Стив как отец справедливый, однако даже близко не строгий – но и ему нужно какое-то время, чтобы привыкнуть быть с Йеном мягким. Получается у него не очень; но младший Роджерс не обижается, стойко принимая такую прерогативу как старшего ребенка и мальчика в семье. Он знает, что Стив его любит не меньше, чем Кэсси и Наташу; и этого знания ему достаточно. Ему достаточно нежности от Наташи; мама то и дело обнимет и потреплет по волосам; и от Кэсси, которая периодически от брата не отлипает и упрашивает ночевать с ней, чтобы поиграть допоздна.
Стив старается быть хорошим отцом и решать все конфликты максимально спокойно и словами, но это сложно сделать с самостоятельным ребенком, которому уже за двадцать – однажды они слишком крупно ссорятся. Йен пропадает почти на сутки, не берет трубки и не отвечает на сообщения ни по каким каналам. Наташа старается успокаивать Стива, что изводит себя и ходит из угла в угол, но и сама волнуется не меньше. Когда Йен возвращается домой, оправдываясь тем, что проводил время со своей девушкой, Стив слетает с катушек. Это первый скандал в семье Роджерсов и первая серьезная ссора отца и сына, которую видит Наташа; конечно, дальше обидных слов не заходит, но Йен снова уезжает, заявив, что не хочет их видеть и в этот деспотичный дом никогда не вернется. Для взрослого человека заявление смелое; и хоть Стив знает, что это несерьезно, слова трогают его слишком сильно. Следующие несколько часов он даже не пытается позвонить Йену.
Звонить и не надо было – к вечеру объявился один из Новых Мстителей, сообщая, что Йена подстрелили на задании. Без брони. Три пули в живот.
Стив в этот момент теряет землю под ногами, прекрасно зная, что без своей брони Йен исцеляется едва ли быстрее, чем самый обычный человек.
Клинт забирает Кэсси в течение пятнадцати минут, и уже через полчаса Стив врывается в предоперационную комнату. Он видит мирно лежащего Йена, но картина портится маской на лице и писком приборов, хирурги сильно напряжены, а вокруг слишком много крови; Стив замечает почти лужи на полу у операционного стола, и ему страшно представить, с каким трудом врачи сейчас спасали жизнь его сыну. Наташа сжимает чужое предплечье. Она нервничает не меньше, кусает губы до легкой боли, вспоминая, как давным-давно стояла точно так же перед стеклом и наблюдала за фальшивой смертью Ника Фьюри. В ее ушах стоит замедляющийся пульс и указ хирурга зафиксировать время смерти. Ей хочется, чтобы и сейчас это все было лишь постановкой, но она понимает, что нет. Их сын умирает.
Операция идет несколько часов, Стив сдается и вместе с Наташей садится на скамейку рядом. Она почти засыпает на плече мужа от усталости и стресса, когда их оповещают, что Йен впал в кому.
Роджерс старший отправляет Наташу домой – забрать Кэсси, чтобы ей не было страшно, накормить кошку, отоспаться – но сам никуда не собирается. Стив просит одноместную палату, начинает жить на дешевом кофе из автомата в больнице и каждую ночь проводит на стуле у койки стабильного сына. К Йену часто приходит его девушка, что винит себя в случившемся; но ее вина не сравнится с чувствами Стива. Он много думает об иронии судьбы, ведь все это произошло именно после их первой ссоры. Он думает обо всем, что услышал от Йена и что сказал ему в ответ; и лишь с небольшим облегчением понимает, что в глубине своей души сын знал – это несерьезно. Он все равно знал, что его любят; да, Йен вспыльчив, но никогда не позволил бы злости настолько затмить его разум.
Сперва Стиву кажется это неловким, но спустя время он начинает разговаривать с Йеном, который, кажется, просто спит. Он говорит, что Наташа молодец, что она тоже волнуется, но не позволяет себе сломаться, понимая, что нужна ему, Стиву, и своим близким. Говорит, какой он сам иногда слабак – сидит сутками на одном месте, засыпает с тревогой и ничего не может сделать – только просыпаться от каждого шороха и жить в ожидании. Говорит, что пару дней назад понял, что совсем уж старик – у него на висках аккуратно вырисовалась седина; хоть миссис Роджерс с мягкой улыбкой и грустными глазами сказала, что возраст ему лишь к лицу. Говорит, что от кофе уже тошнит – но он не может себе позволить уйти от сына. Говорит, что так хочет, чтобы Йен сам увидел эти седые пряди – усмехнулся и пошутил, что Капитану Америка пора в отставку.
