«Я тоже, жить без него не могу. Но родители запрещали мне пить его в детстве — от него зубы темнеют и вообще вредно, а потом как-то даже не было возможности распробовать и оценить по достоинству. Не помню, когда именно я на него подсела». Она сама не понимала, зачем столько строчит какую-то чушь, вместо того чтобы просто спросить напрямую. В одну смс текст не влез, и из-за плохой связи мобильник ещё некоторое время тупил, не сообщая о доставке. Это заставило её пожалеть о затеянном разговоре только ещё больше. Может, не стоило вообще ворошить прошлое? Черт с ним, с воспоминаниями! Сколько она потеряла, пару месяцев? Полгода не самого счастливого времени? Ой, да кого она пытается обмануть… Её подсознание ясно разграничило приоритеты, и было очевидно, что просто простить и отпустить ситуацию уже не получится. Это, наверняка, будет донимать день за днем, пока она просто не потеряет самообладание в какой-нибудь не прекрасный момент.

«Что вы помните?» Ну хотя бы он не стал ходить вокруг да около.

«В том-то и дело, что ничего. У меня провалы в памяти с июля девяносто восьмого по декабрь, но сроки весьма расплывчаты. И мне кажется, что это напрямую связано с вами». Ну вот, не так уж и сложно.

Он долго не отвечал, или сообщение застряло где-то в системе, пока телефон отчаянно пытался подключиться к сети. Гермиона все же задремала от нечего делать, подмяв под себя подушки и свернувшись нелепым клубком, как будто замерзая. Это ведь ничего ей, по сути, не давало, может, немного спокойствия, но и только. Как ей теперь к нему относиться? Стоит ли добиваться всей правды или просто начать обходить его по широкой дуге, что, учитывая его замкнутость, не будет большой проблемой?

«По двадцать третье ноября».

Гермиона положила телефон на прикроватную тумбочку, встала, потягиваясь, и начала одеваться. Придет на работу немного раньше, но зато избежит необходимости выпрыгивать из камина в министерстве под ручку с Гарри и не подкормит в очередной раз слухи, будто они крутят роман прямо в его доме с ребенком и беременной женой. Шутки про тройнички ей ещё во времена Рона надоели.

========== Часть 11 ==========

Бриджерс потерпел поражение. Она бы мелочно порадовалась, если бы это не означало и её неудачу тоже. Все связанные с аукционом магглы были или не в курсе, или, судя по всему, в большой спешке оболванены по самое не хочу. Они напоминали ей тех несчастных работников кафе, в которых отравитель испытывал свой яд больше года назад — полнейший дзен и невозмутимость. Золотые котлы? Правда, красивые? Один даже в имени своем допустил ошибку, так что пришлось приводить его в чувства, какие уж тут показания!

Улики, чары, все её следилки и идеи Бюро исследований — ничто не дало результатов. Глухарь с двумя изувеченными трупами и покушением на сотрудника аврората. Между тем, пока она торчала в Болтоне, прямо в Лондоне прокатилась волна странных происшествий. Стивенсон подозревал, что дело в передозировке Феликсом Фелицисом, хотя, учитывая стоимость, всерьез получить зависимость от него было затруднительно — банально достать нужное для этого количество зелья могли далеко не все. Мартин, теперь немного прихрамывающий (от чего она не могла перестать испытывать вину, хотя под проклятия он полез сам), даже не успел разобраться во всех заморочках насчёт ковра-самолёта, как Гермионе пришлось поставить его на лондонское дело вместе с Данбар. Последняя была нескрываемо рада этому. Биться головой о стену не нравилось никому, но именно этим сама Гермиона и планировала заниматься. Гарри ей на мозги не капал — понимал, что вопрос тут уже личный, да и сдаваться через неделю после происшествия было бы странно.

Нагрянул март, как всегда неожиданно, и в дополнение ко всему на их головы свалилась проверка, поэтому она лишний раз порадовалась, что у неё есть Уилкис. Его привычка делать все заранее хорошо помогала им не попасть впросак. Отчеты были почти готовы, и Гермиона могла не тратить на них время. А времени, как оказалось, было совершенно недостаточно. В какой-то момент она подловила себя на том, что выискивает странные смерти в Болтоне и округе за последние несколько лет в два часа ночи на пару с невозмутимым Роджерсом и десятком выпитых на голодный желудок кружек с кофе. Было бы так здорово получить сейчас помощь Моргана, он бы наверняка перекопал все данные за несколько десятилетий за пару дней и выдал ей емкую выжимку по делу. Но инспектор и сам приходил домой из участка ближе к двенадцати, судя по оповещениям, не лез ни во что опасное и знать её не знал. И это было правильно.

