– Член мешает быть ловким?

– Может быть, но благодаря нему конунгом суждено стать мне, а не тебе.

– Маме, вечных ей пиров под баллады Бояна, его отсутствие не помешало править.

Альвейг «Молния Запада» Хедлунд, жена Уве и мать Фреи, Ивара и Ирис, по мнению многих, действительно правила Скайсдором, диктуя свою волю через уста супруга-конунга. Альвейг была не только сильной воительницей, но и мудрым дальновидным политиком. Вполне возможно, что именно её смерть от стремительного недуга выбила из отца Ивара остатки доблести и героизма. Молния Запада когда-то яростно сражалась со всеми, кто открыто обвинял Уве в малокровии, и поставила на место ярлов Бэрбелла и дола Высоких курганов, получив своё грозное прозвище.

– Ваша мать была самой сильной и достойной женщиной из всех, что я встречал, – дядя услышал слова племянницы и поднял свой рог за Альвейг. Ивар и сёстры поддержали Одда. Они пили мёд, напиток истинных повелителей севера, обжигающий и заставляющий содрогаться.

Ледяная Ладонь отозвался о матери Ивара искренне. Молния Запада была ещё одной причиной полагать, что Одд давно завидует Уве. Из двух братьев Альвейг выбрала старшего. Возможно, Ледяная Ладонь строил надежды, что это был лишь расчёт, и после свадьбы с братом его супруга будет спать с ним, но нет. Родители Ивара любили друг друга.

Слуги принесли закуски: рульку, салат из хрена и репы, заправленный горчицей, и чесночный хлеб. Рога, кубки и кружки на столах наполнились мёдом, элем и билком. За столом дружины застучали кулаками. Бородатый воин встал, конунг кашлянул, и все замолчали, слушая тост:

– Война закончена! Весь север объединился, чтобы показать южным гордецам, что суровые земли Скайсдора никогда не топтать надушенным дуралеям в шёлковых халатах. Пусть будет здоров наш конунг Уве Хедлунд!

– Да! – нескладно выкрикнули ему в ответ хускарлы и члены дружин.

– И пусть будет также доблестен наш воевода Ледяная Ладонь! – на восхваление дяди собравшиеся в зале отреагировали куда бодрее и сплочённее.

Ивар вместе со всеми поддержал тост, осушив свой рог, он содрогнулся, но не от мёда, от похвалы Одда.

– Тебя вгоняет в краску алкоголь или внутренний гнев? – шепнула Фрея.

– А я уж испугался, что буду весь вечер обсуждать с родной сестрой собственный член, – также тихо ответил Ивар.

– Находи различия между сестринскими подколками и настоящим негодованием. Меня не меньше твоего волнует то, как дядю превозносит народная молва и поддержка дружины. Он заслужил комплименты, но мы ведь оба знаем, что ему мало простого одобрения. Отцовская задница на скайсдорском троне ему не мила. Чтобы там кто ни говорил и ни думал, Уве наш родитель.

– Рад слышать. Значит, в оплоте конунгов останется хотя бы один человек поддерживающий отца. Меня дядя решил отправить подальше.

– Куда и зачем?

Ивар подождал, пока слуги не уберут блюда, заменяя их луковой похлёбкой с копчёной олениной и картофелем, прежде чем ответить:

– Кроссвинд.

– Не так уж и далеко.

– Зато надолго. Быть мне там ярлом, пока отец коней не двинет. Хотя, вполне возможно, дядя всё подстроит так, что я первым отъеду на тот свет.

– Он не сделает мне такого подарка, – Фрея на взгляд Ивара приняла это за попытку пошутить.

– А ты, сестрица, думаешь, что станешь конунгом в случае моей смерти? Никогда Скайсдором не правили женщины. Ярлы были, но не более. Если даже наша мать избрала путь жены и матери с её-то силой и отвагой, то тебе и подавно стоит усмирить гордыню и честолюбие.

Фрея поджала губы, едва уловимо. Держалась, молодец. «Она и в самом деле хороша, – поймал себя Ивар. – И данный момент для осознания этого самый подходящий».

За похлёбкой свои кубки поднимала ещё дюжина дружинников, отец и дядя. Они не только хвалились, отдавали почести, но и делились своим мнением о минувшей войне, наиболее значимых сражениях и победах. Не все решались намекать на перевес вклада, сделанного Ледяной Ладонью над прочими. Большинство воителей ставило на первое место сплочённость и патриотизм. Ивар, правда, для себя делал неутешительный вывод о том, что заслугу за боевой дух всё же приписывают Одду.

