Вот и удивил соглядатаев. Вероятно, их личная жизнь уже не была большим секретом, как и некоторые другие детали биографии. Интересно, когда именно министерская служба безопасности начали следить и за ними тоже?
— Что происходит? — нахмурилась Гермиона и сжала ладони в кулаки, будто удерживая себя от того, чтобы не схватиться за палочку.
А ведь вполне могла, хоть это и было объективно глупо. Военные флэшбэки явно не слишком хорошо влияли на её сдержанность, а в этом месте, насколько он знал, она также сталкивалась с неприятелем в прошлом.
Аврор кивнула бюрократической крысе за столом, тот поспешно встал, молча просочившись мимо них на выход.
— Вам же уже сказали, — Хилл все ещё растягивала губы в ухмылке, но говорила резко и грубо. — Ваши вещи. На стол.
— Объяснитесь, — не менее неприятно отозвалась Гермиона. — Я прихожу к друзьям уже не первый год и…
— Если вы не подчинитесь, — аврор мгновенно скатилась в угрозы, — я буду вынуждена арестовать вас. И вменить вам сопротивление при аресте.
— Что за чушь вы несете? Мы не оказываем сопротивление, а задаем закономерные вопросы.
Он остановил её, схватив за локоть.
— Грейнджер, — почти успокаивающе протянул он и опять уперся взглядом в гостью. — Мисс Хилл.
Восемьдесят шестой год выпуска, едва набрала баллы, чтобы сдать зельеварение и поступить на курсы в аврорат. Зато в Заклинаниях и в практике по ЗОТИ показывала отличные результаты. С ними двумя, конечно, все равно не справится. Вероятно, даже с ним одним, если последствия комы не слишком сильно повлияли на его реакцию в бою. Попрактиковаться в дуэлинге, чтобы объективно проверить это, после войны ему было не с кем, но, судя по тому, что с другими физиологическими параметрами организма все было в порядке… Пустое, Эмилия здесь находилась явно не одна и не по собственной инициативе, чтобы можно было просто обезвредить её, подправить память и спокойно идти дальше заниматься своими делами.
Хотя всегда можно было попытаться прорваться через службу безопасности и… Нет, влить в Поттера зелье они все равно не успеют, а вот то самое сопротивление при аресте к их делу явно подошьют. Уж проще сразу сбежать с Гермионой в закат, бросив магический мир на произвол судьбы. Пусть сами себя как-нибудь спасают. И в Азкабане сами сидят. Кажется, он смотрел фильм со слегка схожим сюжетом. Бекки и Клайв? Что-то его сегодня тянуло на романтику.
— Аврор Хилл, — поправила та, едва не скрипнув зубами.
— Не важно. Мы не обязаны выполнять ваши абсурдные требования. Если нам отказано в визите в дом четы Поттеров, мы, конечно, не станем нарушать регламент, но ждем от вас официальных объяснений.
— У вас нет никаких причин для ареста, вы сейчас сами нарушаете закон, — подхватила Гермиона, включив этот свой мерзкий занудный тон. — Мы свободные, незараженные граждане и в праве…
Эмилия перевела взгляд с его лица, на которое смотрела с явным отвращением, на лицо Грейнджер и дернула бровью, будто с ней приключился нервный тик. Вероятно, она, в свою очередь, тоже очень хотела огреть их каким-нибудь болезненным проклятием, но что-то её удерживало. Начальство, наверное. Все же у авроров был свой регламент задержания и прочих процедур. И нападать на магов, которые даже не держали в руках палочек, было бы как-то чересчур в мирное время.
— У нас есть основания полагать, что вы занимаетесь незаконной исследовательской деятельностью вне своих полномочий, как сотрудника отдела, — выдала Эмилия почти скороговоркой, перебивая Гермиону, но отвечая ему.
— Какие основания? — ядовито уточнила Грейнджер, будто их не в чем было уличить.
Правда, судя по поведению Хилл, никаких твердых доказательств вины у авроров действительно не имелось, иначе их сразу приперли бы к стенке, а не разговоры разговаривали. Все эти варианты развития событий они с Гермионой, конечно, тоже предполагали и считали крайне вероятными, но что поделать, сунуться к Поттерам все равно было необходимо.
— Данные по расходу ингредиентов в лаборатории, показания свидетелей… — почти скучающе начала перечислять Эмилия.
