– Простите меня, Ваше Высочество, но, возможно, необходимость такой кон-спи-ра-ции была связана с величайшей опасностью? Ведь и сейчас Вы вынуждены путешествовать ин-ког-ни-то…

– Да-да, несомненно. Только я попрошу тебя, если случится нам встретить кого-то, обращаться со мной как с простой деревенщиной, – промолвила Эсса и приступила наконец-то к изложению своих планов.

Чего же хотела принцесса? Те, кого она привыкла называть своими родителями, рассказывали ей о днях минувших – и в их историях были балы с участием рыцарей и благородных дам, представления дворцового театра, ристалища, состязания между волшебниками… Всё это прекратилось после смерти королевы и исчезновения наследницы престола. Много лет дворец погружён в полумрак, ведь король не снимает траура. Рыцари выбираются из своих замков разве что в гости друг к другу, ибо ристалища запрещены, а больше им нечем занять себя. А прекрасные дамы и вовсе лишены каких-либо развлечений. Ни трубадуры, ни странствующие волшебники не посещают рыцарские замки, как это было ещё пару десятков лет назад. Ни песни, ни чудеса не разнообразят досуг знати. И даже праздники вроде свадеб, которые во время оно собирали сотни благородных людей под сенью прославленных замков, под запретом. Родители знатного юноши и не менее знатной девушки подписывают брачный договор – и вот уже после скромного ужина на тридцать-сорок персон новая семья начинает коротать скучные будни. Нет, Эсса всё исправит. Все прежние развлечения займут своё законное место, а лучшие умы, привлечённые ею, придумают новые, доселе неслыханные, поражающие воображение!

Дру шёл немного позади Эссы и Сквира, рядом с Селью. Он по-прежнему нёс корзинку и недоумевал, как эта хрупкая девушка, пусть и недолго, тащила этакую тяжесть. А ведь если бы он не взял её ношу, она так и шла бы с ней! Дру слышал размышления Эссы, но у него не было и сотой доли того восторга, что испытывал, по всей видимости, Сквир. Несомненно (а это, наверное, любимое слово высокородной красавицы), она была прекрасна – и стремилась найти достойное обрамление для себя, как для бриллианта. Все эти балы и ристалища действительно необходимы ей, чтобы блистать. Но Дру не проникся чувствами своего друга по поводу того, как им повезло встретить потерянную принцессу. Да, он слышал от мамы о трагедии короля и очень хотел, чтобы девочка нашлась, ведь как же ей, наверное, горько было расти без родителей. Теперь же, узнав, что принцессу вовсе и не теряли, а росла она в роскоши, Дру был несколько разочарован. А ещё… Эсса так походила на капризную, своевольную принцессу из сказок матери, что ему совсем не интересно было говорить с ней и слушать её. Ему всегда казалось, что потерянная дочь короля, если найдётся, окажется необыкновенной, ведь росла она вдали от дворца и, возможно, воспитывалась простыми людьми. Она должна была быть милосердной, доброй, скромной… Наблюдая за Эссой, Дру почти сразу понял, что она совсем не такая. Ну что ж, жизнь полна разочарований. А знакомство с принцессой, возможно, и пригодится когда-нибудь ему. Если она вообще его запомнит, конечно.

– Хорошо здесь, – прервала невесёлые мысли Дру Сель.

– Да, очень красиво, – отозвался юноша и тут же оборвал себя: она же не видит! Вот болван! Он, наверное, обидел её!

– Действительно красиво: я слышу это в шёпоте листвы, в голосах птиц, в тихих шагах животных, – произнесла Сель. Её необычные зелёные глаза по-прежнему излучали свет, а в голосе совсем не слышалось обиды.

– Тебе не страшно было отправляться ко двору? – осмелился спросить Дру.

– Это моя судьба, – ответила Сель и ободряюще ему улыбнулась. – Тебя ведь тоже ведёт твоё предназначение.

– Откуда ты знаешь?

– Никто не отправляется туда, куда мы идём, просто так, – произнесла Сель.

Больше волшебник и служанка не разговаривали. Дру с удивлением обнаружил, что с ней приятно не только говорить, но и молчать. Эсса же, кажется, не знала усталости и с воодушевлением рассказывала, кого именно она позовёт на первый бал и какое платье выберет. Сквир всё так же преданно внимал ей, хотя, как стоило догадаться, его в числе приглашённых не будет.

