— Меня в чём-то обвиняют? — вежливо поинтересовался Секретарь, когда к нему в камеру вошли.

Голос его звучал мягко, вкрадчиво, очень приятно, хотя всё же несколько неестественно. Правда, непонятно было, в чём именно эта самая неестественность состояла. Фалайзу не давало покоя это подсознательное чувство фальши, которое он всё никак не мог словить, чтобы рассмотреть поближе и понять, чем же именно оно вызвано.

— В нападении на город, его защитников и попытки похищения некоторых, кхм, артефактов, — как можно спокойнее ответил Гонгрик, внимательно, как и его спутники, наблюдая за реакцией на эти слова.

Не то чтобы они втроём боялись нападения, но соответствующие меры были приняты. Во-первых, ни на ком из них не было снаряжения, кроме одежды. Во-вторых, подземелье ЦШО, где и находилась тюрьма, сейчас сторожила целая уйма игроков, готовых по первой же команде превратить камеру вместе с Секретарём в один большой плавильный котёл.

Впрочем, реакция на обвинения, как и прежде, оказалась спокойной до невозмутимости:

— Если это так, то я готов отработать весь нанесённый ущерб.

— Ты готов работать на Заводной город? — уточнила Имельрина подозрительно.

— Любые задания, касающиеся добычи ресурсов, зачистки монстров, переноса грузов, торговли, строительства…

Список получился очень длинным и подробным. Но внимание дикого мага привлёк не он сам, а то как это было сказано — без единой паузы, одним длинным предложением, словно говорящему вообще не требовался воздух. Кроме того, по реакции шамана и журналистки было ясно, что фразы для каждого из них произносились на родном языке. Разница выходила не очень большой, но всё равно заметной. Например, Гонгрик ответил за пару секунд до того, как в версии для Фалайза Секретарь закончил говорить.

— Никаких пвп заданий? — удивлённо уточнил шаман.

— Да, — коротко подтвердил пленник, не высказывания ни малейшего желания как-то это объяснять.

— Что тебя связывает с Орденом искателей истины? — перешла к главным вопросам Имельрина, давно этого ожидавшая с блокнотом наперевес.

— До вчерашнего дня я являлся членом данного клана.

— «Являлся»?

— Я покинул его.

— Разошлись с Фрайком во взглядах? — насмешливо уточнил Гонгрик, однако Секретарь на это не ответил. — Почему ты вышел?

— По тем же причинам, по которым моё участие в сражениях против других игроков считается нежелательным.

— Ух, это будет долгий разговор, — закончив писать, вздохнула журналистка.

И тут, в этот момент Фалайз задал вопрос, ответ на который ускорил процесс допроса в несколько раз.

— А почему ты вступил в Орден?

— Я выполнял задание, его условием было обязательное временное вступление в клан.

Дикому магу это показалось абсолютно нормальным. Он с Туканом и Фионой с таким регулярно сталкивались — в том же СССТ такие задания были повсеместной практикой. Правда, о том, что так можно делать и с ботами, Фалайз не знал, но он вообще много чего не знал. Тогда как Имельрина, услышав это заявление, едва не сломала свой карандаш — так сильно дёрнулась её рука от удивления, а Гонгрик аж подавился и очень нервно уточнил:

— Ч-че… кхем, чег-го?! Тебя что, просто украли?!

— Боюсь, я не понимаю, о чём идёт речь.

Фалайз тоже не понимал, но ему объяснила Имельрина.

— Раньше нейтральных ботов частенько воровали. Давали им задание, одним из условий которого было обязательное, хоть и временное вступление в клан.

— И они не могли выйти?

— Могли, но игроки нашли способ, как этому помешать. Заклинание «Лояльность» — оно как раз и создано, чтобы ботов, принадлежащих игрокам, нельзя было массово переманивать за деньги. Оно мешает им выйти из клана, гильдии или группы, — журналистка указала на Секретаря. — Действует, очевидно, до смерти.

— Но боты не возрождаются!

— А он, как мы видим, не совсем бот. Это персонаж, совмещающий в себе механики игрока и бота, — Имельрина начала копаться у себя в карманах. — Мы можем проверить это всё. Раз уж он согласен работать на Заводной город, то…

— Нет, — категорично, но очень тихо заявил Гонгрик. — Очевидно, что это багаюз. Это персонаж, а не бот, и «Лояльность» не должна на него действовать. Если мы собираемся обвинить Фрайка в нарушении правил игры, самим нарушать их не стоит. Я напишу тикет в техподдержку.

