Айла тебе не достанется. Но ты можешь взять эту, продолжал шептать дьявол. Он цокнул на меня, и я снова посмотрел на женщину, сидящую напротив.

Она вся твоя. Никто тебя не остановит.

Это было правдой. В кои-то веки мы с дьяволом пришли к согласию.

-Ты не можешь говорить, но это не значит, что у тебя нет мыслей, - сказал я вслух. Подойдя ближе к ней, я тихо продолжил:

- Я хочу знать, о чем ты думаешь.

Мои брови нахмурились в замешательстве, когда она не показала никакого ответа. Ее глаза оставались закрытыми, голова и плечи опустились в отчаянии.

Казалось, она прячется в себе, прячется от всего и всех. Защищая себя от неизвестного. И это включало меня.

К несчастью для нее, у нее не было выбора. Она не могла спрятаться от меня, как бы ни старалась.

И я чертовски не люблю, когда меня игнорируют.

Может быть, я преподам ей урок...о том, что происходит, когда меня игнорируют.

Ухмыльнувшись от этой мысли, я остановился перед ней. - Ты серьезно собираешься игнорировать меня? - спросил я низким и немного грубоватым голосом. Мысли о том, чтобы научить ее моим способам, возбуждали мой член.

Она не подняла головы, но когда я уронил блокнот и ручку ей на колени, ее глаза распахнулись. Ее губы приоткрылись с тихим вздохом, когда она в шоке уставилась на меня.

Ее карие глаза были широко раскрыты.…глядя мне в глаза, она выглядела такой красивой и потерянной. По каким-то странным, хреновым причинам, моя грудь сжалась, когда я выдержал ее взгляд—полностью и добровольно потерявшись в этом моменте.

Мое сердце бешено забилось, когда она продолжала смотреть на меня, как будто я был единственным, кого она могла видеть.

Мне это понравилось…Мне это очень понравилось.

Мои губы растянулись в улыбке—моей первой настоящей улыбке с тех пор, как я ступил в это поместье. Черт возьми, с тех пор, как я ступил в Россию год назад.

Эта немая монахиня была искусительницей, от которой я не мог спрятаться. Она заставила меня почувствовать все виды гребаных эмоций.

Как и сказал дьявол...она была моей. Запретной, но я все еще могу ее заполучить.

- Говори, - сказал я, кивнув на ее колени.

Мы тратили минуты впустую, но теперь все, что мне было нужно - это ее слова. Мне хотелось узнать, о чем она думает.

Ее глаза оторвались от моих и опустились на колени. На секунду она растерялась, тупо уставившись на блокнот и ручку.

Она тихонько пощупала бумагу и снова посмотрела на меня. Я ждал, но она не двигалась.

-Говори, - повторил я. Я знал, что она поняла мои слова—она не была глупой.

Но с каждой минутой во мне росло беспокойство и нетерпение. Время, проведенное вместе, отсчитывалось, а она все еще не произнесла ни слова.

Ее растерянные глаза снова встретились с моими, и она выдержала мой взгляд. Я не осмелился заговорить снова. Я просто ждал, позволяя ей принять решение. Решение будет за ней.

Наконец смятение исчезло из ее глаз. Бросив на меня последний взгляд, она опустила глаза.

У меня перехватило дыхание, когда я увидел, что она держит ручку в руке. Кончик коснулся бумаги, и я стал ждать. Мое сердце снова забилось, сжавшись, а затем забилось еще быстрее в странном ритме.

Я ненавидел это. Я ненавидел вещи, которых не понимал, и уж точно не понимал, что со мной не так.

Она выжидающе посмотрела на меня, ее губы приоткрылись, как будто она хотела что-то сказать, но затем она закрыла рот, ожидая.

Когда меня осенило, я откашлялся и попытался выдавить из себя еще одну улыбку. Она ждала меня.

- Как тебя зовут? - спросил я странно мягким голосом.

Не пугай ее. Будь нежен, и она будет у тебя в руках, - пробормотал дьявол. На какую-то долю секунды я представил, как он скрещивает ноги и потягивает чай из чашки, весь такой нахальный и дерьмовый.

Она снова посмотрела на свои колени, ее рука задвигалась. Я заглянул в блокнот, но увидел, что он пуст.