Как только свет солнца начал меркнуть, Сквир подошёл к Дру и заговорщицким шёпотом предложил найти поляну для ночлега заранее.

– Я не могу показаться принцессе в виде презренной белки! Будь я хотя бы нормальным оборотнем… Но белка!

– Она всё равно рано или поздно узнает, – пожал плечами Дру.

– Тебе-то хорошо говорить! Ты волшебник. Узнав, кто ты такой, сиятельная Эсса отнесётся к тебе с уважением, не то что к несчастной летяге! – произнёс Сквир, который, кажется, тяготился своим проклятием сильнее, чем когда-либо прежде.

Дру не стал говорить ему, что блистательная дочь короля вряд ли будет уважать кого-либо из них. Вне зависимости от того, покажется ей Сквир в виде белки или нет, зажжёт ли волшебник-неумёха костёр на кончике пальца или останется просто путником. Зачем Дру разбивать сейчас сердце друга? Рано или поздно это произойдёт – если не по вине Эссы, то по его собственной… Дру согласился с предложением Сквира и занимал принцессу разговором (вернее, слушал её рассуждения и кивал), пока непревзойдённый следопыт разыскивал подходящую поляну, которая была бы неподалёку от ручья, но не проглядывалась с дороги. Мало ли какая опасность может грозить наследнице престола!

Место для ночлега было найдено, и пока Сель сооружала ложе для своей хозяйки, Дру и Сквир собирали дрова для костра. И вот с последней охапкой хвороста юный волшебник вернулся один. «Мой друг неподалёку, он будет охранять ваш покой, прекрасные девы, а я постараюсь занять вас беседой», – произнёс Дру, глядя на последние лучи заходящего солнца. Он постарался зажечь костёр так, чтобы его спутницы не заметили источника огня. Ни к чему им пока знать о его даре. Да и вообще… Но когда Дру обернулся, Сель как-то странно улыбнулась ему. Возможно, ему показалось, но она ещё ему и… подмигнула!

За ужином Эсса отдала должное сыру, который днём не вызвал у неё восторга, а Сель и Дру поделили кусок хлеба и жареные грибы между собой. Юноша отметил, что никто из девушек не поинтересовался, чем же утолит свой голод Сквир. И в тот же миг служанка сказала, ни к кому не обращаясь: «В лесу полно орехов и ягод. Белкам есть чем перекусить». Дру замер. Неужели превращения его друга не являются тайной для Сели? Как она узнала? Но она больше не прерывала своего молчания, и он решил, что сам выдумал невесть что. Ну захотелось девушке сказать про белок, что с того?

– Ты обещал занять меня беседой, – напомнила Эсса, когда от куска сыра остался лишь небольшой огрызок.

– Я хочу рассказать вам, о девы, – учтиво начал Дру, подчёркивая, что обращается к обеим спутницам, – легенду о Луне. Если она и знакома вам, надеюсь, мои старания не пройдут даром. Каждый из нас может посмотреть ночью на небо и увидеть бледный круг Луны. Она постоянно меняет свой облик, становясь иногда и вовсе похожей на серп. Моя матушка говорила мне, что Луна кругла всегда, но по прихоти своей чаще всего показывает нам своё лицо не полностью. Притом мы всегда видим лишь ту её сторону, что обращена к нам. Все привыкли к этому, и мало кто задумывается, что у неё могут быть тайны. Ведь Луна подобна монете, где с одной стороны обозначение её стоимости, а с другой – профиль короля. Этой драгоценностью можно любоваться каждую ночь, но если мы видим всегда одну и ту же сторону, то что же на другой?

Дру заметил, что обе слушательницы внимают ему, не отвлекаясь даже на комаров, которые (что уж тут скрывать?) одолевали путников, несмотря на дым костра. А на ветке сосны неподалёку, как он знал, сидел Сквир и тоже наверняка слушал историю. Что ж, пусть его коллекция сказок пополнится. Легенду, которую матушка часто рассказывала своему младшему сыну, когда старший уже видел десятый сон, в этой компании, по всей видимости, знал только Дру.