– Никуда не пойду, нога болит. – Из меня и правда сквозило унынием, как из Сашки сквозило чёрное облако сегодня на остановке, когда я опоздал на автобус. Никогда не любил грустить и моральным мазохистом не был, наоборот – мне в такие моменты становилось противно от самого себя. Сразу же хотелось выплеснуть негативные эмоции, но чтобы никто при этом не пострадал. Или ничто. Мяч же не виноват, что у меня плохое настроение, зачем же мне его тогда пинать куда попало, если я не собирался в него играть? Всеми силами пытаясь не смотреть на сцену, я одновременно понимал, что не моя больная нога являлась причиной нежелания вставать с места. Вздохнув, я вылил испорченную минералку на землю и отдал пустой стаканчик Толику. – Только что-нибудь некрепкое, ок?

– Другой разговор, бро! Ща всё будет, – и удалился куда-то вглубь толпы, гогочущей вокруг мангала.

Начало темнеть, и мне показалось, что народу стало больше, но на самом деле просто поменялось его качество, а не количество. Прибыло много людей «двадцать с хвостиком», а «тюлени» с детьми уже разъехались по домам, так что теперь у нас царил хаос «восемнадцать плюс», и неважно, что доброй половине ещё и семнадцати не было.

Свято место пусто не бывает, и как только Толик ушёл, рядом присела Саша.

– Ну, рассказывай, – не церемонилась она, а я не мог придумать, что ей рассказать.

Саша многим могла бы показаться грубой, иногда даже невоспитанной, но я смирился. Она никогда не лгала, не увиливала и заставляла других делать то же самое. Превосходная суперспособность.

– Что именно? – поинтересовался, собирая высохшие волосы в хвостик и фиксируя резинкой.

– Не дури. Где пропадал? Я уже подумала, что ты потонул. А он «что именно?», – причитала Саша, пока я молился, чтобы Толик уже поскорее принёс мне выпить.

– Да чего ты завелась, Саш? Я плавал, тебя искал, а потом мы с Андреем…

– Вы уже подружились? – она вскинула бровь, недоверчиво глянув на меня, будто в первый раз увидела. Ну да, наверное, это звучало странно. Я редко подпускал к себе новых людей, а тут на тебе. Но если она посмотрела так на меня случайно, то я вполне осознанно, глядя со стороны, видел себя таким впервые. Таким непонятным и новым. Внутри что-то сильно кольнуло, и я уже начал чувствовать себя ипохондриком.

– Да просто переплыли на тот берег, ничё особенного, – устало вздохнув, пожал плечами в ответ. На сцене заиграла музыка, переманивая внимание на себя. Музыканты сидели в полукруге в позе лотоса на полу, Андрей перебирал пальцами по струнам, прикрыв глаза, парень справа от него бил по маленькому барабану, зажатому между ног, а слева девушка играла на флейте, и только вокалистка стояла и весело пела на непонятном мне языке. Народ начал постепенно расслабляться, смеяться и танцевать, мешая моему обзору – и спасибо им за это.

– Ладно, я пошла растрясу жирок. Ты как, со мной? – Саша поднялась с бревна, отряхивая сарафан.

– Не, я ногу подвернул, – мне казалось, эта фраза про ногу повторялась сегодня уже миллион раз, – посижу тут.

– Серьёзное что-то? – забеспокоилась Саша.

– Да иди уже, Саш, – улыбнулся я, зная, что только моя улыбка может её реально успокоить.

Вроде, я довольно часто улыбался, но она – очень редко. Мне всегда казалось, что я улыбался за нас обоих, тем самым распределяя хорошее настроение на двоих. Её же лицо редко выражало какие-либо яркие эмоции, отчего многие даже боялись с ней просто познакомиться.

Вот только при знакомстве с Андреем она сразу же улыбнулась ему. Неужели он настолько располагал к себе людей, что даже Саша проявила слабость? Я вновь ощутил с ней особую связь. Когда очнулся от размышлений, Саши рядом уже не было, зато на вакантном месте стоял мой стаканчик с каким-то пойлом. Я сделал небольшой глоток и поморщился. На вкус напоминало дешёвый коньяк. Да уж, это по мнению Толика не крепкое? Только успел подумать, что на голодный желудок пить коньяк – не самая лучшая идея, как тут же мне принесли несколько кусков горяченького шашлыка.

– Толик, – говорил я с набитым ртом, – ты самый лучший.

