Но все же, почему-то я доверяла ему. А Джонатан в этот момент смотрел на меня таким пристальным, таким теплым взглядом, что тут же магнитом приковал мои глаза к себе. И я сдалась. Вся боль, которая копилась во мне со дня заключения союза, разлука, которая помимо моей воли резала сердце, и невероятное желание сдаться и пойти к нему волной накрыли меня, заставив тонуть в собственных чувствах. Стена не просто треснула, она исчезла.

Я смотрела прямо в его горящие глаза, не отводя взгляда, не перебиваясь ни единой мыслью. Как вдруг глаза Джонатана изменились, он насторожился и внимательнее присмотрелся ко мне, будто что-то в моем виде его заинтересовало. В волчьих глазах вспыхнула опаска и недоумение, он слегка приоткрыл пасть и сделал маленький шаг вперед, рассматривая меня снизу вверх.

– Лекса, что с тобой? – вдруг спросил Крис.

Я посмотрела на парня, не понимая, почему он вдруг решил задать этот вопрос.

– А что со мной? – удивленно переспросила я.

– Твоя рука, – кивнул Крис, указывая глазами на мою левую руку.

Я скептически вздернула бровь, но на руку все-таки посмотрела – и не поверила своим глазам. Она бесконтрольно дрожала, причем чем больше я старалась ее успокоить, тем сильнее ее трясло. Я даже не поняла, когда это началось и почему. Внутри зародилось клокочущее чувство, и дрожь прошла по всему телу меленькой волной, но достаточной, чтобы заставить меня волноваться. Закружилась голова, а глаза вспыхнули огнем, таким, что боль практически невозможно было вытерпеть.

Дрожь пробрала меня до костей, тело заныло, кожа будто воспламенилась. И я снова почувствовала, как заживо сгораю.

Волк тоскливо взвыл и даже через боль, быстро разошедшуюся по всему телу, я поняла, какой именно. Я посмотрела на Джонатана. Он стал последним, что я вообще смогла увидеть. Глаза застило огненной пеленой, тело перестало слушаться. Издав последний выдох, я бесшумно полетела вниз....

…Откуда-то издалека я услышала приглушенные голоса и волчье рычание. Что-то холодное коснулось моей щеки и запястья. Огонь постепенно отходил, сменяясь хорошо знакомым жгучим чувством под самой кожей. Но и это быстро прошло. Глаза прояснились, кожа перестала пылать, и дрожи я больше не чувствовала.

Я так и не поняла, удалось ли мне открыть глаза или они уже были открытыми, но пелена спала и передо мной появилось обеспокоенное лицо Криса, склонившееся над моим. Его рука плотно прижималась к моей щеке, а вторая мертвой хваткой сомкнулась на запястье. Я лежала на его руках, но уже на нашей территории, у самого холма. Вокруг тишина, но сквозь нее постепенно пробиралась монотонная музыка из бьющихся сердец. Чужие страхи темной тучей сгущались надо мной.

– Что случилось? – спросила я, когда поняла, что мимолетное помутнение прошло, и я в здравом уме и вроде бы в здравом теле.

– Ты стала обращаться, – прошептал Крис.

– В кого?! – опешила я.

– В одну из них, – Крис кивнул в сторону оборотней.

Я наморщила лоб, в недоумении уставившись на парня. Но его слова звучали более чем серьезно. Вполне логично. Ведь произошедшее со мной пару минут назад по ощущениям очень похоже на то, что я чувствовала, прикоснувшись к Расселу для скрепления договора.

Но есть одна маленькая, малю-ю-юсенькая проблемка:

– Но я же никого не касалась. Верно?

– Не касалась, – согласился Крис. – Ты ни с того ни с сего начала дрожать, а потом твои глаза вспыхнули огнем, прям как тогда, и ты рухнула с дерева. Я поймал тебя.

Оглянувшись на волков, которые взволнованно выглядывали с верхушки холма, я ужаснулась. Я едва смирилась с тем, что, прикоснувшись к оборотню, стану им же, а тут даже не касаясь…

– Час от часу не легче, – вздохнула я, поднимаясь на ноги.

Ощущения того, как я сгораю заживо, стерлись, будто их никогда и не было. Я чувствовала себя более чем хорошо, без единых изменений или остаточных чувств. Теперь от той боли остались только воспоминания. Я вздрогнула, потирая предплечье, которое всего пару минут назад пылало.

