Все это время они молчали, но Хилл явно хотела высказаться и сдерживалась изо всех сил.
— Это все? — нашла в себе силы подвести черту она, сохранив ровный, профессиональный тон.
— О, один момент, — Гермиона всплеснула руками и расстегнула мантию, залезая во внутренний карман.
Глаза Хилл блеснули почти яростью. Он скользнул в её разум, как можно незаметнее, очень нежно. Образы в голове метались мотыльками вокруг лампы — главной цели: найти доказательства, сам препарат или что-то вроде того. Содержимое обрывков воспоминаний было почти не разобрать из-за скорости смены приоритетов, да и какую-никакую подготовку она, как аврор, имела — все было как будто погружено в легкий туман. Единственное, что он разглядел достаточно четко: как Эмилия выходит из лифта на девятом уровне Министерства магии. Нет, рядовым сотрудником Отдела магического правопорядка она не была, явно занимала кресло повыше.
Гермиона добавила к своей горке ещё несколько пузырьков.
— Что это за зелья? — указала на последнее обновление Хилл.
— Противозачаточные, — со слишком дружелюбной улыбкой отозвалась Гермиона. — А вот это Крововосполняющее, Укрепляющией раствор и… — она прищурилась. — Но вряд ли вас удовлетворит мой ответ, даже если я перечислю составы всех этих лекарств.
— И часто вы носите с собой такую обширную личную аптечку? — проигнорировала её Хилл.
— О, постоянно. Последствия, знаете, войны. Или эпидемии, не знаю, что повлияло сильнее.
— Чтобы идентифицировать содержимое всего этого, мне придется вызвать специалиста-зельевара. И мы проведем здесь, — Хилл окинула взглядом стол и уставилась на него, видимо, потеряв надежду продавить Грейнджер, — целую кучу времени.
Как будто если они сознаются, все тут же кончится, и они просто разойдутся по домам.
— Под специалистом вы подразумеваете невыразимца? — он не удержался от ухмылки.
Хотя непримиримым борцом с несправедливостью в их паре была именно Гермиона, а его мотивация ввязаться во всю эту историю была куда менее благородной, все же само ощущение сопричастности к делам, стоящим над обыденной суетой, слегка его будоражило. Очевидно, они с Грейнджер так и не научились жить без нависания над головой очередного медного таза. Ему-то уж точно нужна была какая-то искра, высшая цель. А сейчас появились аж целых две, тянущихся друг за другом, хотя очевидно противоречащих.
— Возможно, — нисколько не смутилась из-за его уточнения Хилл. — Содействие с вашей стороны…
— То есть отдел активно сокращают, а на охоту за энтузиастами, — Гермиона быстро сориентировалась, — предполагаемыми энтузиастами, брошены такие силы — авроры с, видимо, поддержкой Отдела тайн? Расстановка приоритетов Министерства меня слегка смущает.
Конечно, давить несогласных как раз и нужно в момент реформаций, чтобы самодеятельность не расцветала буйным цветом, все они это прекрасно понимали, но заинтересованность невыразимцев в этом вопросе действительно несколько удивляла. Или Грейнджер просто хотела ещё побесить Хилл.
— А вам охрана правопорядка кажется ерундой? — Эмилия говорила с явной неприязнью.
— Нет, просто несколько чрезмерной в конкретно этом разрезе. Даже если предположить, что гипотетически мы с мистером Снейпом индивидуально разрабатываем лекарство, и это не совсем законно, это все равно не какое-то социально опасное действие, требующее незамедлительной реализации мер пресечения. Максимум, кто пострадает даже при самом худшем раскладе — испытуемые. Как вы выразились, соучастники, то есть добровольцы, у которых нет никаких претензий к нам. И при всей значимости мистера Поттера, полагаю, у Отдела тайн есть задачи поважнее охраны его здоровья и благополучия, — кажется, она выдала это все на одном дыхании, но все же сделала паузу. — К тому же опасность нанести вред пациенту существует всегда в передовых исследованиях, не важно, протестированы образцы комиссией или нет. Однако, от испытаний новых препаратов мы не отказываемся, адекватно оценивая риски.