— Пока они ТАМ разберутся и исправят баг, ТУТ останутся одни руины, — с претензией ответила журналистка.

— Значит, сделаем всё зависящее от нас, чтобы этого не произошло.

Вдруг в дверь камеры принялись стучать, будто снаружи начался пожар, наводнение и смерч одновременно.

— Заходи Хельмехунд, — шаман мгновенно узнал посетителя по манерам.

Пироманьяк явно был сильно не в духе, судя по хлопку дверью, от которого, наверное, вздрогнула вся ЦШО.

— Мы наконец проплавили путь до Сердца горы, — завил он, выразительно глядя на дикого мага. — Не пускайте туда больше этого вредителя.

— Что, заклание нулевого уровня оказалось слишком сильным? — насмешливо уточнил Фалайз.

— Иди ты знаешь куда? Я там четыре часа просидел! Заморожено просто намертво!

— Радуйся, что там просто лёд, — усмехаясь, вклинилась в перепалку Имельрина. — Он же дикий маг, ты хоть представляешь, что там могло твориться, если бы у него хватило маны на что-то серьёзное?

— Поэтому-то эту штуку и прячут ото всех — сотворить с ней дел можно в лёгкую, — добавил Гонгрик.

— Тогда зачем Фрайку её разрушать? — обращаясь к Секретарю, спросил Фалайз. — Не лучше ли захватить?

Однако пленник ответом его не удостоил, вообще никак не отреагировав.

— Он упрощает своё уравнение по созданию «Нового мира», — начала Имельрина, как обычно тараторя. — Чем меньше в нём неизвестных переменных, тем лучше. Армия всемогущих болванчиков, подчинённых с помощью багаюза, разрушит тыл, орда монстров сметёт всё остальное. Сердце горы здесь не нужно, а если оно окажется не в тех руках, то может даже помешать.

— Фрайк всегда был сторонником простых решений, — согласился Гонгрик.

— Угу, ведь разрушить грёбаный мир очень просто, — фыркнув, заметил Хельмехунд.

— Именно, это просто. Сомневаешься? Пойди, расскажи людям, что им надо жить иначе. Особенно каким-нибудь ганзейцам насчёт того, что у них цены высокие и вообще неплохо было бы поделиться.

— Ломать не строить, — поддержал шамана дикий маг и постарался вернуть дискуссию в прежнее русло, указав на Секретаря. — Так что мы будем делать с ним?

— Когда, кхм… — Гонгрик запнулся и поправил сам себя, — если мы тебя отпустим, куда ты направишься?

— Боюсь, что не могу вам этого сообщить.

— В Альмагею или нет?

— Нет.

— Тогда можешь идти, — шаман демонстративно открыл дверь камеры.

— А как же мой долг?

— Забудь про него.

Секретарь встал из-за стола и направился на выход, на полпути заметив:

— Жаль.

Выглядело это едва ли не как насмешка, но Фалайз разглядел здесь нечто совсем иное.

— Тебе хочется быть полезным? — удивлённо спросил дикий маг.

— В этом моя цель.

— Тогда помоги нам остановить грёбаного Фрайка, — скорее в шутку предложил Хельмехунд. — Будь полезен!

Фалайзу казалось, что Секретарь просто проигнорирует эту фразу, но тот даже остановился для ответа.

— По данному вопросу лучше обратиться в техподдержку игры.

— У нас нет столько времени, — сообщил Гонгрик, с интересом наблюдая за реакцией.

— В таком случае могу заметить, что, когда замысел Фрайка осуществится, я снова буду полезен.

Сказав это, Секретарь покинул камеру, оставив игроков в полной растерянности.

— «Когда», — многозначительно повторила Имельрина.

— Кажется, грёбаный комп ставит совсем не на нас, — пробормотал пироманьяк и сплюнул.

— Хорошо его понимаю, — грустно улыбнулся Гонгрик.

Это был совсем не последний допрос и тем более разговор в тот день, но на остальные Фалайза уже не пускали. Да и нечего ему было обсуждать с Королём-под-горой или кем-то другими власть держащими, хоть там и решалась судьба «Хроник».