– Ну да, ну да, я тот ещё трус, – соглашаясь, кивнул я и, поднявшись, подал руку Сашке. Она ухватилась за неё, и я почувствовал на своих пальцах разодранную кожу. В памяти всплыл момент удара по зубам Владовадима. Встав, Сашка начала стягивать с себя сарафан под свист ребят, а после побежала в воду.

– Окей, я согласен! – крикнул Стас, снимая футболку и скидывая сланцы, и понёсся за ней. Мы с Толиком и Лесей постояли ещё с минуту, слушая всплески воды и визги «как же холодно, мать моя женщина», и я подумал, что, почему бы и нет? Откинул в сторону футболку, снял кроссы и, наплевав на замотанную ногу, попёрся к озеру.

Вода оказалась не такой уж и холодной, как ожидалось, но тело всё равно покрылось гусиной кожей, и мне уже не так сильно хотелось идти дальше. Однако меня толкнули сзади, и я упал, погружаясь сразу по горло. Отплёвываясь, обернулся: Толик и Леся заливисто хохотали, и я, наконец, снова почувствовал себя хорошо.

Мы купались впятером ещё долго, уже даже музыка перестала играть, а отдыхающие начали тушить костры и расходиться по палаткам. Я подсаживал на плечи Сашку, Толик – Лесю, и мы устраивали бои без правил: кто кого столкнёт. Стас был судьёй, и выигрывала постоянно Сашка, но мы все понимали, почему, поэтому никто не обижался.

Пару месяцев назад стало заметно невооружённым глазом, что Стас неровно дышит к Сане. В итоге я оказался меж двух огней: Леся пыталась сблизиться со мной, но мне она не была нужна, и Толику это не нравилось, а Сашка со мной и так близко общалась уже несколько лет как, что не нравилось уже Стасу. И как им объяснить, что меня вот эти шуры-муры вообще никак не волновали, я не знал, но надеялся, что пацаны всё-таки не прикончат меня в каком-нибудь из наших особых мест, ведь тогда даже мой труп никто не найдёт. Даже Сашка, да.

Наверное, Толику было ужасно сложно говорить Лесе, что я дрался из-за неё, но раз он сказал именно так, то Сашка оказалась права – он настолько не хотел выглядеть слабым в чьих-то глазах, тем более глазах сестры, что решил показать меня героем, хотя и знал, что Леся ещё больше заинтересуется мной. Я не должен был мешать ему в драке с Владовадимом, но сегодняшний день и самоконтроль – вещи несовместимые, и я даже почти смирился.

– Прости, что я влез, куда не стоило, – извинился я, покусывая свою губу, и она даже начала кровить. Мы уже лежали с Толиком в палатке и периодически отбивались от противных комаров.

– Да забей, бро. Я понимаю, ты просто не мог поступить иначе, – лениво ответил Толик, копаясь в телефоне.

– Понимаешь? – думал, он будет злиться на меня, и не ожидал такого ответа.

– Ну да, – усмехнулся тот. – Я удивился, что это был именно ты, но не удивился, что кто-то ещё решил вмазать этому утырку.

Он посильнее натянул на себя одеяло, и мои ноги оголились. Я поджал их, пряча в тепло.

– В смысле, постой. Почему удивился?

– Ну ты весь такой пацифист у нас и гринпис, или чё там. Короче, и мухи не обидишь, казалось, а тут…

Мне не хотелось признаваться, что на моих плечах уже висит бремя в виде смерти мухи – она упала в стаканчик минералки, и я не стал ей помогать выбираться, как делал раньше с любой букашкой. Я ассоциировал её с собой – неужели, если мне никто не станет помогать, то я тоже погибну? В этом и есть мой страх принимать важные решения? Такой бред… Но она погибла, и мой страх не исчез.

– Не знаю, это как-то вышло само собой, – я пожал плечами и перевернул подушку на другую сторону, потому что тут она уже стала мокрой из-за влажных волос.

– Зато ты теперь популярен, – подозрительно злорадно улыбнулся Толик.

– В каком плане? – я напрягся.

– Гляди, – он протянул мне телефон, показывая видео, где я налетаю на того длинного кепаря и валю его с ног, размахивая кулаками.

– Капец… – я не мог поверить своим глазам. – Чё за день, а? – простонал.

