, и устроился между ее раскинутыми бедрами, моя голова была прямо там, где я хотел быть.

Мой член болезненно ныл, и я потерся им о матрас, надеясь, что какое-то трение поможет, но это была плохая идея. Моя длина затвердела еще больше, и все, чего он хотел, это быть похороненным глубоко в ее киске—трахать ее до забвения.

Я поцеловал ее дрожащую киску. Она извивалась подо мной, когда я медленно провел языком по ее губам, раздвигая их, чтобы я мог прощупать ее вход.

Ее бедра оторвались от кровати и сжались вокруг моей головы. Я улыбнулся в ее мокрую киску, когда она еще больше увлажнила мои губы.

Она была такая чертовски мокрая, что капала на кровать, пропитывая простыни своим желанием. Я вдохнул ее сладкий аромат и почти кончил прямо туда, облизывая ее.

Святое. Дерьмо.

Я и не знал, что киска может быть настолько увлекательной. Но, по-видимому, могла быть.

Я слизывал ее соки, а затем проник в ее вход только кончиком. Я посасывал ее клитор, нежно покусывая крошечный бутон. Когда я просунул в нее палец, она вздрогнула и схватила меня за голову, притягивая ближе к своей киске.

Погрузив в нее два пальца, я посасывал ее нежный набухший клитор— посылая ее в бешеный оргазм. Рычание вырвалось из моего горла, когда я наслаждался сладким нектаром, который она давала мне.

Она извивалась, прижимаясь ко мне, когда волна оргазма настигла ее. Влага скапливалась между ее ног, сливаясь с моими пальцами и губами, пока она не промокла и не была готова принять мой член.

Я остановился и улыбнулся ей в лицо. Ее глаза все еще были закрыты, грудь вздымалась с каждым вздохом. Ее губы были розовыми и припухшими от свежего поцелуя. Ее лицо раскраснелось, она задыхалась.

И такая чертовски красивая. И точно так же, как бумажный лебедь, которого я ей подарил, Валери была нежной и хрупкой.

Я быстро стянул боксеры и снова устроился между ее бедер. Ее губы приоткрылись, когда она вздохнула, глаза открылись. Они не были сфокусированы на моем лице, и ленивая улыбка появилась на ее губах.

- Ты такая красивая, Валери. Ты это знаешь? Я хочу смотреть на тебя вечно. Ты заставляешь мое сердце опасно болеть, - прошептал я, прежде чем нежно поцеловать ее в губы. - Я никак не могу насытиться тобой, моя милая мышка.

Я слегка отстранился, глядя в ее великолепные глаза. - Я собираюсь заняться с тобой любовью, детка.

Валери закрыла глаза, ее пальцы снова впились в мои плечи. Я снова поцеловал ее, и по ее щекам скатилась слеза.

Схватив свой член, я потерся кончиком о ее влагу, прежде чем найти ее разгоряченную сердцевину и медленно вошел внутрь, прижимаясь к ее телу.