Луи прошел к каким-то настенным полкам и стал рассматривать надписи на маленьких стеклянных сосудах — то ли колбочках, то ли баночках. В основном там были химические формулы или заметки непонятным почерком, незнакомые имена, названия мутаций, в которых мог разобраться только Лиам — или какой-нибудь другой такой же умный человек, но таких Луи пока не знал. Он предполагал, во всех этих баночках была кровь людей — по крайней мере, в пробирке с именем самого Луи, которая тоже стояла где-то здесь, точно была только его кровь, а все остальные стеклянные баночки выглядели примерно одинаково.

В тишине отчетливо слышался звук от клавиатуры – Зейн слишком быстро что-то печатал, то и дело щелкая мышкой. Луи подошел поближе и остановился в метре от парня. Он чуть поднялся на носочки и наклонился, стараясь разглядеть, что же там делает его друг.

К сожалению, во всяких цифрах, значках, кодах и то и дело всплывающих окошках, Томлинсон был полный ноль. Луи вздохнул и снова встал на полную стопу, отходя от стола.

— Хватит маячить по комнате.

Найл хрустнул, раскусив леденец, и заблокировал свой телефон, видимо, отправив сообщение куда-нибудь в твиттер или закончив проверять новостную ленту.

— Как будто у меня так много других занятий. Заканчивай с леденцами, так и до кариеса недалеко.

Найл замечание упрямо проигнорировал.

— Можешь попытаться подготовиться к своим экзаменам, ты так усердно твердишь Гарри о сессионной неделе.

Луи запустил бы в Найла чем-нибудь, если бы было чем. Но в лаборатории Лиама стояли только разные пробирки, отправлять в полет которые было небезопасно. Причем опасаться стоило не столько содержимого пробирок, колбочек и баночек, а гневного Лиама, после того, как он увидит, что кто-то решил завязать драку его бесценными научными элементами, каждый из которых он добывал с особым трудом — и не всегда легально.

— Невидимка, обладающий практически телекинезом, имеющий связи с огнем, — вдруг подал голос Зейн, привлекая к себе внимание и останавливая потасовку, которая так и не успела начаться. — Кажется, я нашел, что нам нужно.

Луи переглянулся с Найлом, слегка вскинув брови, и они оба подошли поближе. Луи оперся одной рукой о стол рядом с Зейном справа, взглянув в монитор; Найл устроился по левую сторону, с интересом вчитываясь в строчки на экране.

— Доктор Леонард Гейд?

Зейн согласно кивнул.

— Он американец. Докторская степень, ученый. Также известен под именем…

— Человек-Невидимка, — на выдохе закончил за него Найл.

Луи закатил глаза; Зейн невпечатленно взглянул на друга, как бы говоря, что его драматизм и актерский талант здесь вовсе не к месту. Найл поднял ладони в знак капитуляции.

— Подожди, — Луи указал на экран. — Здесь написано, что он был участником Второй Мировой. Ему сейчас должно быть под сотню, разве нет?

— Он искусственно созданный мутант, — Зейн покачал головой и мышкой навел на строку классификации. — У него замедленное старение. Может, он и выглядит старше сейчас, но жить еще будет долго.

— Это интересно, — Луи аккуратно дотянулся до встроенной мыши на ноутбуке, прокручивая досье ниже.

Он пробегался глазами по строчкам чужой биографии. Здесь было, кажется, собрано все — каждая военная операция, в которой доктор Леонард Гейд принимал участие; почти каждый его опыт, как он стал Человеком-Невидимкой; в самом начале даже пара строчек о его детстве. Но в целом Луи не принесло это все никакой пользы — он все еще не понимал, что может требоваться этому ученому от Человека-паука. Он слегка поморщился, вспомнив роман Уэллса; и пролистал страницу ниже, надеясь, что у их доктора самомнение будет поменьше.

Доктор Леонард Гейд должен был сгореть заживо, когда ученый-конкурент скинул его в чан с химикатами, над которыми работал сам Гейд. Но что-то пошло не так — на огромное счастье доктора Гейда — и он выжил, а потом осознал, что может становиться невидимым, когда пожелает.

Луи слегка вздрогнул — Леонард Гейд выследил своего обидчика. Заставил его убить своих людей, после чего расщепил на атомы.