– Да лан, не парься, бро. – Толик выключил телефон, и в палатке стало совсем темно. – Давай спать, а то меня уже вырубает.

– Сладких снов, детка, – пожелал ему.

– И тебе, пупс, – сонно ответил Толик.

Мы всегда так «с любовью» прощались по переписке, и тут тоже не хотелось изменять традиции.

Отвернувшись от него на другой бок, я задумался: запись показала, что никто не лез разнимать нас с Владовадимом, никто не пытался мне помочь, я сам завалил хмыря и справился с ним. И пусть решение принял на автомате, но в итоге земля подо мной не провалилась, меня не ударило молнией, только пару раз чужим кулаком, и я остался жив, в отличие от бедной мухи. Я так же, как остальные наблюдали за дракой, наблюдал за тем, как она умирает. Возможно, она не хотела жить, либо у неё просто не хватило сил выкарабкаться из воды, но у меня хватило, чтобы победить.

Менее страшно мне не стало, но засыпал я уже с каплей морального удовлетворения. В голове играла мелодия… Знакомая, похожая на ту, что сегодня перебирал на гитаре «человек-батарейка». Или «человек-лампочка», неважно. Два в одном.

Сейчас он не находился рядом, и я постепенно терял силы и погружался в темноту.

Ночь длилась слишком недолго: снаружи палатки уже вовсю чирикали птицы, внутри – жужжали комары, свет от раннего летнего солнца бил мне по глазам через открытое окошко, и я понял, что больше не усну.

Время на часах телефона показывало «05.15». Сообщение от мамы, новости, непрочитанные письма пусть так и останутся непрочитанными, картинки, фотки…

Отложил телефон.

Толик тихо посапывал, зарывшись в подушку, и периодически бормотал что-то нечленораздельное. Вмазав себе по больной щеке, я в очередной раз бессмысленно пытался прихлопнуть комара, но тот снова улетел, будто издевательски пропищав мне в ответ на своём букашечьем, что я «лох». Пф, мелкая скотина.

Переворачиваясь с бока на бок, я не мог найти веской причины наконец нормально встать и не мучить себя, но внезапно мне в голову прилетела мысль о том, что я посеял варган.

Не сказал бы, что я обожал на нём играть, но мне подарил его отец, когда приехал с командировки из заграницы. Ещё давно, он тогда работал с иностранными клиентами, и его периодически отправляли, видимо, на «важные переговоры», а после отец привозил мне всякие интересные вещицы. Я знал, что варган наверняка можно купить и в каком-нибудь музыкальном магазине, но факт того, что он – откуда-то «оттуда», а не из России, наделял его особенным смыслом. Ну и ещё мне нравился его деревянный чехол с выжженными инициалами мастера. Хендмейд – и моё сердце покорялось моментально.

Присев, я посмотрел на свою ногу – она припухла в районе щиколотки. Окей… Бинт потерялся ещё во время ночного купания, так что обматывать мне было больше нечем, и пришлось просто помазать мазью. Я выбрался из палатки и решил пройтись босиком. Влажная трава приятно охлаждала скопившейся росой, а ветер – собой.

Дохромав до вчерашнего места драки, я оглядел окрестности в надежде вспомнить, куда мог выбросить варган. Повсюду валялись угли и пакеты с мусором, сцена пустовала как и то самое бревно, как и, в принципе, всё вокруг. Люди ещё спали, и я обрадовался, что мне никто не помешает в поисках. Обыскав каждый сантиметр, я подумал о том, что кто-то мог забрать мою пропажу себе или запихнуть её в один из мусорных пакетов. Вот в объедках ещё не ковырялся ни разу в жизни, и, видимо настал тот час. Бомж Самойлов – то есть я – к вашим услугам!

Я собрал все пакеты в кучу, и мои руки стали влажными от конденсата. Осмотрев пакеты снаружи, так ничего нужного и не нашёл, поэтому пришлось пересилить чувство отвращения и всё же раскрыть один из них – воздух наполнился вонью. Тошнотворный комок стремительно подбирался к горлу, но мне удалось его проглотить, и, задержав дыхание, я поднёс руку к содержимому пакета…

– Ты что, проголодался? – услышал за спиной и мигом откинул пакет в сторону. Обернувшись, увидел Андрея. Он стоял и ехидно улыбался, глядя на меня со смешинкой в глазах. – Оу, вау. Так это ты вчера драку устроил?