Когда Йен открывает глаза, он первым делом видит отца. Он не помнит ничего, о чем ему говорил Стив; и первые минуты не понимает, почему тот плачет и так крепко сжимает его ладонь.
Стив не может сказать, что до этого он любил Йена меньше или относился к нему хуже. Просто он понимает, что одного знания сына о его любви недостаточно.
Когда Йену лучше, Стив просит сына научить его готовить. У Йена, кажется, к этому прирожденный талант: он часто помогал Наташе с готовкой, и в итоге у него даже горячие бутерброды в микроволновке выходят не хуже полноценного блюда. Они проводят весь день на кухне; Йен то и дело закатывает глаза от того, насколько отец безнадежен, не забывает подкалывать, потому что Стив совершенно не умеет резать овощи и выходят какие-то кривые кубики, и смеется до слез, когда Роджерс старший пытается пожарить хлебцы и случайно закидывает один на кухонный шкаф под потолок в попытке красиво подкинуть на сковороде.
Они все ужинают стряпней главы семейства. Стив смотрит на то, каким довольным выглядит его сын; мягкий янтарный свет вечернего солнца сквозь большое окно щекочет чужие щеки, а волосы отливают золотом. Йен первый пробует запеченные в духовке овощи, а потом защищает их перед колкостями Наташи, говоря, что это самые вкусные овощи в его жизни. Кэсси смело сует кусочек перца в рот, а потом хватает с полки рядом ручку и делает вид, что роняет ее на пол, пародируя критика из мультика «Рататуй», который они только недавно смотрели. Стив садится за стол и не может сдержать улыбки. Он смотрит на Йена; тот с мягкой улыбкой подмигивает, и Роджерс старший понимает, что с этого момента все снова изменится.
На кухне со своим сыном он провел самый счастливый день в его жизни.
========== Лора ==========
С Лорой у Йена не ладится с самого первого дня их знакомства.
Лора Хоулетт – дочка Росомахи с шестью когтями в сумме. Логан и знать о ней не знает, пока один из владельцев отеля «Стая», в котором раньше жила и работала чета Роджерсов, не находит ее в одном из баров, куда одиннадцатилетка случайно забредает, будучи в бегах, и чуть ли не оставляет бармена без головы. Ее история долгая, печальная и запутанная; но в итоге девочка остается у МакКоллов, имеет связь с биологическим отцом и начинает жить в социуме. К своим двадцати Лора – невероятной красоты девушка, спасибо генам, спорту и женскому влиянию гувернантки, и никто не может сказать, что Лора МакКолл приемная – смуглая кожа и темные волосы делают свое дело.
Ник Фьюри решает завербовать дочку Логана в новый состав Мстителей, но у Йена, их лидера, свои методы вербовки. Методы он подсмотрел у Черной Вдовы, и она, конечно, была в этом крайне хороша; но Роджерс не учел только того, что сам он – американский парень из другого измерения, а не профессиональная русская шпионка.
У Лоры проблемы со злостью, и Йен специально выводит ее из себя. Она когтями таранит стол Фьюри и разбивает остатки самим Роджерсом, едва ли удерживаясь, чтобы не располосовать его личико; а когда снова берет себя в руки, Йен заявляет: «Ты нам подходишь».
Лора аргументированно и правильно заявляет в ответ, что он козел.
Йен советуется с Наташей, и в итоге извиняется с помощью цветов, вкусностей и нового телефона – точно такой же модели, что Лора разбила во время их драки. Впрочем, в извинениях Роджерс не так хорош – почему-то Хоулетт крайне скептически смотрит на черные розы, и снова заявляет, что он тупица.
Йен решает не останавливаться, потому что теперь это дело принципа. Прославившийся после публичной совместной миссии с Капитаном Америка Йен был теперь просто нарасхват – парень добирается до отношений, и беспорядочный секс становится рутиной. Конечно, родители такого не одобряют; но Йен мальчик взрослый, а ссориться с ним бесполезно, и они только просят его не быть уродом с девушками и отдают их старую квартиру, чтобы ненароком горячего на кровь сына не завлекли в западню – ведь сами Роджерсы после свадьбы переезжают все же в дом за чертой города. Пусть лучше там, чем в туалете клуба, аргументирует Стив, и из всех зол они выбирают меньшее – но все еще зло.