Луи сглотнул — не хотелось бы оказаться кучкой молекул, не успев закончить колледж. Он нашел небольшую таблицу, в котором оценивались интеллект, сила, выносливость и скорость Леонарда Гейда. Луи не сдержал тихий смешок, когда увидел цифру 2/10 напротив пункта о боевых навыках. Он пролистал чуть ниже, находя пояснения и описания, и слегка прищурился.

Силы и способности.

В результате воздействия экспериментальных химикатов, Леонард Гейд может делать себя невидимым. Он должен повторно подвергаться лучам своей машины время от времени, чтобы поддержать свой эффект невидимости.

Кроме того, воздействие химикатов дает ему неуязвимость к огню.

— Неуязвимость к огню, — эхом повторил Луи. — Это может объяснить его страсть к пожарам.

— Но правда ли это он?

После своего вопроса Найл указал на заметку сбоку.

— Это же та актриса, — Луи нахмурился, смотря на знакомое лицо. — Подруга Джанет Уэйн. Я пытался ей помочь.

— Ник Фьюри попросил тебя ей помочь, — поправил Зейн, хмыкнув.

— Он думал, что ее собираются убить, и это была правда, — Луи выпрямился.

Он хорошо помнил это дело, которое разгорелось после того, как актриса Джанет Уэйн покончила жизнь самоубийством. Об этом трещали все газеты; а через несколько дней на пороге своей квартиры Луи встретился с директором ЩИТа — самой огромной и серьезной разведывательно-защитной организации в мире.

Сам Ник Фьюри попросил Человека-паука помочь, кто он был такой, чтобы отказываться?

Луи должен был последить за ее подругой, которая знала небывалую тайну, пока ЩИТ проводит расследование и разбирается с плохими мальчиками. Звучало все не так уж и плохо ровно до того момента, как какой-то толстяк не увез эту подругу на своей яхте непонятно куда. Конечно, Луи последовал за ним; конечно, Человек-паук ввязался в драку. Подругу Джанет Уэйн он спас, а вот преступников судить удалось не всех.

— Это была правда, — продолжил Луи, вспоминая подробности. — Там был этот главарь — Толстяк Ллойд. Я потом сдал его полиции, но остальные четверо сиганули в море — их никто так и не нашел.

— Говорят, пошли на суд подводному царю Нэмору, — подметил Найл; видимо, узнав из каких-то сводок.

Зейн покачал головой.

— Они не спрыгнули в море. Гейд их утопил.

Луи слегка нахмурился и взглянул на светящийся экран с досье.

Леонард Гейд уже достаточно ему не нравился. Те парни были те еще ублюдки — но их убийство не делало доктора Гейда лучше, и даже спасение подруги Джанет Уэйн не могло его оправдать. Он даже не мог быть уверен, что эти парни были убийцами; в конце концов, Толстяка Ллойда судили не за убийство, а доведение до самоубийства.

И убийство четверых парней делало Леонардо Гаде только хуже.

— Он подорвал его яхту, — Зейн слегка вскинул брови.

— Значит, — Луи наоборот хмурится, — я помешал ему.

— Ты помешал ему убить Толстяка Ллойда? — уточнил Найл. — И поэтому он сейчас бегает за тобой и пытается сжечь? Вроде как уже несколько лет прошло…

— Не мне задавай эти вопросы, — с усталостью вздохнул Луи. Он отошел от ноутбука, сложив руки на груди и прошелся кругом по комнате, думая о возможных мотивах.

— Может, эта актриса была его любовницей? — предположил Найл, снова садясь на диван.

— Это даже звучит бредово, — отозвался Луи; но вот Зейну, кажется, эта мысль приглянулась, посколько он снова защелкал по клавиатуре и мыши, погружаясь в поиски. — И там нет ни слова про телекинез.

Найл пожал плечами.

— Может, он изобрел какие-нибудь приборы с волнами, которые помогают ему задерживать предметы или вроде того. Он же не двигал твою паутину, а просто удержал ее в воздухе, на расстоянии от себя.

Луи молча кивнул — аргумент подходящий и звучал вполне реально.

Послышался шум ключей в замке, а потом с легким шумом дверь в лабораторию открылась, и внутрь ввалился Лиам, удерживая в руках несколько чистых коробок, не самых легких по своему виду. Он кое-как прикрыл дверь ногой и сгрузил свою ношу около стены, тяжело вздыхая, и после этого надежно запер замок.