– Объясни, как ты это делаешь? – крикнул беловолосый парень, выглядывая из-за спины Рассела.

Волки стояли у самого края холма, больше никто не разлеживался на земле, все навострили уши и обратились взглядом ко мне.

– Мне бы кто объяснил, – буркнула я.

– Ты же вампир. Как ты можешь обращаться в волка? – настаивал парень.

– Послушай, о том, что я могу обращаться в волка, я узнала тогда же, когда и вы! – крикнула я, пытаясь собрать свои мысли в кучу и самой проанализировать случившееся.

– Значит, ты все-таки можешь обращаться в волка? – еще настойчивее крикнул парень.

– Этого я не знаю. Я никогда не обращалась до конца.

Джонатан сделал маленький шаг вперед, будто пытаясь еще лучше приглядеться ко мне. Его заинтересованный взгляд привлек и меня, заставив посмотреть на него.

– Я могу снова становиться человеком, а потом снова вампиром. Это совершенно точно, – выдохнула я, сдавшись под давлением волчьих глаз. – Это происходит от прикосновения. Но я никогда раньше не встречала оборотней и уж тем более не касалась их. Поэтому не знаю, могу ли стать… волком.

Нервно меряя шагами овраг, я пыталась собраться с мыслями. Ничего не понимаю. То, что случилось несколько недель назад у дома Гербертов, я еще могу понять, но чтобы так, без касания, внезапно становиться оборотнем…

– Кто-то еще умеет это делать? – спросил парень, перебив мои мысли.

– Нет. Это что-то вроде персонального дара.

– Как и то, что ты сделала в лесу?

– Да, и то, как я разрывала вампиров на допросе, – согласилась я, уже ни капельки не удивившись, что парень знает обо всем.

– Но сейчас тебя никто не касался, – все напористее говорил парень. Он с опаской выглядывал из-за волчьих спин, но из-за размеров волков ему приходилось становиться на носочки. – Так как это произошло?

– Слушай, я не знаю, что это было, как и почему! – развела руками я. – Не спрашивай меня, потому что я сама ничего не понимаю.

Парень оценивающе посмотрел на меня. Кажется, он мне не поверил, но задавать вопросы перестал, поняв, что, даже если я что-то и знаю, то все равно ничего не скажу.

Волки стихли и, сделав пару шагов назад, снова разлеглись, но глаз с меня не сводили. Беловолосый парень сел в кругу между Джонатаном, Расселом и Майком и, поочередно осматривая каждого, то кивал, то делал задумчивый вид, то разводил руками. Будто между ними шел безмолвный диалог.

Эмма и Айзек, еще немного покосившись на меня, все же встали в стойку и продолжили тренировку, предпочитая не обсуждать ни мое помутнение, ни то, что случилось до него. Я взобралась на холм, осматривая ребят сверху, и усевшись поудобнее на земле, прислонилась спиной к дереву. Крис задумчиво смотрел на меня, будто решал, подойти или продолжить тренировку. Увидев, что я полностью углубилась в размышления, решил оставить меня наедине со своими мыслями.

Джонатан следил за мной с особой внимательностью, я старалась не смотреть в его сторону, но, безусловно, ощущала на себе постоянный взгляд. Мне одновременно хотелось скрыться от него и подойти поближе. И ведь все случилось на его глазах… Теперь он точно убедится в том, что я жуткий монстр. Хотя какое мне дело до его оценки?

Хуже всего то, что я сама себя не знаю и открыто призналась в собственной беспомощности перед своей способностью. То, что произошло сегодня, понять невозможно. Во мне будто сидит зверь, время от времени вырывающийся из клетки. От этого мне становилось поистине страшно…

Чего ожидать от этого зверя?

День сменился ночью, набежавшие к вечеру тучи плотно окутали небо, закрыв собою звезды. Ветер снова растормошил мои волосы, и я в последний раз перед уходом оглянулась, чтобы окинуть взглядом нашу тренировочную поляну. Время – давно за полночь. События раннего утра не стерлись и не перестали волновать, скорее, я сама устала о них волноваться и предпочла не думать о том, что не могу ни понять, ни изменить.