И вновь на полковника обрушивается голимая логика. Из выкладок Федотова следует — первые аэропланы вот-вот начнут показывать, на манер слонов в зоопарке. Можно сказать, это и есть этап подготовки, который в силу стремительного совершенствования моторов буквально через несколько лет сменится стадией развития. Тут же последует военное применение, а предел скорости, скорее всего, упрется в скорость звука.

— Это, уважаемый Антон Иванович, тысяча верст в час. Размеры летательных аппаратов, думаю, ограничатся первыми десятками метров. Об этом мне говорит мой инженерный опыт. Из этого следует, что от Берлина до Санкт-Петербурга, пассажирский аэроплан донесет сотню пассажиров за полтора часа. С тем же успехом это может оказаться десант или десять тонн бомб.

— А цеппелины?

— Гелий слишком дорог, водород взрывоопасен. Одна единственная пуля и взрыв неминуем. Кстати, сегодня увидите зажигательные пули, — Борис закинул еще один крючок.

— Логика в ваших выкладках, имеет место быть, — почеркнуто нейтральный тон выдал напряжение состояние собеседника, — по срокам развития ваших аэропланов спорить не готов, хотя мне они кажутся чрезмерно сжатыми, но ответьте мне на такой вопрос. Когда-то один человек взял в руки дубинку, его противник в ответ изготовил щит. Над авиацией вы думаете не первый день. Что, по-вашему, окажется щитом?

— Хм, давайте подумаем, — прикинулся шлангом переселенец, — мне представляется, здесь уместна аналогия с военно-морским флотом. Появление броненосцев, породило их противников — миноносцев. В свою очередь, против эскадренных миноносцев стали воевать контрминоносцы, по-другому истребители миноносцев. Полагаю, что против тяжелых бомбовозов в небо поднимутся юркие и быстрые истребители. Теперь по вооружению, — Федотов убедительно изобразил озарение, — в отличие от броненосцев, бомбовозы не могут иметь тяжелой брони, следовательно, вооружением истребителей станут обыкновенные пулеметы.

— Вот видите, а вы меня пугали разгромом Санкт-Петербурга, — тут же уел переселенца абориген, — конечно, если завтра у противника появятся такие аппараты, нам придется не сладко, но из ваших выкладок следует, что мы находимся на этапе подготовки и время у нас есть. Не так ли?

«Вот и учи после этого людей грамоте. Как не изгаляйся, а первым делом тебя обязательно пошлют», — пробурчал про себя прогрессор, а вслух произнес:

— Время нас рассудит. Как вспомните этот стишок, непременно дайте знать:

Куда петербургские жители,

Толпою веселой бежите вы?

Не стелят свой след истребители

У века на самой заре,

Свод неба пустынен и свеж еще,

Достигнут лишь первый рубеж еще…

Не завтра ли бомбоубежище

Отроют у вас во дворе?

— Вы готовитесь к такой войне? — в вопросе вновь насмешка.

— Люди только тем и занимаются, что воюют и готовятся к войне. Мы не исключение.

— Борис Степанович, а почему вы пользуетесь метрической системой?

— За ней будущее, да и привык. На пуды с дюймами переходить трудно, извините. Кстати, Антон Иванович, на базе стрешара могут оказаться военные, в том числе высокого звания, но все они в камуфляжной форме, — Федотов пояснил здешних порядки и знаки отличия. Рассказал, как отличить гостей от сотрудников страшара, за которыми закрепилось имя «Боец».

От основного тракта отворот налево. Через километр КПП местного масштаба — попросту говоря, диагонально полосатая будка часового, зато с телефоном. Крепкий отставной солдат, такого ни с кем не спутаешь, лихо берет гладкоствол на караул. Ему отдают честь пассажиры — полковник салютует, Федотов кивком, со специфических поворотом головы.

— Вы служили?

— Можно и так сказать, — ушел от разъяснений переселенец, — через триста метров база за ней стрельбище.

База занимала обширную площадь. Двухэтажное здание усадьбы — здесь администрация и злачное заведение. В сосновом бору слева разбросаны коттеджи участников. Между ними посыпанные песком дорожки. Справа за соснами угадывается конюшня — в этом мире редко кто приезжает на авто. В иные дни на базе до нескольких сотен желающих пострелять. Сейчас на территории несколько участников в пятнистых комбезах и пара в «кикиморах», лица слегка прихвачены зеленым «макияжем».