– Ой, да перестань, – типа стесняясь, Толик махнул рукой, – ладно, продолжай, – подмигнул мне, вновь уходя в сторону мангала. А я и продолжил – жевать.

Андрей всё ещё играл с закрытыми глазами, и я позволил себе подробнее его разглядеть исподлобья, пока уминал шашлык. Фонари, расставленные по периметру сцены, освещали полумрак, играя тенями, и казалось, что среди живых людей танцевали ещё и призраки. Только при таком освещении я увидел, что под глазами у Андрея – огромные тёмные пятна, как у панды, будто тот не спал несколько ночей подряд. При ярком солнечном свете даже не заметил. В одно мгновенье его глаза открылись и сразу же врезались двумя гвоздями в меня, на что я чуть не поперхнулся, но взгляд не убрал.

Боец я или где?

Несмотря на то, что между нами мельтешили разлетающиеся в разные стороны юбки в танцах, Андрей продолжал смотреть сосредоточенно, будто пытаясь прочесть мысли. Казалось, я даже чувствовал, как он копается в моем перегретом мозге, как он что-то ищет или хочет наоборот внедрить. Чип. Точно, он пытался внедрить мне мысленно электронный чип в голову, или уже сделал это. Иначе как объяснить, что последние пару часов он не выходил из моей головы?

Как только я пришёл к такому выводу, Андрей тут же улыбнулся. Мне стало не по себе. Я наконец отвел взгляд, отложил недоеденный шашлык и выпил коньяк до дна. Он неприятно обжёг внутренности, распределяя волны тепла. Ещё пару минут – и я присоединился бы к танцующим юбкам, но нельзя было позволить так просто разбогатеть Толику. Смяв стаканчик, я поднялся с бревна и направился в сторону палаток, не глядя не то что на Андрея, а вообще ни на кого, иначе любой мог меня перехватить и испортить план побега.

Но надолго решил не убегать, подумав, чем я хуже? Тоже ведь играть умел, и варган с собой не просто так взял.

Земля уходила из-под ног, или моё тело так сильно покачивалось, что скорее всего, но мне показалось, что добирался я целую вечность. Ноги постоянно цеплялись за траву и обо что-то спотыкались. С озера отдавало прохладной, и мысли слегка прояснялись, но энтузиазм мой всё никак не испарялся. Забравшись в палатку, нашарил варган в рюкзаке и вернулся обратно, дохромав до своих друзей. Они уже жарили не шашлыки, а сосиски, ржали над играющий музыкой, типа что за дерьмо, где репчик, который я, к слову, терпеть не мог. Мне музыка нравилась, она расслабляла, а приятный голос напоминал фильмы про эльфов и других фэнтезийных существ.

– О, бро, как там твоя травма? – заметив меня, спросил Толик, переворачивая шампуры с нанизанными на них сосисками.

Я подошёл ближе, протискиваясь между двумя одноклассниками. Мангал окружало человек пятнадцать из моей школы, и стало понятно, почему Толик всё никак не мог от него отойти: всех же надо прокормить! Кто-то ел, кто-то пил, кто-то курил, кто-то покуривал… А я пытался увильнуть от преследующего меня дыма от углей. Саша, видимо, всё ещё отплясывала свои ведьминские танцы и наверняка Леся с ней за пару.

– Что? У него травма? – сидевший на кортах Стас удивлённо посмотрел на меня, будто выискивая потерю какой-либо конечности, но они, к его сожалению, были все на месте.

– Когда умудрился уже? Подрался, что ли? – спросил длинный хмырь в кепке, которого я постоянно забывал, как зовут. То ли Влад, то ли Вадим. Он стоял, касаясь плечом дерева, и с прищуром разглядывал меня так внимательно, словно я музейный экспонат.

Мне он не нравился. Нам он не нравился. Появился у нас в классе в начале этого года и с первых дней раздражал глупыми шутками, будто не мог уследить за своим языком. Мы с ребятами старались с ним особо не общаться, но многие девчонки почему-то по нему тащились. Возможно, из-за роста или модных шмоток. Толик только и радовался, что Леся не обращала внимание на этого придурка, а только на другого придурка.

На меня, то есть.

– Да-да, ага, с местными музыкантами, и притащил трофей, – я продемонстрировал свой варган в деревянном чехле и, достав его оттуда, сел рядом со Стасом на корты.