А может, Грейнджер это в принципе было не нужно. Она вполне подходила под категорию фригидного синего чулка, в конце концов. Всю её невероятную чувственность он выдумал сам. Хотя, в тихом омуте черти водятся. Была у него одна библиотекарша, маггла… С ней у него, как ни странно, были самые продолжительные отношения. Наверное, потому что разговаривали они довольно мало.

Минутная слабость, огонь, быстро разгоревшийся и погасший, встречи на одну ночь, просто чтобы скинуть напряжение, его всегда вполне устраивали, но сейчас все было совершенно не так. Возможно потому, что Грейнджер все же не была посторонней в его судьбе и вообще. Возможно потому, что на сей раз ему тоже хотелось получить какой-то эмоциональный ответ. Как эгоистично. Ей он мог предложить лишь жалкие крохи, практически голое вожделение, только чуть более глубокое. Он не просто хотел её трахнуть. Он хотел прикасаться к ней. Разница на первый взгляд была не слишком очевидна.

— Попробуйте шалфей, — он подошел ближе, наблюдая за её попытками определить направление метаморфозы в зелье. Алхимия неплохо ей давалась, но опыта было ещё маловато. — Только не побеги, цветы.

Грейнджер буркнула что-то согласное и, одновременно, недовольное. Хотела сама догадаться, а он лез под руку.

— Эти уже совсем засохли, возьмите те, что посвежее, — он опять поправил её.

Грейнджер послушно приманила другую банку, сегодня она о возможностях магии почему-то не забывала, и начала сосредоточенно отбирать нужное количество соцветий.

— Нет, — он шагнул ещё ближе и втянул носом воздух. — Или… вы путаете меня. Какими духами вы пользуетесь? — звучало обличительно.

— Что? — она растерянно приоткрыла рот, слишком сосредоточенная на эксперименте.

Он увидел ровный ряд белых зубов и влажный розовый язык. Мысль, конечно, сразу унеслась в совсем неподходящем направлении. Или, наоборот, очень подходящем?

Кто сказал, что он вообще сможет удовлетворить её запросы? И дело было, конечно, не только в сексе. Это в фантазиях он был неотразим, реальность представляла собой куда более печальное зрелище. Ворошить подростковые комплексы было уже как-то поздновато, но были же объективные параметры. Внешность, возраст, состоятельность, банальная ухоженность.

Грейнджер тоже, конечно, холеной не была, скорее наоборот. И пальцы у неё до сих пор то и дело оказывались испачканы чернилами, а одежда была уж слишком невзрачной для молодой девушки. Он в юбке её за два года видел от силы раза три. Но уж рассчитывать на кого-то получше, чем он, она точно могла.

— Туалетная вода, Грейнджер. Что в составе той, что вы пользуетесь?

— Понятия не имею, — она свела брови к переносице, отставив банку с шалфеем.

— Замечательно. Я же просил вас воздерживаться от подобной косметики.

— Я не думала, что вы замечаете.

Сегодня был другой запах, не тот, что вчера. Уже не цветочный, а какой-то более терпкий, древесный. Бергамот, орхидея… Грейнджер поняла, что он принюхивается, и неуверенно подалась к нему, пытаясь, видимо, облегчить восприятие.

— Вы работаете с растительными ингредиентами. Вам самой это не мешает?

— Я не особенно обращаю на запахи внимание, — заняла она оборонительную позицию.

— Так зачем душитесь?

Она опять приоткрыла рот, замешкавшись. Какой сегодня у него был богатый улов.

— Мне подарили, и я…

— Хотите выразить человеку признательность, пользуясь его подарком, это понятно. Но делайте это, пожалуйста, вне работы. В выходные, например.

— Я никуда не хожу.

— Так ходите, Грейнджер, кто вас ограничивает? То есть не дают, то перерабатывать заставляют…

— Кто бы говорил, — дерзко выпалила она. — К тому же на выходных у меня есть дела поважнее. Я подтягиваю свои знания до необходимого уровня.

Интересно, Грейнджер вообще умеет отдыхать, хотя бы номинально? Так ведь, чего доброго, к тридцати перегорит, поплавится, как свечка. Может, получить немного такого внимания, которое он мог ей дать, к каким бы результатам это их не привело, ей будет даже полезным.