Я ждал, но вместо того, чтобы писать, она протянула мне ручку.

- В чем дело? - спросил я, забирая у нее ручку. - Разве она не работает?

Я не ожидал никакой реакции. Но она задвигалась. Ее голова слегка кивнула мне.

Маленькая монашка продолжала меня удивлять. Интересно. Я снова откашлялся и швырнул ручку через всю комнату.

-Ну, тогда она бесполезна, - пробормотал я.

Она снова кивнула, глядя на меня из-под ресниц, почти застенчиво. Я нашел это...милым. Одарив ее своей лучшей улыбкой, я выудил ручку, которую всегда держал в кармане.

Не раздумывая ни секунды, я протянул ее ей. - Тогда можешь воспользоваться моей ручкой.

Взяв ручку из моей руки, она уставилась на бумагу. Я наклонился ближе, пока ее колени не коснулись моих ног. Легкая дрожь тела выдала ее.

Я видел, как двигалась ручка, когда она писала для меня. Ручка остановилась, и она взглянула на меня, прежде чем показать блокнот. Буквы были написаны красивым почерком.

Вэл

Я в замешательстве наморщил лоб. -Вэл? - спросил я, прежде чем скрыть смех кашлем. - Так тебя зовут? Твои родители, что ненавидели тебя?

Она дерзко вздернула подбородок в ответ на мое оскорбление, ее глаза сузились с легким блеском. А вот и огонь, который я искал. Она скрывала его и раньше, но я хотел этого.

Снова взглянув на бумагу, она быстро что-то нацарапала и снова показала мне блокнот.

Нет, Вэл – это сокращенно. Меня зовут Валери.

Валери. Мои глаза медленно проследили каждую букву, произнося имя в своей голове.

-Валери, - прошептал я, наши глаза встретились. Ее щеки стали нежно-розовыми, когда она красиво покраснела. - Валери.

Так чертовски мило и красиво. Совсем как она.

Ее губы приоткрылись, когда она вдохнула, ее язык высунулся, чтобы пробежаться по ее трахни меня губам. Жар окатил меня, омывая огнем. Она действительно была искусительницей. Красивая монахиня—без голоса, но все же искусительница.

- Ты имела в виду Валерия? - спросил я, нарушая молчание. Это было бы правильное русское произношение. Разве что... она не русская. По-видимому, она бегло понимала английский. Может быть, она американка.

Я увидел, как она нахмурилась, и это вырвало меня из моих мыслей. Она выглядела очень несчастной, услышав имя Валерия, как будто оно ей не нравилось. Она сморщила нос, и я усмехнулся. Ну, черт возьми, немая монахиня была просто злючкой.

Нет. Меня зовут Валери. В. А. Л. Е. Р. И.

Сжав губы, я попытался сдержать смех. Но это было почти невозможно.

Она уставилась на меня на секунду, прежде чем моргнуть. Валери забрала блокнот и снова принялась писать. Наклонившись вперед, я вгляделся в бумагу.

Как тебя зо----

Она даже не закончила свой вопрос, я положил свою руку на ее, и уже говорил. Она удивленно подняла глаза.

- Виктор, - быстро, не задумываясь, ответил я.

Когда я услышал резкий вздох позади себя, я понял свою ошибку. Блять! Двойное блять.

Но так же быстро, как я понял свою ошибку, когда уголки ее губ приподнялись в легкой, едва заметной улыбке, я снова забыл об Игоре.

Она беззвучно произнесла мое имя, и мое сердце дрогнуло.

Виктор

Она перевела взгляд с меня на наши руки. Я проследил за ее взглядом, уставившись на свою руку поверх ее. Она не двигалась и не пыталась избежать моего прикосновения. Она сидела неподвижно и ждала.…

Мой большой палец ласкал тыльную сторону ее ладони, ее кожа была такой мягкой, почти шелковистой. Краем глаза я наблюдал за ней. Ее реакция была еще одним толчком к моему самолюбию.

Она казалась завороженной, напряженно следя за каждым движением моего большого пальца. Я наклонился ближе, мои губы почти касались уголка ее уха. Ее глаза закрылись, а другая рука легла на живот, пальцы сжали ткань платья.