«Ты что, идиот?!»

— Простите, я понял, что моё дело может обождать, — сообразил промямлить Ютака и склонился в поклоне, сгорая от стыда. — Ещё раз прошу меня извинить.

— Так вот и обождите в приёмной вместе со своим делом, пока я не закончу здесь, однако! — отчеканил Юу. «Убирайся на хрен!» — кричали его глаза.

Из-за дверей Ютака услышал, как один из Высших язвительно заметил:

— А дисциплина-то страдает у вас в Бюро, Широяма-сан. Если каждый сотрудник станет себе позволять врываться в кабинет начальства без предупреждения…

— Не думаю, что этот малозначительный факт стоит вашего внимания, Шимура-сан. Конец года, сами знаете, время отчётов, вполне понятно, что у сотрудников сдают нервы. — Он обворожительно улыбнулся. — Так на чём мы остановились? Ах да, насчёт новенького. Я дам ему только самые положительные рекомендации…

— Хранители в наше время — явление нечастое, поэтому позвольте выразить благодарность за то, что дали шанс. В будущем всегда можете рассчитывать на поддержку нашего ведомства…

— Ну, что вы! Не стоит благодарностей, мы заинтересованы в том, чтобы чётко выполнять инструкции. В конце концов, миссия у нас общая: поддержание порядка и равновесия на Земле. Шимура-сан?

— Аой-сан скромен, как всегда…

В смешанных чувствах Ютака вернулся в приёмную.

«С чего это Аой так распинается сейчас? Прямо цирк устроил с книксенами и реверансами».

Осознание того, что там, на заседании, упоминая некоего Хранителя, Аой имел в виду именно Уруху, подтверждало печальные догадки насчёт дальнейшей судьбы их ангела. Желание услышать эту информацию лично от Юу заставило Кая соскочить с места и начать измерять шагами периметр помещения. Он был в приёмной один и поэтому, услышав сигнал интеркома, подошёл и ответил на звонок:

— Юта, cрочно навести пленника!

— Аой, какого чё…

— Немедленно! — Тон, не терпящий возражений, вынудил Кая сорваться с места.

***

А в это время Кою пребывал в аду в прямом значении этого слова. Ничего не изменилось, а стало быть, страдания своих подопечных он продолжал ощущать всё так же остро. Уруха терпел боль. Такую, что порой его тело начинало биться в неконтролируемых конвульсиях, и он, извиваясь на полу камеры, сдерживал крик, до крови кусая собственную ладонь. Иногда, в невозможности отделить чужие чувства от своих собственных, ему начинало казаться, что еще немного, и он не выдержит. Уруха и в самом деле осознавал, что может потерять контроль над действительностью.

Но это было ещё не самое худшее. В те моменты, когда страдания подопечных ненадолго отпускали его, внезапно появлялся тот самый Шинигами с издевательствами и физическими пытками.

— За что ты ненавидишь меня?

— Не нравишься, — холодный ответ сопровождался грубым пинком по почкам. — Хочу увидеть, как ты сдохнешь, ангелок, — вальяжной походкой Куро прошёлся вокруг парня и опустился рядом на одно колено. — Интересно, почему Широяма не убил тебя? Ты спишь с кем-то из верхов? — Рука в чёрной перчатке схватила Уруху за подбородок и вздёрнула вверх лицо. — Я слышал, он забрал тебя из Тёмного отдела, это так? Наверное ты очень хорош, раз все так хотят тебя, — скользкий язык коснулся щеки Такашимы, влажно очертив скулу до виска. — Может и мне попробовать, а?

— Лучше убей, — Кою не узнал свой сорванный голос.

— Зачем? Это слишком легко. Не думай, что так просто отделаешься.

— Ты совершаешь ошибку…

— Заткнись, дерьмо! Аой будет только «за» избавить отдел от такого бесхребетного слизняка, как ты, — жесткие удары по корпусу. — Я заставлю тебя страдать!

— Тебе мало? — согнувшись пополам и сплёвывая кровь, прохрипел Уруха.

Грязные руки с жадностью ощупывали его ягодицы, подминая тело под себя. Чужая похоть вызывала у ангела тошноту, и ощутив на себе несвежее дыхание, Уруха еле сдержал рвотные позывы. Ударив ангела в челюсть, чтоб не сопротивлялся, Куро резко перевернул его лицом вниз, нетерпеливо навалившись сверху. Грубый толчок коленом в промежность вынудил Кою раздвинуть ноги, и он застонал от боли и безысходности, когда чужая плоть упёрлась меж его ягодиц.

