Литмир - Электронная Библиотека

Половину из сказанного Настя, конечно, не поняла, но вот что папа не хотел ее, больно ударило по детскому сознанию. «А откуда же я взялась, где мама меня нашла?» – подумала тогда Настя и решила спросить у соседской Тани, может, она знает.

Таня посмотрела на маленькую Настю очень серьезно и принялась объяснять. Так, мол, и так. Они оба виноваты, что ты родилась. Подробностей Настя не поняла, но Таня сказала ей, что женщины, мамы, всегда хотят детей, а папы не всегда. Поэтому они и ссорятся.

Потом Таня посадила ее рядом с собой на лавочку и сказала:

– Ты не плачь, Настька. Будешь жить с мамой. Она все будет для тебя делать, вот увидишь. К бабушке будете с ней ездить. А иногда, по выходным, сможешь уезжать к отцу. Он тебе игрушки всякие будет покупать, мороженое там, шоколадки. И ругаться не станет. Будете с ним в цирк ходить, в кино.

Настя не верила, что папа так подобреет, но, может, перестанет называть ее «ошибкой природы» или «ошибкой молодости», как это часто случалось. Она эти слова не совсем понимала, но знала, что ошибка – это не очень хорошо. Таня ей сказала один раз, что получила двойку в школе, так как сделала много ошибок в тетради. Родители ее ругали.

В этот раз Таня отвела Настю домой пораньше, так как ей нужно было делать много уроков. Странно, но дверь в квартиру оказалась приоткрытой, даже звонить не пришлось. Наверное, мама к соседке вышла на минуточку. Настя вошла в прихожую и услышала, как папа говорит с кем-то по телефону громко и серьезно:

– Почему я должен столько ждать, черт побери? Неужели развести людей так сложно? Тем более что я ни на что не претендую! Да, дочь остается с матерью, это однозначно!

Потом папа еще что-то говорил. Настя стояла не шелохнувшись. Она боялась, что сейчас придет мама и услышит папин разговор, заплачет, а он снова будет ругаться на нее. Отец наконец закончил кричать и вышел в прихожую.

Увидев Настю, он глянул на нее так зло, что она втянула голову в худенькие плечи, а он рявкнул:

– Все из-за тебя, паршивка!

Затем он отшвырнул ее в сторону так, что она чуть не упала, схватил ключи от машины и вышел из квартиры.

– Где мама? – успела спросить Настя, но он не ответил, хлопнув дверью. Когда мама пришла, Настя сидела на полу и плакала. Мама обняла ее и увела в комнату.

* * *

С тех пор прошло пятнадцать лет. Настя сидела у постели больного отца и держала его за руку. Ему сделали операцию, он был слабый, худой и беспомощный. Его приходилось кормить и поить. А еще успокаивать. Он часто плакал и говорил, что Бог его наказал.

За эти годы он успел еще раз жениться и развестись. Настю он к себе никогда не забирал, игрушек не покупал и в цирк не водил. Но они виделись иногда, даже в кафе ходили, когда Настя уже студенткой была. Она всегда звонила ему на дни рождения и в праздники. Разговаривал он не очень охотно, но когда заболел, позвонил именно ей, попросил помощи.

И Настя не отказала. Где-то в глубине души, в самом отдаленном ее участочке, она любила его, некогда очень красивого, большого, серьезного своего папу. Другого у нее никогда не было, а без пап детей не бывает. Это ей Таня хорошо объяснила в детстве.

Из больницы папу тоже забирала только Настя. Привезла к нему домой, приготовила еду, накормила и сказала перед уходом:

– Звони, если что.

И он звонил, почти каждый день. Они подолгу разговаривали обо всем: о жизни, о здоровье, о делах насущных. И однажды он позвонил ей среди ночи и сказал тихим, усталым голосом:

– Прости меня, дочь. Я был плохим отцом. Зла не держи, ладно?

И больше они не встречались. Отца не стало. Настя с мамой похоронили его, на что мама сказала:

– Была без радости любовь, разлука будет без печали.

А Настя тихо заплакала, у нее разлука была с печалью.

Поездка за радужным счастьем

Душный офис напоминал предбанник, и Юля не могла дождаться конца рабочего дня пятницы. Наступал ее долгожданный отпуск и поездка в дом отдыха, расположенный где-то на природе средней полосы.

