Слова были горькими на моих губах, и мои пальцы впились в колени, ненавидя себя за то, что даже произнес эти слова.

И я возненавидел себя еще больше, когда снова открыл рот.

- Пожалуйста, скажи мне, что она, по крайней мере, хорошо сосет член.

Валентин рассмеялся моим словам, как будто мы были лучшими друзьями, делившимися шуткой. Мне хотелось ударить его по лицу, а потом выколоть ему глаза.

-О, она делает это хорошо. Она гребаный профессионал. Ее киска будет сосать твой член так же приятно, - он подмигнул, прежде чем встать.

Мое сердце сжалось, но я не сводил глаз с Валентина. Я не позволил ему увидеть мою слабость.

Я не дал ему понять, что Валери—моя прекрасная монахиня—была моей слабостью.

Я правильно разыграл карты. Я стал Константином и завоевал его доверие.

- Этот образ делает меня чертовски твердым, Валентин. Похоже, мне нужно найти шлюх и киску, чтобы окунуть в нее свой член, - я усмехнулся и встал. - Или зад. Я не против трахнуть несколько тугих девственных задниц.

Валентин зловеще улыбнулся и обнял меня за плечи. - Я пришлю тебе девственную киску и задницу. Повеселись сегодня, сынок, - сказал он.

Я кивнул, хотя внутри меня все дрожало от ярости. - Лучшая гребаная идея за долгое время, старина.

Он подмигнул, а затем начал уходить. - Похоже, мне тоже будет весело. Пора повидаться с женой.

Валентин вышел за дверь, а я застыл в молчании. Мое дыхание превратилось в громкий свист, а колени ослабли.

Я закрыл глаза и повернул голову к потолку, пытаясь избавиться от этого болезненного чувства внутри себя.

Мое сердце сжалось, и я не смог дышать. Мой желудок болезненно сжался, и я боролся с желанием вырвать от мысли о Валентине, прикасающемся к моей милой Валери.

Прости, молчаливая мышка.

Глава 23

Валери

Все мои надежды разбились вдребезги при виде мужа, входящего в мою комнату.

Сны, за которые я цеплялась,—прикосновения Виктора, его поцелуи, его нежные объятия-всё вспыхнуло перед моими глазами.

А потом они резко исчезли, как будто я внезапно погрузилась в холодную воду и тонула. Мысленно я задыхалась, пытаясь удержаться на плаву. Изо всех сил старалась просто дышать, но потом меня снова заталкивало под воду. Снова тонула.

Тонула в собственном страхе и печали. Я увядала в темноте.

Сквозь затуманенные глаза я наблюдала, как мой кошмар идет вперед. Он шел медленно, пристально следя за своей добычей, за своей жертвой.

Он ухмыльнулся так зловеще, что я вздрогнула, все мое тело задрожало от страха и агонии. Я ненавидела его прикосновения.

А теперь я возненавидела его еще больше. Только потому, что я знала, каково это, когда к тебе прикасаются по-другому.

Валентин остановился около кровати. Он потянул за галстук, стянул его через голову и бросил на кровать. Затем снял пиджак, закатал рукава и начал расстегивать рубашку.

Он поднял темную бровь, выжидая. Мое сердце болезненно заколотилось, и включились мои тренировки. Мой рот раскрылся в беззвучном крике, когда я поняла, что нарушила еще одно правило.

Всегда на коленях.

Меня накажут.

Быстро встав с кровати, я встала на колени рядом. Откинувшись на пятки, я натянула платье на колени и немного раздвинула бедра. Я покорно склонил голову и стала ждать.

Я сморгнула слезы и глубоко вздохнула.

Сильная. Будь сильной. Ты не слабая, Валери.

Я снова и снова повторяла эти слова в своей голове. Закрыв глаза, я заставила себя быть сильной.

Валентин сломает меня. Он сделает мне больно. Унизит меня. Причинит мне неописуемую боль.

Но я снова встану.

Я была сильной.

Одинокая слеза скатилась по моей щеке, и я не осмелилась смахнуть ее. Я не смела пошевелиться. Мои глаза открылись, и я уставилась в пол перед собой.

Валентин подошел ближе, и его ботинки коснулись моих колен, безмолвная команда. Я раздвинула бедра шире.