— Будешь визжать и умолять о пощаде, когда я стану рвать тебя…

Но внезапно все изменилось.

— Ну-ка, отошел от него, мразь! — ярость Хранителя гулким эхом отразилась от стен.

Демон мгновенно отскочил, суетливо озираясь, он с ужасом уставился на Кая, который обнажив меч, угрожающе двигался в его сторону.

— Ну-ка давай, умоляй меня, чтоб я не вырвал твои яйца голыми руками! — процедил сквозь зубы Ютака. — Отвечай, тварь! — он говорил, вплотную придвигаясь к шинигами. — Кто дал тебе право прикасаться к нему? — удар тыльной стороной меча сбил Куро с ног. — Мерзкое насекомое! — чёткий поставленный удар в лицо, и шинигами отлетел, ударившись о спиной стену.

— Никто, Хранитель. Прошу, пощадите.

— Кто дал тебе полномочия насиловать ангела, сука? — ледяной тон резал без ножа. Ютака дал себе волю выпустить гнев: он самозабвенно калечил сейчас ублюдка, который дерзнул поднять руку на его возлюбленного. Безжалостные удары градом сыпались на демона, разбивая в кровь его лицо, ломая кости и рёбра. Но Каю уже было всё равно: он жаждал чужой смерти, он хотел убивать.

— Пожалуйста… — отчаянный вопль.

— Ты не достоин пощады!

Раздался резкий свист катаны, занесенной для удара. Неожиданным рывком Уруха плашмя упал на шинигами, закрывая того своим телом:

— Не надо, Кай!

Взгляд, наполненный мольбой и болью, заставил Ютаку остановиться. Лезвие клинка заискрилось, процарапав каменный пол, где-то совсем рядом с головой Куро, так и не коснувшись её…

— Убирайся! — говорил Ютака, не отрывая взгляда от распластанного на земле ангела. — Только ему ты обязан своей никчемной жизнью, запомни, тварь! Ноги станешь целовать! — и стремительно развернувшись к шинигами, с презрением бросил: — Никогда не попадайся мне на глаза.

Куро слишком дорожил своим ничтожным существованием, дабы игнорировать это предложение, а Ютака, убирая катану в ножны, бросился к любовнику.

— Кою, ты в порядке? Что… Этот гад с тобой что-нибудь сделал? — Кай встал на колени, помогая Урухе подняться и проверяя, цел ли тот.

— Не успел. Ты вовремя.

— Прости меня… — Хранитель импульсивно прижал ангела к себе. — Ками, прости… и Юу. Он такой упрямый, чёрт!

— Я понимаю, Аой хотел меня защитить. По-своему, — Уруха болезненно усмехнулся.

— Ну, конечно же, ты многого не знаешь, но Юу…

— Кай, я понимаю. Не надо ничего объяснять, было глупо с моей стороны пытаться изменить невозможное, — Уруха внимательно вглядывался в карие глаза, — но, там, на Земле, сейчас умирает Руки, и я… Мне сейчас очень нужно туда, пожалуйста!

— Но ведь ты не можешь контролировать…

— Пусть я не смог ничем помочь, но они мои люди, понимаешь? Это мой долг! — перебил его ангел.

— Хорошо, — Ютака помог другу встать на ноги, — только на этот раз я пойду с тобой.

— Спасибо. У них совсем мало времени.

***

Дверь в убежище демона с треском распахнулась, и на пороге возник Широяма в полной амуниции, окруженный воинами.

— Шинигами по имени Куро, встать! — скомандовала стража.

Аой выступил вперед, обнажая меч:

— Это последнее, что ты услышишь, Куро, — Верховный назвал его по имени, но принятое решение было непоколебимо. — Ты возгордился и превысил полномочия, покушаясь на то, что вне твоей компетенции. Непростительный промах карается смертью. Прими достойно.

Стражники поставили невменяемого от ужаса шинигами на колени, и удерживая, заставили опустить голову. Неуловимый взмах меча — и бездыханное тело падает ниц, орошая кровью тяжелую обувь Широямы Юу.

— Всё убрать! — короткий приказ.

***

Туман сковал мозг Сузуки со всех сторон. Всё, что он ощущал — это пустота и боль. Без Таканори жизнь теряла смысл. Его Руки больше не приходил в себя, и вряд ли уже когда-нибудь удастся порадоваться озорным огонькам в его темных глазах, улыбке ребенка, ощутить податливую мягкость губ, услышать его голос. Все останется только в памяти, где Акира соберёт и составит мозаику по крупицам воспоминаний и станет беречь ее, как драгоценность, в своем сердце до конца. Вряд ли кто-то сможет унять эту вечную тоску…