— Это что за маскарад? — в вопросе явное неудовольствие.

— Маскировочный костюм «кикимора» обеспечивает максимальную скрытность стрелка. На полигоне сможете примерить.

Стрельбище — упирающаяся в земляной вал полуторакилометровая луговина. По периметру в два ряда колючая проволока. Ее завезли из Франции. На смотровых башнях бдят часовые — не дай Бог занесет аборигена.

До базы отсюда достаточно далеко, чтобы звуки выстрелов не тревожили участников.

Обычно здесь собираются любители пострелять по тарелочкам, но сегодня метатели зачехлены.

На столах перед огневой позицией разложено оружие. От подъезжающей коляски его толком не разглядеть.

На штативе, повернутая в сторону мишеней, мощная оптика. В нее сейчас смотрит один из стрешаровцев. Слышны слова:

— Николай, правее пять.

— Есть правее пять, — лежащий на огневой позиции, что-то подкрутил, на мгновенье замер и тут же грохнул выстрел.

— Отлично, оружие разрядить и на стол.

— Есть разрядить и на стол, — ответ прозвучал четко. Так же четко была выполнена команда.

Появление высоких гостей ажиотажа не вызвало. Команда Зверева: «Отделение, становись!» показала, что с дисциплиной здесь знакомы не понаслышке. Бойцы я пятнистой форме без суеты выстроились по ранжиру, часовые остались на своих местах. Все привычно, кроме одного — обычно лица солдат или придурковато-восторженны, или хмуры. Сегодня полковник ощутил на себе доброжелательный интерес. Такое встречается только в офицерской среде и среди курсантов на последних курсах.

Димон четко делает три уставных шага к Деникину. Отдание чести. Все по уставу: «Господин полковник, личный состав для проведения демонстрации построен, разрешите выполнять?»

Ответ последовал в духе традиции: «Выполняйте» — Деникин немного смущен, но встречей доволен.

— Отделение вольно, разойдись!

— Антон Иванович, прошу осмотреть оружие.

На деревянном помосте стоят покрытые сукном столы с бортиком и держателями оружия. Разумно — при разборке детали не раскатятся, а выпавшие из нерадивых рук не потеряются в траве — шпунтовые доски помоста пригнаны плотно.

На одном столе незнакомая винтовка, на втором пулемет с диском. Машиненгевер привлек внимание в первую очередь. Кто бы сомневался.

При разработке пулемета первым делом встал вопрос выбора системы автоматики.

На мировом рынке были представлены всего пять моделей. В пулемете Максима использовалась энергия отдачи ствола и кривошипно-шатунное запирание, в Браунинге рычажное запирание. Французский Гочкис, использовал отвод пороховых газов и как Браунинг рычажное запирание ствола.

В австро-венгерском станковом пулемете Шварцлозе, разработки 1905-го года, применялся полусвободный затвор и опять модное рычажное запирание.

Единственный ручной пулемет, системы Мадсен, был разработан в далеком 1890-ом году и выпускался Копенгагенской фирмой «Dansk Rekylriffel Syndikat». Его автоматика работала на отдаче ствола с коротким ходом, а запирание осуществлял качающийся затвор. Весил этот пулемет всего девять килограмм и питался из установленных сверху рожков на 25, 30 и 40 патронов. В русско-японскую войну Россия закупила у Дании около тысячи таких изделий.

Выбор, в общем-то, был невелик, и опереться толком не на что. Ведущиеся по всему миру разработки пока держатся в секрете, хотя в печати каких только систем не предлагается, а недавно Димон прочел предложение по сбалансированной автоматике, хотя в его мире такое оружие стало появляться только в конце XX века.

Идею сходу повторить автомат Калашникова с промежуточным патроном Фкдотов зарезал на корню. Повторить можно, но кому нужен урод стоимостью его веса по золоту. Для начала надо изготовить что-нибудь попроще, и вообще, лучше сперва набить себе руки, чтобы другие не набили морды.