— А сейчас, наверное, придется отдать под это и вечера, — она вся подобралась. — Мы могли бы начать уже сейчас. Организовать свои исследования и проверять их здесь в свободное время, пока есть доступ к ресурсам.

Конечно же она не успокоилась и не отбросила все эти выдумки. Глупо было бы рассчитывать, что гриффиндорская зазнайка просто так сдастся.

— Опять хотите свой кружок избранных?

— Вся эта бюрократия, отчеты… — Грейнджер с мысли не сбилась. — Это так медленно! Министерство само же нас тормозит, а требует каких-то результатов. Нужно менять подход.

— И чем это отличается от того «тыканья пальцем в небо», которым вы занимаетесь сейчас?

— Скоростью. Эффективностью. Мы могли бы проверять свои задумки незамедлительно.

— На ком, Грейнджер? — спросил он, уже зная ответ.

— Гарри и Джинни, другие тоже наверняка не будут против.

— О, Боже… — он сжал переносицу пальцами. — Незаконные опыты на людях, авроры будут в восторге. А «мы» — это вы и я?

Когда она придумала все это? Вчера вечером, когда осознала, что их отделу могут урезать финансирование, или гораздо раньше? Обеды, взгляды… Грейнджер хотела заручиться его расположением? Боялась отказа? Иронично.

— Хотите, чтобы я сказала вам это? Очевидно, вы нужны мне. Без вас я не справлюсь и признаю это, — если бы она ещё проникновенно схватила его за мантию, вышло бы по-настоящему театрально.

А ведь он действительно хотел это услышать. Правда, нужные слова были наполнены совершенно иным смыслом.

— Говорите уж прямее, вы боитесь, что отравите и без того умирающих друзей своими смелыми экспериментами, и вам нужно переложить на кого-то ответственность.

Грейнджер вспыхнула и сжала руки в кулаки. Её грудь возмущенно вздымалась. Но никаких торчащих сосков, к сожалению.

— Я не собираюсь…

— А если наше маленькое предприятие раскроют? — перебил он её. — Не сомневаюсь, что вы готовы пойти на все риски, но у меня несколько иная ситуация. Я и так нахожусь на условно-досрочном, если можно так сказать. И что бы вы там не говорили и какую вину на себя не брали бы, все это наверняка повесят полностью на меня.

Он мог бы согласиться и шантажировать её. Ему, наверное, даже полагалось мыслить в этом направлении. Беспринципный Пожиратель и магглорожденная девочка — узнаваемый сценарий. Правда, в таком случае, ничего не мешало ему банально принудить её и использовать Обливиэйт хоть прямо сейчас. Или сварить парочку любопытных зелий, которые Грейнджер при всей своей начитанности даже опознать не сможет. Империус, в конце концов, никто не отменял (хотя на его палочку могли навесить Надзор, так что с этим стоило быть поосторожнее). Во рту появился привкус тины. Отвратительно. Из этого болота он, конечно, уже никогда не выберется и уж точно не отмоется, но и нырять с головой не собирается.

— Вы наверняка правы, профессор, — она смотрела ему прямо в глаза.

— Но вы все равно попросите меня об этом.

— Но я все равно попрошу вас об этом.

— Цель оправдывает средства, да, мисс Грейнджер? Вы начинаете мне кое-кого напоминать.

Щеки покрылись румянцем, она опять начала мучить свою нижнюю губу.

— Это благое дело.

— Бесспорно.

— Я совсем не хочу доставить вам неприятности.

— Не сомневаюсь.

— Вы можете отказаться.

— Чтобы вы наслали на меня сглаз, и все равно начали делать, что хотите, но в одиночку?

— Не думаю, что вас впечатлят мои проклятия.

— И я в любом случае пойду как соучастник, если не попытаюсь остановить вас.

— Мы всегда сможем сделать вид, что этого разговора в принципе не было и вы ничего не знали.

— Ага, и даже не подозревал. Никто не поверит, что я не замешан. Уверен, если в отделе начнет пропадать мелочь из карманов, все подумают на меня.

— Вы преувеличиваете. Люди боятся вас, а не считают каким-то мелким воришкой.

— Что вы будете делать, если ваши действия лишь усугубят положение Поттера?