Четырнадцать воинов погибли в двух боях.

Пятнадцать умерли из-за пыток талибов.

Четверо выжило.

Трое добралось до Пакистана.

Двое остались в живых.

Один из них — Себастьян Моран, который прятался от талибов в далекой восточной стране и явно нуждался в защите.

Гордый.

Хладнокровный.

Изувеченный.

Но не сломленный.

Государство поимело его по полной программе, но Моран не сдался, и несмотря на то, что еще находился в бегах и не был в безопасности, уже смог начать иметь теперь свое государство, и Джим захохотал, когда понял, что именно начал вытворять его давний знакомый.

— Ай, Себастьян, ай, шалун… Повеселил ты старого доброго злодея! — засмеялся он, веселясь над досье Морана.

Он действительно постебал своих бывших работодателей, пославших его на верные муки и лишивших всего, что можно.

Пять заказов в Пакистане и Афганистане на убийства высокопоставленных лиц из Соединенных штатов Америки и Великобритании выполнены его фирменным почерком.

Моран явно давал понять: он предательство так не оставит.

Моран даже в пекле ада умудрялся показывать государству «Fuck you».

Мориарти еще раз прошелся внимательным взглядом по биографии Морана, ставшей, по сути, его резюме киллера, и ухмыльнулся.

Пришла пора вытаскивать идиота из той задницы, в которую его засунул он сам и чертово государство.

***

Логово Морана в Пакистане, где он прятался от преследователей, Мориарти и его люди нашли спустя несколько недель, и Джим присвистнул: столько времени от него еще никто не мог улизнуть. Однако бывший знакомый смог удивить его еще больше: как только работники Мориарти неожиданно нагрянули к нему, то вместо самого Себастьяна обнаружили лишь куклу в его камуфляжной одежде, что и передали по рации.

Мориарти, ждавший в машине своих отщепенцев вместе с Мораном для разговора, двадцать минут прождал, пока те найдут наверняка прячущегося Себастьяна — слежка ранее давала понять, что никуда из своего убежища он просто не успел бы деться, но так и не дождался.

— Эти дебилы что, не могут найти, вырубить мужика и привести сюда?! — рыкнул он, и вдруг в этот момент в дверь автомобиля неожиданно прилетел… топор.

Водитель наставил пистолет на неожиданного нарушителя порядка, но тут же был вырублен быстрой стрельбой из пистолета с сонными дротиками.

Мориарти уже осознал, в чем дело.

Моран поразил его еще больше: тот не только успел спрятаться, когда осознал, что за ним пришли, но и вырубил пятерых сильных и профессиональных вояк и смог выбраться и обнаружить, кто именно послал за ним. И, несмотря на это, бесстрашно пошел на атаку.

«Ты как был идиотом, так и остался, Моран», — хмыкнул в мыслях Джим, уже зная наперед, что собирается делать Себастьян.

Моран ни разу не отступал и прятался лишь, когда того требовала его безопасность, но сейчас он этого явно не планировал.

Моран дал о себе знать.

Сломанная дверь автомобиля открылась, и в машину уселся заросший бородой мужчина. Некогда красивые светлые волосы уже оказались сожжены беспощадным восточным солнцем, у почти полностью бритых висков появилась первая серебряная седина, кожа давно покрылась въедливым бронзовым загаром, а в когда-то смеющихся улыбающихся голубых глазах появилась сталь и холод. Однако спустя мгновение в них мелькнуло узнавание, и это дало Мориарти хороший знак.

— Джим? — послышался хриплый, прокуренный, но такой знакомый голос, от которого Мориарти аж пронзило.

Перед глазами пронеслись воспоминания чуть ли не двадцатилетней давности, щемящие душу чувства словно вырвались из закованного сердца и растеклись лавой по всему телу, а к горлу подступил душащий комок.

«Чувства непростительны», — пронеслась мысль в голове, но рациональность тут же была отброшена самим Мориарти.

Они еще поговорят о рациональности, о глупости Морана, обо всем.

— Ну здравствуй, Моран, — хмыкнул Джим, стреляя в него коварным взглядом темных притягивающих глаз. — Ты мне, кажется, писал, чтобы я не пропил свои таланты и использовал их с умом. Что ж, я внял твоему дружескому совету, благодаря чему нашел тебя в этой чертовой глуши. Ни Интернета, ни связи… благодать! Должно быть, тут хороший релакс. Знаешь, иногда так не хватает этой свободы и поразительной тишины…

Моран хрипло засмеялся.

— О, да, тишина действительно поразительна, особенно после взрывов. Намедни тут на соседней улице одного мужика взорвали, волной даже мое скромное жилище задело. Так такая тишина стояла…

Мориарти изогнул бровь и оценивающе посмотрел на старого знакомого. Неспроста он завел этот разговор, он заметил это по невербальным значениям косящего взгляда и потиранию пальцев — обычное движение для обывателей, но не для солдата, почти двадцать лет отдавшего службе в горячих точках, и не для криминального гения, имеющего правительства всего мира в коленно-локтевой позе.

— Что за мужик? — задал он вопрос, наблюдая за реакцией Морана.

Почти незаметное для всех, кроме въедливого взгляда Мориарти, передергивание плечом дало ему хорошую подсказку на роль Себастьяна.

— Местный повар, уличную еду делал. Знаешь, я не удивлен, почему его взорвали. У него отвратительные лепешки с мясом, — мужчина прочистил горло.

— А тебе какое дело до того взрыва? — произнес он, уже подсознательно зная ответ.

Себастьян лишь фыркнул и взглянул прямо в гипнотизирующие глаза Мориарти, и на долю секунды в стальном взгляде мелькнуло знакомое с детства балагурство.

— Ну, я так полагаю, тебе же нужно резюме? — засмеялся Моран. — Считай это им.

Подготовить взрыв специально к приезду Мориарти — это шикарный идиотизм.

В духе Морана.

В духе их обоих.

Моран, вероятно, знал, что на него вышли, и в зависимости от обстоятельств решил или припугнуть взрывом, или же… показать свое мастерство и умение действовать в опасных и предупреждающих ситуациях. Ловко.

— Неплохое резюме, — фыркнул Джим, доставая из пальто пачку сигарет и протянул ее Себастьяну, который, хмыкнув, вытащил одну штуку и достал свою зажигалку. — Правда, я видывал и получше. Поэтому предпочту, чтобы ты продемонстрировал свои навыки иначе.

— Как? — Моран недоуменно на него посмотрел, а Мориарти лишь усмехнулся, уже догадываясь о реакции, которая за его словами последует.

— Через постель. Надеюсь, эти навыки ты тоже не подрастерял.

Ответом ему был добрый и знакомый, но чуть хриплый искренний хохот.

— Договорились, мой гений.