Я не мог отдать Алетру кому-нибудь другому, будь то даже сам Великий Царь. Миртес будет в бешенстве. Не то, чтобы она испытывала к Вейту хотя бы что-то, похожее на привязанность. Нет, будь ее воля, она бы стерла его с лица земли, но новая жена – это возможность наследника, официального наследника, а не бастарда, права которого она сможет оспорить. У Миртес нет сына, только дочь, Нефис, а для Миртес проще сдвинуть Альрат с орбиты, чем еще хоть раз переспать с Вейтом Риталом. Только вот я понимал, что если Великая Царица все узнает, она решит эту проблему совсем не так, как мне хочется. Выдать Алетру замуж за меня, если на нее положил глаз Вейт Ритал, будет практически невозможно, потому что хоть Миртес и дочь самого Великого Царя Ракса Гриала, но Вейт Ритал тоже сын Великого Царя. И Царь он, а она всего лишь Царица. Нет, Миртес не поставит на кон свой статус ради моего личного счастья, какая бы крепкая дружба нас не связывала. Миртес просто убьет Алетру. Концы в воду, как любит говорить Сентек. Вейт взбесится, но Миртес сделает все так, что он не сможет ей ничего предъявить, хотя будет прекрасно знать, кто стоит за смертью его невесты. Заодно она преподаст ему хороший урок, чтобы он впредь не смел придумывать что-нибудь подобное. На меня и на Алетру всем будет наплевать. О, конечно, потом Миртес будет мучать совесть. Возможно, она даже сделает меня Верховным жрецом Анима, чтобы загладить вину, да только что мне будет проку с этой чести? Нет, Сентек, гори он в Дауте, был прав, не стоит даже заикаться ей об этом тайном браке. Как же мне хотелось с ним посоветоваться! Уверен, он что-нибудь придумал бы. Но я не стал, потому что Сентек в таких ситуациях проявляет просто удивительную бесчувственность и прагматичность. Он будет меня отговаривать от единственного возможного варианта – побега. Я решил все быстро. Взять кар, купить другой, который никто не опознает, забрать Алетру из условленного места, потом отправиться в космический порт, заплатить хорошую сумму какому-нибудь капитану и улететь с Альрата к черту. Куда? На Инсонельм, да хоть на Мирраер, и пусть там не видно солнца, но там мы будем вместе. На все это нужны были деньги. Если на кар моих личных сбережений вполне хватало, то на аренду целого корабля, да еще и нелегально, средств у меня не было. Обчистить счета отца было почти невозможно, поэтому у меня оставался единственный вариант – обчистить Великого Бога Бетхара Сефриса, благо пожертвования малого храма мы сдавали один раз в месяц, и произойти это должно было как раз через пять дней. Во время очередного своего дежурства я без зазрения совести обокрал покойного Царя. Я знал, что меня с легкостью вычислят, но надеялся, что к тому времени я уже буду далеко отсюда. Мы все обсудили с Алетрой. Я купил кар, нашел сговорчивого капитана корабля, летящего на Инсонельм. Дело оставалось за малым – Алетре нужно было вырваться из дома. С кухонным мальчишкой она передала мне послание о месте и времени нашей встречи. Именно оно и было в той записке. И все так и осталось бы тайной, если бы Боги не пошутили надо мной и не послали мне Сентека. Не могу понять, как он узнал об этом, но если узнал он, то могут узнать и другие. Это заставляет меня сходить с ума. Я уверен, что Сентек не отправится к Миртес, он, конечно, не подарок, но он и не подлец. Сентек не будет мне мешать, уверен, он так и сидит в храме Бетхара и разглядывает столь ненавистный ему потолок. Потом он отправится в кабак, напьется, может быть даже что-нибудь нарисует, какую-нибудь сюрреалистическую страшилку, которые мне так нравятся. Сентек не будет мне мешать. Я уверен. Он мой друг.

Кар заходит на посадку, я выбегаю, пересаживаюсь в другой и задаю новый курс. Еще двадцать пять минут. И снова эти минуты покажутся мне длиннее всей невообразимо долгой истории Альрата.

Прибить бы тебя, Морн, да, видят Боги, жалко. Когда он тут изображал из себя бравого кавалера прекрасной дамы, мне очень хотелось дать ему по голове, но такое между нами случилось только один раз, и я поклялся, что это не повторится, а я стараюсь соблюдать те немногие клятвы, которые дал.