«Всего час на электричке, и вы в раю!» – гласила рекламная брошюрка, которую ей всучили на выходе из метро. Юля созвонилась с турагентством. Узнав ее бюджет, ей любезно предложили номер на неделю за цену, ниже которой можно разве что в доме колхозника остановиться.

Но с ее зарплатой простого клерка в неприметной рекрутинговой компании это была находка. Брошюра пестрила пряничными домиками на берегу сверкающего голубизной озера, а трава и кроны берез зеленели изумрудом, пронизанным ярким солнечным светом. Мечта, а не поездка!

Заветный час настал! Маленькая стрелка огромных офисных часов коснулась заветной пятерки, и все буквально сорвались с мест. Похоже, что Юля была первой. Она громко попрощалась со всеми сразу и вылетела из здания, боясь, что ее кто-нибудь окликнет или что-нибудь задержит.

Ранним субботним утром она уже сидела в электричке и наблюдала унылую картину за окном. Лесопосадки и неказистые домишки сменялись серыми бетонными платформами, суетливые люди куда-то спешили, толкая друг друга: дачники, скорее всего.

А Юля мечтала о пункте своего назначения, который должен появиться уже минут через двадцать. Она представляла себя на залитой солнцем поляне в цветах или в радужных брызгах, плывя по лазурной глади озера в своем умопомрачительном малиновом купальнике, купленном еще зимой на «Алиэкспресс».

И вот наконец ее станция. Она вышла и огляделась. Пустынное поле, вдали виднеется лесок и большое прямоугольное здание, похожее на хлев или коровник. Ее радужное настроение несколько поблекло, когда, достигнув коровника, она поняла, что это и есть дом отдыха, его основное здание. А пряничные домики, которых было раз, два и обчелся, – это дорогостоящие коттеджи. Ей же предстоит жить именно в этом мрачном строении.

Унылая вахтерша выдала ей ключи и указала вдаль темного коридора, где должна располагаться ее комната номер двадцать шесть. Она тоже настроения не прибавила: обстановка чем-то напомнила период послевоенного развала. На стенах пузырились поблекшие обои, всем своим видом показывая, что без них было бы еще хуже.

Металлическая кровать с полосатым матрасом все тех же послевоенных времен была не заправлена, но на прикроватной тумбочке было свалено в кучу до боли невзрачное постельное белье, которое наводило на мысль о поездке в плацкартном вагоне по маршруту Урюпинск – Кыргызстан.

Юля приуныла. Она вспомнила, как выпрашивала путевку подешевле, и вот результат! «Не гонялся бы ты, поп, за дешевизной!» – мелькнуло у нее в голове, и она отправилась осматривать окрестности дома отдыха, надеясь найти обещанный рай.

Юля шла вдоль берега, когда услышала сзади себя шаги. Ее догнал высокий молодой мужчина и радостно поприветствовал. Она ответила кивком, надеясь, что он пройдет мимо, но он пошел рядом и начал непринужденный разговор: о погоде, о природе и о том, что он проживает в коттедже, который его IT-компания арендовала на все лето. А ему вот руководство сделало подарок на тридцатилетие – неделю отдыха в этом богом забытом уголке.

– Но я не жалуюсь, даже рад, – заключил он. – А вы в каком домике остановились?

– В двадцать шестом, – ответила Юля и распрощалась, получив в ответ радостное «До встречи!»

Встретились они за завтраком. Он подошел к ее столику у окна и тут же пристроился напротив.

– Доброе утро! – радостно воскликнул он. – Меня Михаилом зовут. А вас?

– А меня – нет, – ответила она и, помедлив, добавила: – Я Юля. Очень приятно.

На Михаиле были надеты шорты камуфляжной расцветки и ярко-зеленая футболка со смешной рыбкой на груди, пускающей пузыри.

Юля улыбнулась и спросила, указав на футболку:

– Фирменная вещь! Где достали?

– Племяннику купил в прошлом году в Ялте, а она большая оказалась.

– А племяннику сколько?

– Пять. Но она упакована была, а что такое размер XL, я понятия не имел. Вот теперь ношу. Мне впору.

3
{"b":"775993","o":1}