Я чувствовала его взгляд на своей коже, обжигающий меня своей непрошеной похотью.

Отвращение прокатилось по моей коже, но я все еще не двигалась.

Я ждала. И ждала.

Он коснулся моих волос, сначала его пальцы были нежными. Это была иллюзия, потому что через несколько секунд его прикосновение изменилось.

Валентин схватил меня за волосы, накручивая их на запястье, прежде чем откинуть мою голову назад. Моя шея заныла от внезапного грубого прикосновения, но я не дернулась и не вздрогнула. Я не доставила ему удовольствия видеть, как мне больно.

Я дышала через нос и пыталась успокоить свое дикое, ноющее сердце. От его улыбки меня затошнило, а от его прикосновения по коже поползли мурашки, словно тысячи крошечных насекомых двигались под моей кожей, зудя и оставляя синяки.

Я истекала кровью изнутри, из разбитого сердца.

-Иди исполняй свои супружеские обязанности, - сказал он.

Его слова были пощечиной, напомнившей мне, кто я на самом деле, кому я действительно принадлежу.

Валерия Солоник.

Его жена.

И пришло время доставить удовольствие моему мужу.

Страна фантазий, где я придумала свою собственную историю, где Виктор был моим мужем,—это был всего лишь сон, и это будет только сон.

Боль в сердце, вызванная этим осознанием, была болезненной. У меня перехватило дыхание. Какой же я была доверчивой и наивной.

Я позволила себе увлечься Виктором и забыла о своей реальности.

Валентин ушел, а я встала и последовала за ним в ванную. Мое горло сжалось, а язык отяжелел во рту.

Он стоял неподвижно, когда я начала раздевать его, снимая сначала рубашку, а потом брюки. Я даже помогла ему снять недавно начищенные дорогие туфли.

Валентин стоял передо мной голый, его злобные глаза смотрели, как я снимаю платье и нижнее белье.

Он не прикасался ко мне, но я должна была прикасаться к нему. Я была вынуждена прикасаться к нему.

Мы забрались в душ, вода каскадом обрушилась на нас. Он протянул руку и коснулся моей щеки, его пальцы опустились ниже, а затем ущипнули мой сосок.

Я тихо ахнула от боли, но она быстро прошла, когда он отпустил меня. Я нервно сглотнула, едва не задохнувшись от собственного горя. У меня перехватило дыхание, когда я начала мыть его.

Мои движения были медленными, чтобы убедиться, что я как следует вымою его. Я вспомнила его разъяренное лицо, когда спешила и не справилась даже с этой простой задачей. Мои уроки были усвоены самым болезненным образом.

Мои наказания были исполнены, чтобы их помнили и никогда не забывали.

Ужас, через который мне предстояло пройти,—я чувствовала его каждый раз, когда он прикасался ко мне. Даже если иногда его прикосновения были нежными, я вспоминала времена, когда он причинял мне боль.

Я вспомнила времена, когда кровь скапливалась у меня между ног после тех ночей, когда он использовал меня так безжалостно и жестоко.

Моя задача была выполнена безукоризненно, как обученная рабыня. Я опустилась на колени у его ног, омывая их. Его длина затвердела, и я закрыла глаза.

Вода продолжала струиться вокруг нас, смывая мои слезы.

Я потеряла контроль, но знала, что он не заметит моей слабости. Я вдохнула через нос и открыла глаза. Мою кожу покалывало от ненависти к тому, что будет дальше.

Мой желудок скрутило, но я продолжала выполнять свои супружеские обязанности. Взяв его твердость в свою руку, я прошлась по нему один раз, а затем второй. Хотя мои уши были бесполезны, я представила, как он шипит от удовольствия.

Я подняла глаза и увидела, что его глаза закрыты, голова откинута назад и ухмылка на месте. Моя грудь сжалась, а глаза наполнились слезами, когда я приблизилась.

Мои губы приоткрылись, и я взяла его член в рот.

Тяжесть поселилась в моем животе, и я боролась с желанием вырвать. Его пальцы обвились вокруг моих волос, и он контролировал мои движения.

Валентин крепко брал мой рот, трахая его без раздумий. Я давилась и боролась с вторжением, но ему, казалось, было все равно.