Время и место назначено. Несложно догадаться, куда он так торопится.

– Идиот… – я откидываю голову и ударяюсь о каменную стену.

Больно.

– И-ди-от, – с горечью повторяю я.

Может быть, настал момент, когда я могу наконец-то оставить Морна наедине с его проблемами и позволить ему разбираться самому? Увы, но нет. Хотя бы потому, что он вряд ли понимает масштаб этих проблем. Там, где Морн видит счастливый конец, я ясно вижу трагическую развязку драмы. Нет, Миртес не знает, Вейт Ритал не знает, но Управитель поместий Юма не спускает глаз со своей дочери, которую так удачно сторговал.

– О Боги!

Я смотрю на статую Бога Бетхара. Помоги мне, что ли? Все-таки этот влюбленный дурак уже три года натирает твой золотой зад до блеска. Ладно, Сентек, пора заняться делами.

Я встаю и потягиваюсь – бессонная ночь дает о себе знать. Морн, да что б тебя… Неожиданно мне приходит в голову интересная догадка. Я обхожу алтарь и открываю ящик для подношений. Пуст. Морн мне все уши прожужжал тем, что в конце месяца им приходится подсчитывать дары Богу Бетхару, и каждый раз они получают нагоняй за то, что этих даров слишком мало. Ящик пуст. Нетрудно догадаться, что это Благочестивый Морн сгреб выручку. Я примерно представляю ее размер и понимаю, что этого вполне может хватить, чтобы улететь с Альрата. Морн, Морн…

Моих скромных средств, естественно, не хватает на те роскошества, которые может позволить себе мой друг, но, скрипя зубами, я все-таки выкладываю деньги за аренду кара и отправляюсь по координатам из записки Алетры. Уже ночь. Ночью пустыня Асеир выглядит совсем непривлекательно – просто темное безжизненное нечто. Пустыню нужно перелететь, вернуться к Ландеру и там, собственно, не так уж и далеко от города назначена встреча. Во время полета я просматриваю почту, на которую приходит несколько писем от заказчиков. Семейный портрет, статуя Великого Царя Ракса Гриала для личного храма, статуя Великого Царя Вейта Ритала для личного храма, статуя самого заказчика опять же для личного храма. Неплохо, но скучно до зубной боли. Тем более, что мне еще нужно закончить портрет Великого Царя и Великой Царицы. По правилам двора, пока я этого не сделаю, я не имею права брать другую работу. Мне приходится поставить соискателей в лист ожидания, где уже и так человек пятьдесят. Понятия не имею, как я смогу со всем этим справиться. Надо взять себя в руки и закончить этот проклятый потрет. Если Миртес сразу же не закажет следующий. Нет, оплата меня вполне устраивает, но вечно рисовать Миртес даже при всем ее очаровании несколько утомительно. Кар подает сигнал, и я вижу, что в нескольких километрах от меня находится еще один. Судя по расчетам, он направляется в ту же точку, что и я. Морн? Нет. Он пользуется личным каром, и ему точно следует его сменить, так что у меня перед ним фора. Честно говоря, я надеялся прибыть на место встречи раньше него и уговорить Алетру вернуться домой. Да только кто-то оказался еще резвее меня. Нетрудно догадаться, кто.

Ее кар легко разглядеть, а когда я снижаюсь, прожекторы освещают ее фигурку в желтом платье на фоне темной ночной зелени. Кар приземляется, опускается трап. Я кляну свой затрапезный вид, потому что помятого Мастера Сентека Алетра все-таки не заслуживает. Представляю ее разочарование. Ценю женщин, которые разочаровываются при виде меня, потому что они редки, как цветы в пустыне Асеир. Хотя и в Асеир встречаются оазисы.

Прожекторы кара освещают меня из-за спины, она не может разглядеть, кто это, и бросается ко мне.

– Морн… – она замирает всего в нескольких шагах.

Нас сложно спутать, но любовь, как говорят, слепа.

– Нет, – я качаю головой.

Алетра отступает. Конечно, она меня знает, да и о нашей дружбе с Морном наслышана.

– Возвращайся, – говорю я. – Вы не сможете сбежать. Вернешься сейчас – спасешь и себя, и его.