Дядя поднялся из-за стола:

– Справить нужду, – краем уха услышал племянник. Вместе с Ледяной Ладонью вышел член его дружины. Ивар до этого не обращал на него внимания, но теперь не мог понять, отчего не заприметил среди воителей дяди иноземца.

Впрочем, появился подходящий момент, чтобы поднять собственный рог:

– За нашего великого конунга! Его мольбами боги посылают народу удачу, воинам силу, а матерям и земле плодородие. Под его эгидой рождаются полководцы и вожди, способные объединять мужчин для противостояния врагу. За моего отца, великого Уве Хедлунда!

То ли из-за отсутствия в длинном зале Одда, то ли от разгулявшегося в жилах алкоголя, и дружинники дяди, и хускарлы громогласно одобрили сказанное. Только Фрея шепнула:

– Не убедишь ты их словами. В Скайсдоре ценят силу поступков, а не дуновения ветра. На твоём месте я бы радовалась отправлению в Кроссвинд. Наведёшь там порядок и заслужишь славу и почёт.

Может быть, сестра и была права, может, только вот Ивара прошибало морозом от предстоящего приключения:

– Каждому своё дело мило.

– Да, только вот, если ты и в самом деле хочешь занять когда-нибудь отцовский трон, тебе должны стать милыми походы и опасности. Ты не в Заспиане, чтобы бросать людей в пекло и при этом не покидать своего дворца. Жаль, что отец этого не понимает.

По возвращении Одда и члена его дружины в длинный зал произошла очередная смена блюд. Принесли горячее: жаркое из лесных вепрей.

Ивар постарался как можно внимательней рассмотреть иноземного воителя, он толкнул Фрею и Ирис, обращая жестом и их внимание на дядиного побратима.

Лицо бритоголового покрывали витиеватые татуировки. Он пришёл на пир в кольчуге под кожаным камзолом, это насторожило больше всего.

– Как вам дядин дружинник?

– Не местный, – начала Фрея. Ивар призвал сестру быть тише, дядя занял своё место за столом. Его разделял с племянниками лишь Уве. – Не знаю, где он его откопал. Покидал Айскрест Ледяная Ладонь исключительно с земляками. Скорее всего, воин из провинций, показал себя на поле брани и заслужил расположение Одда.

– На его ножнах символика: червивое яблоко, – подметила Ирис.

– Она тебе знакома?

– Читала о чём-то подобном. В Кугруге века назад существовал орден Вамматары – богини смерти и разложения.

– Кугруг вымер сотни лет назад, его земли до сих пор непригодны для жизни. Ты ничего не путаешь?

– Я не Знич, всезнающий бог, конечно, я могу ошибаться.

Мёртвое королевство. Ивар вспомнил, что и сам когда-то читал о Кугруге, который вымер в результате ужасных эпидемий. И почва, и воды его обратились в ядовитые рассадники смерти и гнили.

– Дядя, – племянник решил закончить шушуканье с сёстрами. Проще было спросить у Одда напрямую. – Откуда в твоей дружине столь экзотичный воитель?

Ледяная Ладонь ухмыльнулся:

– Наверное, оттуда же, откуда у тебя твой темноволосый хускарл Ян.

– Этот парень умён, силён и покорен. У него были поводы покинуть свою родину. Я могу ему доверять.

– А я могу доверять своему человеку, – Одд уклончиво подвёл этот разговор к финалу. Уве молча пил, не то что, не вступив беседу, но даже бровью не поведя.

Ивар встал из-за стола, сославшись на природу, как и Ледяная Ладонь до этого, и вышел во двор.

Уже стемнело. Лунный свет отражался от срывающихся снежинок, тающих при падении. Земля ещё не остыла. Помочившись у облысевшей ольхи, Ивар услышал шаги. Это был отец:

– Ты недоволен, я полагаю.

– Отец, я лишь волнуюсь…

– В твои обязанности это не входит.

– Я только хотел…

– А они у тебя есть. Обязанности. Твоя жизнь не может состоять из праздных пиров, горячих купелей, чтений книг и походов по девкам. Ты – мой наследник. Ты видишь на моём примере, сколь важны любовь и уважение скайсдорцев.