Находкой для аврората наверняка стал Мейер. Зуб не даст, но, ноготь, пожалуй, поставит. Или все же какой-нибудь проштрафившийся и стремящийся выслужиться перед начальством, то есть Министерством, Симмонс? Угроза увольнения в эти непростые времена (впрочем, как и всегда) много кого могла сделать контактнее с власть имущими. Видимо, уверения Гермионы все же возымели над ним эффект, раз он начал сомневаться во вроде бы принятой им за аксиому непорядочности Мейера.
— …сведенья о ваших покупках, — это Хилл, наверное, о котлах, которые они приобрели на свои деньги.
Все очень косвенно, как он и думал. Однако, пожалуй, действительно довольно подозрительно. И беспечно с их стороны, можно было бы и получше шифроваться: в магазин отправить кого-нибудь из друзей Гермионы, поменьше болтать на работе. Совсем он со своими фантазиями и их живым воплощением расслабился.
— Также мы предполагаем, что мистер и миссис Поттер находятся в сговоре с вами. Их уже допрашивают, что же до вас… — Хилл махнула, указывая на стол, и как будто смягчилась: — Давайте не будем доводить до крайних мер.
В целом, им не было большого смысла отпираться от фактов. Если уж под них так активно копали, то, очевидно, просто так отпускать не собирались. Наверняка планировали мурыжить допросами, пока не подловят на несоответствии показаний или не расколют ту же девочку Уизли, не имеющую никакой подготовки. А ведь могут и сразу перейти к более эффективным методам добычи информации! У него имелись сомнения, что при всей талантливости Гермиона сможет обойти действие Веритасерума. Да и к тщательному досмотру он сам был морально не готов. Оголяться перед той же Хилл (хотя их скорее всего разделят по гендерному принципу) ему совсем не хотелось, подобное уж точно не входило в спектр его сексуальных фантазий.
Все это было понятно и заранее ими обговорено, но он так и молчал, да и Гермиона сдаваться не спешила. Надеялась потянуть время и как-то вывернуться сейчас, опасаясь, что их все же заключат в Азкабан на время разбирательств, если они подадут информацию в невыгодном свете. Закончить начатое им, конечно, все равно не дадут, но, наверное, действительно можно было попытаться устроить все на своих условиях.
Поэтому Гермиона скривилась, не слишком правдоподобно изображая смирение, и начала доставать вещи из карманов. Перчатки, носовой платок, ключи, хотя они запирали дверь заклинанием, и кошелек. Расширенный, официально зачарованный. Уже в нем лежала коробка конфет «для Джинни», пирог к чаю, который она испекла сама и очень им гордилась, книга «Философия трансмутаций», заколка для волос, крем для рук, ножницы, маленькая упаковка мятных драже, хотя он не мог припомнить, чтобы она хоть раз их ела, гигиеническая помада, которой она периодически пыталась намазать его с аргументацией «чтобы губы не трескались» и «она совсем прозрачная», пачка бумажных салфеток… На первом пузырьке с зельем слегка позеленевшее от раздражения лицо Хилл расплылось в хищной улыбке. Но на десятом оно приняло скорее отрешенную, чем что-то конкретно выражающую гримасу. Гермиона в очередной раз не преувеличивала, когда говорила, что по её запасам может показаться, что она обнесла аптеку. С её кажущейся эмоциональностью она в принципе всегда была достаточно точна в формулировках, если не пыталась врать.
Когда к стопке добавилась последняя вещь — второй том «Продвинутой нумерологии», вытащенный откуда-то из самых дальних уголков кошелька, и Гермиона, наконец, замерла, сложив руки в замок, он хмыкнул и начал выворачивать свои карманы, пытаясь примостить пожитки на край заваленного стола. Хилл смотрела на него почти с надеждой, и он её не разочаровал. У него были лишь перчатки, кошелек, совершенно обычный, практически маггловский, учитывая, что лежали в нем именно фунты, и да, тоже несколько флаконов. Чисто для подстраховки, чтобы не складывать все яйца в одну корзину. Естественно, ни одна склянка из их общей коллекции не была подписана, хотя многие зелья, вроде противорвотного, которое хранилось как раз у него, имели слишком характерный внешний вид, так что должны были быть легко узнаны даже рядовым аврором без особой склонности к зельеварению.
