Я наклонилась к ней, послушать дыхание – его не было. Схватила резко ее черепашью руку – пульса тоже.

– Блядь…Твою мать! Что за фигня? Что это вообще? – вот тут я реально испугалась.

Опомнившись, я быстро вбежала в подъезд, благо кодовый замок на двери давно уже был выломан, и, мгновенно поднявшись по ступеням, стала звонить и стучать во все двери.

Мне никто не отвечал. Тогда я стала в прямом смысле их выламывать, биться плечом в те, которые мне казались более хлипкими. Ничего! Ни одна из дверей мне не поддалась. Я выбежала на улицу в надежде, что встречу кого-нибудь. Но кроме бабушек-зомби во дворе никого не было.

– Ааааааа! – я орала так, как не орала, наверное, никогда в своей жизни. «Кто-нибудь же должен услышать!»

Когда уже голос стал садиться, а из глаз брызнули слезы, я остановилась. Наклонившись и упершись руками в колени, как после долгой пробежки, я стала глубоко дышать.

– Получше стало? – я подняла голову. Рядом стоял Элвис и Поттер.

– Отвали! – я опять опустила голову вниз.

– Можем идти дальше? – Элвис говорил спокойно, будто и не видел только что всех моих мытарств.

Я молчала. Что мне было делать? Я действительно, видимо, была не дома. Телефон не работал, соседи – не соседи. Я осознала, что совсем одна в этом пространстве!

У меня вдруг сильно закружилась голова, и стало трудно дышать, будто я попала в очень тесное помещение. По телу пошла испарина. К горлу подошел ком, и я вырвала. Стало немного легче. С трудом удержавшись на ногах, я выпрямилась.

– Поздравляю. Первый этап пройден! – Элвис держал в руке стакан воды. – Будешь?

– Не буду! – я резко выхватила стакан и жадно припала к нему губами.

– Это проблема вашего времени: невыдержанность и упрямство, – голос Элвиса звучал как-то по-особенному громко, будто мы действительно находились в тесном помещении.

Я посмотрела на него, ничего не ответив, отдала стакан. Потом присела на корточки и закрыла голову руками.

« Где я? Что это такое? Может началась война, но где тогда все остальные, где танки и самолеты? Может это галлюцинации, но разве могут быть они такими осязаемыми и реалистичными? Что мне делать? Телефон не работает, никого нигде нет кроме этих придурков, куда бежать?»

– Ну что, отошла немного, готова идти? – Элвис стоял надо мной и улыбался, как будто ничего особенного и не произошло.

– Куда идти? Куда ты меня все время тащишь? Пойдем, да пойдем! Куда, блядь, пойдем? – закричала я.

Элвис не обратил никакого внимания на мою агонию и дружелюбно протянул руку.

Я откинула ее.

–Ты можешь нормально объяснить, где я, что происходит? Война началась? – все еще на повышенных тонах проговорила я.

– Так, значит, еще не поняла? – Элвис смотрел на меня свысока, будто отец на своего неразумного детину.

– Поняла, не поняла. Да! Не поняла. Так объясни мне еще раз!

– Хорошо, объясняю еще раз. Произошло перемещение.

– Блин, да это я уже слышала! Дальше!

– Произошло перемещение. Эти образы все ненастоящие, они воссозданы…

– Да понятно, из моего воображения… Стоп! То есть, ты хочешь сказать, что это все мое воображение?

– Ну наконец-то! – Элвис свел ладони на груди и поднял голову к небу.

– Получается… – протянула я.

Негреющее солнце светило в глаза, недалеко от меня сидели бабушки-зомби, прямо напротив меня стоял король рок-н-ролла, который умер в 70-е, если я не ошибаюсь, а рядом с ним стоял подросток, который и вовсе никогда не рождался.

– Я с ума сошла? Это все мои галлюцинации? Только так тогда можно объяснить и эти таинственные перемещения, и то, что я сейчас вижу людей, которых в принципе не могу видеть живыми! У меня просто поехала крыша, – я стала усиленно тереть свой лоб, будто это что-то могло изменить. – Вот так люди и сходят с ума. Реальность становится для них их собственной, индивидуальной. – я посмотрела вдаль: серые коробки домов, детская площадка, вагончик с надписью «Хлеб».

– Что ты сказала сейчас? – Элвис приблизился ко мне.