— Ваши гипотетические действия могут привести не только к смерти мистера и миссис Поттер, — прервала её рассуждения Хилл. — Но и вызвать нарушение карантина и, кто знает, возможно, новой вспышке болезни. Такие обоснования вас устраивают, мисс Грейнджер? — вышло очень ядовито.
Ему показалось, что Гермиона сейчас сорвется на откровенные препирательства, так что он опять приготовился «ловить» её. Но она, наоборот, расслабилась, фыркнув, будто спорила с ним, а не с раздраженным аврором, который вот-вот предложит им пройти в министерские застенки для дальнейших разбирательств.
— Так в чем конкретно нас обвиняют? В том, что мы купили новые котлы за свой счет?
Сам он не видел большого смысла в болтовне, молчать было выгоднее, ведь все тобою сказанное может быть использовано против тебя. Даже не по закону, а просто, в общечеловеческом смысле. Но все же тоже не удержался:
— Раз уж мы такая серьезная угроза госбезопасности, — он уставился на Эмилию со всей своей внимательностью, — то, может, вы перестанете выставлять нас с мисс Грейнджер, теоретически, халатными идиотами и озвучьте хотя бы истинные причины вашей обеспокоенности, мисс Хилл?
Та, подтверждая уровень своей подготовки, на такую очевидную манипуляцию не повелась и лишь поджала губы, как Минерва в её лучшие годы.
— Закрытые исследования выявляют наличие у заболевших скрытых патологических процессов, которые могут начать прогрессировать под воздействием непроверенных лечебных средств, — новое действующее лицо появилось на верхней ступеньке лестницы на второй этаж.
Мужчина, которого он определенно никогда раньше не встречал, что было неудивительно для невыразимца (кем бы он ещё мог быть), не спеша спустился к ним и поздоровался с Хилл небрежным кивком. Их он приветствием не удостоил, как и прочими формальностями.
— Мастер Смит, — начала Эмилия мягким и встревоженным тоном, — это не их уровень допуска…
— Полагаю, мы быстрее сможем найти общий язык, если будем лучше понимать друг друга, — обманчиво ласково отозвался тот.
Гермиону четвертый участник разговора тоже нисколько не смутил.
— И эти патологические процессы настолько скрыты, что исследователи из отдела о них ничего не знают, — подхватила она, сложив руки на груди и нахмурившись. — Следовательно, они не могут заниматься разработкой лекарства в полной мере, скорее, только бороться с симптомами. Я все правильно поняла?
— Как активные участники сопротивления Тому-кого-нельзя-называть, вы должны понимать, что не вся информация может и должна быть публично озвучена, — невыразимец тоже сцепил ладони в замок. — А наша обеспокоенность связана с ним напрямую. Мы полагаем, что он причастен к возникновению болезни.
— Какой же это секрет, если о нем болтают на всех кухнях страны? — саркастично отозвалась Гермиона.
Мастер Смит не счел нужным комментировать её высказывание.
— А если вы конкретно про то, что вся эпидемия порождена очередной его попыткой вернуться к жизни, то это тоже не то, до чего нельзя было бы догадаться, — как ни в чем не бывало продолжила Гермиона. — Особенно тем, кто лично уничтожил все предыдущие способы Воландеморта закрепиться в этом мире.
Если рассуждать логически, то это действительно являлось единственной веской причиной, почему Темный Лорд приложил бы руку к созданию волшебной бациллы. Хотя, даже учитывая его духовное состояние на последних этапах войны, идея звучала безумно и имела минимальные шансы на успех. Но это все равно было вполне в его духе — пожертвовать всем и вся ради себя любимого. Да ещё и следуя слишком сложному ненадежному плану — все, как он любил. Впрочем, это наверняка было задумано, если было задумано в принципе, как последняя ниточка в глубоком запасе, так что подобная натяжка была «простительной».
Смит все же обратил на Грейнджер внимание, но опять промолчал, жестом остановив Хилл, уже готовую вмешаться.
— Это вас тревожит? Вы полагаете, что какая-то частица его души все ещё существует и ждет своего часа, чтобы вселиться в истощенный болезнью разум какого-то несчастного, как бактерия в подготовленный субстрат? А мы этому невольно поспособствуем своими экспериментами?