— Спасибо за помощь, Марк. Но, видимо, дело безнадежное, — она размяла переносицу почти как Гарри, хотя без очков это не смотрелось так выразительно.

— Может, они и не ошибались раньше, но все же накосячили с Адамсом и Андерсеном. А, значит, ещё могут проколоться, — демократично отозвался он.

— С ещё одним трупом?

— Работа у нас такая, мэм. Для кого-то трагедия, а для нас — необходимые улики.

— Цинично, но, наверное, так и есть. Хотя все равно странно, что с таким жестким подходом после них осталось так мало следов. От ювелирной аккуратности до расчлененки не скатываются мгновенно.

— Мы просто не видим всей картины. У них могло быть далеко не одно предприятие и не только в Болтоне.

— Да, я думала об этом, но шерстить всю Англию явно не в наших силах, — Гермиона задумалась. — Подам запрос аналитикам, но вряд ли они выдадут что-то полезное по таким расплывчатым критериям. Может Бюро ещё что-то накопает, они пытаются снять блок с одного из сотрудников аукциона.

— Рисковые они ребята. Без наложившего делать отмену крайне опасно.

— Да, я знаю, — тема-то весьма актуальная для неё. — Ладно, уже поздно…

Роджерса уговаривать не требовалось, он коротко кивнул ей и твердой походкой отправился на выход. За открывшейся дверью в кабинет мелькнул вихрастый затылок Уилкиса. Она цыкнула и неаккуратно сгребла бумаги на столе в кучу, обещая себе, что разберет все позже.

— Мерлин, Генри, отчеты от тебя никуда не убегут, — она тоже вышла в общее помещение. — Не надо сидеть с ними до утра, это лишнее.

— Но вы же тоже на работе, мэм, — он улыбнулся.

— Легкая одержимость начальника на подчиненных распространяться не должна. У нас и так ненормированный рабочий день. Иди спать, завтра с утра важная игра — Челси встречается с Барселоной.

— Что? — он зевнул.

— Ничего, отдыхай. Я тоже уже ухожу.

Правда, спать она все равно не собиралась. Дома её ждали личные дела Адамса и Андерсена со всеми данными от рождения до смерти. Весьма занятное чтиво, как оказалось. Оба поднялись по карьерной лестнице от менеджеров начального звена до хороших должностей почти синхронно и, буквально, за два года. Неудивительно, что в магию они верили и готовы были раскошеливаться.

Доска над её столом украсилась ещё парочкой фото, на е-мейле лежало уже несколько десятков непрочитанных писем с ответами на вопросы от всевозможных маггловских инстанций. Гермиона застонала и упала на кровать прямо в верхней одежде.

«Нам нужно поговорить». Мир там, случаем, не рухнул? Мужчина сам предлагает ей обсудить проблему. Всего-то, Мерлин, сколько там времени прошло с пожара… Хотя ладно, тут она сама хороша — тянула и игнорировала, игнорировала и тянула, списывая все тревожные колокольчики на собственное одиночество, пока они не превратились в набат.

«Вы уже говорите».

«Лично».

«Я несколько опасаюсь проводить с вами время наедине. По объективным причинам».

«Мы можем встретиться на нейтральной территории».

«Для легилиментов бывают безопасные зоны?»

«Я не могу причинить вам вред».

«Смотря что считать вредом, правда?» Долг жизни теперь представлялся ей слишком слабым, абстрактным понятием, чтобы полагаться на него.

Она отключилась прямо так, едва стащив обувь, и очень пожалела об этом с утра. Мало того, что он нежно гладил её руки во сне, как будто подсознание уже просто издевалось, а не давало намеки, так ещё и экстренно приводить себя в порядок за десять минут до общей планерки было действительно мучительно. На неё навалилась такая тоска, что хоть волком вой. Что ей делать? Гарри пожаловаться? Подать на Снейпа заявление в соседний сектор? За годы службы у неё не было обнаружено следов вмешательства или распада личности, всех авроров проверяли регулярно. Правда, на неё воздействовали ещё до начала работы, следовательно, показатели нормы уже изначально были искажены.