Вид сверху Я строил дом из щепок и осколков. Задумал замок, небоскрёб и храм… А выстроил невзрачную избёнку С иллюзией пространства голых рам. Её воображаемые шпили Укоренялись в мраморе колонн. А золотые луковицы пыли Окутывали каменный донжон. Вились спирально ауры растений, Опёрся о мечту небесный свод… Я строил для грядущих поколений, Что смогут пережить тяжёлый год, Вобравший наступившее столетье Верховенства технических обид. Его ополоумевшие дети Сбивают свои головы с орбит. До стона укорачивая мысли, Любовью занимаясь по свистку… Они себе полпамяти отгрызли, В них не прибудет нашего полку. Свой дом я строю из костей надежды, Из пластиковой веры в чудеса. Я буду жить в нём так, как жил я прежде, Не взвешивая время на весах. И, выросший в горбатом переулке, Он будет прям и истинно высок. И просто так, случайно, на прогулке, В него зайдёт наш всемогущий Б-г. И я спрошу: «А может быть, не надо Нагромождать на совесть знаний чудь? И вкладывать талантливому чаду Холодный камень в пламенную грудь?» Он улыбнется, не смутившись даже: «Таков наш мир, такие времена…» Мой дом сгорит, и на холодной саже, На плаче щепок вырастет стена. 2020 Всё путём…
Поднимаешься вверх, опускаешься вниз, Прежде чем открываются дверки, Чтобы спуск не спустил спусковой механизм — Предъяви документ на проверку. Можно красную книжку с двуглавым орлом, Иль своим глазом – к ихнему глазу… Можно морду лица, или просто баблом, Или пластиком, годным к показу. Можно просто сказать – пацаны, это я! Вдруг тебя по портрету узнают? Но скорее заявят – полегче, свинья, Здесь всегда документ предъявляют! Предъяви документ, что не ихний агент, Что тебе невозможное – можно! Что не псих, а как все, – постоянный клиент, Получивший вакцину подкожно. И вблизи тебе путь преграждающих лент, У оград и щитов полицейских, Чтобы выжить – всегда предъявляй документ До команды: «Внимание, целься!» Протестуй с документом, что ты – это ты, Будь готов, что в судах и больницах Тебя ждут не надежд наградные листы — Боль и скорбь на запретных страницах. Всё, что жизнью зовётся на этой земле, — Сумма цифр разрешений для входа. Ты – лишь образ на том, запотевшем стекле, Где тебя охраняет погода. Даже если на всё ты припас документ, Ты богат, Б-г веселья и грусти… Президент, нобеляр, чемпион, джентльмен — Всё равно тебя где-то не пустят… Но и в этом аду не пристало грустить, День придёт – вы его не ищите… Там, где будем мы все, под табло «Пропустить», Скажут ангелы вам: «Проходите!» Вы им скажете: «Что, проходить просто так? Вы серьёзно? Идти? Без облома?» Вам ответят служители божьи: «Чудак, Здесь без пропуска – вы уже дома». 2021 «Всё, что ушло, всуе-всуя…» Всё, что ушло, всуе-всуя! И в тару сунули останки… Лениво сходятся края Заржавленной консервной банки. Мир грешный давится слезьми И кулаки во рту мусолит. Взывает он: «Меня возьми! А этого – оставь на воле…» Там, где на хаме выжил хам И отдала стерня надхлебок, Назло усопшим петухам Лишь вороньё кричало с неба. Молились истово прикладку Сгоревшей церкви муравьи… И оставалась лишь загадка От храма Спаса на Крови. Здесь распустился эфемерно, Во всей красе – один за двух, Зелёным символом Минервы Ошеломительный лопух. Под ржавой охрою закат, Кренясь, напоминал о ночи… И свет, что низким солнцем свят, Был слаще, гуще и короче. Брело мычание коров, Измученное жаждой дойки… И звёзды обретали кров, И ждал коньяк у барной стойки… Комками красок полотно На почту шло, как взгляд в конверте. Само себе подчинено Для новой жизни после смерти. Молились истово глаза Невероятному в невнятном, Чего уму принять нельзя, Но сердцу бедному приятно. Музейный зал задул свечу, Стекают мрамором ступени… Спускаясь, всё ещё лечу, И на лету болят колени. 2020 «Всему виной головоногие моллюски…»
Всему виной головоногие моллюски И за растрату осуждённый кварк. И ложь широкая, и взгляд на правду узкий, Как говорил нам старина Плутарх. Сушёные коровьевы лепёшки, И ставшая физической любовь… Всему виной несъеденные крошки И в черепах проросшая морковь. – Я обвиняю! – мы с Золя талдычим. А всё ж антиеврействует народ. Мол, у евреев есть такой обычай — В чужой совать прожёванное рот. Заткнитесь, дервиши, молчите, пилигримы! К чему тупой нервический базар? Нас любят все – в Антарктике пингвины И северокорейский комиссар. В нас влюблены дворцы и пирамиды, Мы – суть, мы галактический стартап! Всё человечество – еврейские гибриды! Плюс ныне президентствующий Трамп. Так что конец еврейскому вопросу! Тору напишем с чистого листа. Нагромождение времён подвергнем сносу, Возьмём патент на нового Христа. Сгорим опять на жарких углях Рима И задохнёмся в газовых печах… Жидовская судьба определима, Если раскинуть карты при свечах. Нет для евреев большего страданья, Чем ощутить, как вечность, благодать… Еврейскость в человечестве воспрянет, Лишь удостоившись за истину страдать. 2020 |