– Что я сказала? Сказала, что поняла суть сумасшествия, что реальность для больного становится его индивидуальной и отличается от реальности нормальных людей, – я говорила уже поспокойнее.

– Эмма! Ты… молодец ты! Как для такого, как ты там говоришь, полудурка, открываются резко такие истины? Ты удивила меня сейчас!

– Спасибо, за полудурка! – недовольно ответила я, опять не понимая, о чем это он.

– Ингвар, ты слышал, что она сказала? – Элвис обратился к Поттеру.

– Как ты его назвал? Игорь? – я обернулась, чтобы посмотреть на очкарика.

– Слышал, – голос очкарика, стал каким-то низким и хриплым, совсем неподходящим для волшебника-малолетки. – Поэтому ж ее и выбрали. Она выхватывает больше отсюда и пишет неплохо, – Поттер говорил голосом человека, который много курит и вот-вот умрет от старости или туберкулеза.

– Интересно! Вообще у вас удивительный период в истории. Начало начал! – Элвис посмотрел на меня. Он теперь тоже говорил другим голосом, пропал тот бархатный завораживающий баритон, сейчас это был обычный среднестатистический голосок этакого соседа в майке-алкоголичке.

– Так, ну-ка стоп! Дайте-ка мне минуту побыть одной! – я отошла от Элвиса и Поттера на несколько шагов.

«Значит так, все эти истории с будущем, конечно, полная чушь. Где я, пока не понятно, но если я реально сошла с ума, то единственное, что мне остается – принять это состояние и попытаться восстановить силы разума, чтобы, возможно, очнуться в нормальной реальности. Интересно, а я сейчас в коме? Или просто сплю? Ладно, не суть. В общем, что бы сейчас тут не происходило и кто бы со мной не разговаривал – буду все принимать спокойно. И может тогда мое состояние нормализуется. Мне нечего терять, умереть я здесь не смогу и боли, по-видимому, тоже не чувствую».

Я ущипнула себя за руку – "нет, чувствую, но все равно бояться, я думаю, мне нечего! Буду наслаждаться пребыванием в этом Зазеркалье собственного безумия, а там – посмотрим. Одно хоть хорошо, я рассуждаю здраво, я могу двигаться и говорить – все остальное… Да пусть хоть перевернется трижды, больше не будет никаких истерик и криков с моей стороны!"

Я обернулась к своим фрикам. Они стояли и улыбались мне.

– Уже все знаете? – посмотрела я на обоих с улыбкой.

– Ага! – ответили они почти в унисон, «двое из ларца, одинаковых, блин, с лица».

– Ну и какой теперь план действий?

– Пойдем к гонцам, – ответил Элвис.

– Ой, а можно твой голос вернуть? Ну каким ты вначале разговаривал? Этот противный сильно.

«Классно быть сумасшедшей, не надо думать о приличиях и о чувствах других людей!»

– Уже нельзя, – без тени обиды ответил Элвис. – Ты же сейчас будешь проходишь погружение, поэтому и реальность постепенно начнет меняться.

– Жаль, а очкарика можно куда-нибудь подальше отослать?

«А, что мне терять? Говорю и веду себя, как хочу! Вот это я понимаю – свобода идиота!»

Поттер глянул на меня исподлобья.

– Это можно. Ингвар? – Элвис вопросительно посмотрел на очкарика.

– Да пожалуйста! – Поттер развернулся и пошел по направлению к моему подъезду.

– Как ты его все время называешь? Не пойму, – я посмотрела вслед удаляющейся фигуре.

– Ингвар. Это его имя. Ты постепенно начнешь слышать и видеть некоторые вещи из нашего мира.

– Из нашего мира! – я перековеркала его слова. – Из моего мира, ты хотел сказать!

– Из нашего общего! – подмигнул мне Элвис.

– Он вот так просто уходит? А я думала мое больное воображение как-нибудь по-волшебному от него избавится. Ну там, раз и исчез, и дымок только вверх поднимается, – я улыбнулась Элвису. Элвис – мне в ответ.

– Да, можно было и так.

Я глянула в сторону, куда удалялся Поттер, его немного сгорбленная маленькая фигурка зашла в подъезд и исчезла.

– Ну, блин, да. Прямо офигеть, какое волшебство!

– Пока так. Скоро будет лучше.