– А ты расскажешь, откуда у тебя шрамы? – Я указываю подбородком на воротник его рубашки. – Как получил их?

Я пару раз вспоминала, как сбилась его футболка, пока он доставал бутылки из пакета, и открылись отметины на его теле.

– Зачем тебе?

– Обычное любопытство. – Я пожимаю плечами.

– С качелей в детстве свалился.

– А-а-а. Ну тогда желаю хорошего вечера и таксиста с классным рейтингом. Пока.

Я ныряю в салон, заканчивая разговор.

Но не тут-то было. Максим дергает дверцу и усаживается рядом, наплевав на мое «пока».

– Максим, если ты не заметил, я попрощалась.

– Я реально много дерусь… То есть дрался. С детства постоянно нарывался, мог каждый день неприятности находить. Отсюда и шрамы. – Он кривит уголки губ. – Я детдомовский. Что с меня взять?

У меня не получается скрыть удивление.

Я не понимаю, как человек может быть из богатой семьи и из детдома одновременно. Ксюша же говорила, что Максим брат какого-то местного олигарха.

Или Максим приемный?

У них с братом вроде бы разные фамилии. Я слушала Ксюшу вполуха, но что-то такое запомнилось. Она назвала фамилию брата – Арбатов, а на визитке Максима было написано Маркелов.

– Это не заразно, – подшучивает Максим, решив, что я пораженно молчу из-за того, что он вырос в казенном доме. – Я обычно никому не говорю. Тебе почему-то сказал.

Он отводит глаза, рассматривая вечернюю улицу. Он впервые кажется сбитым с толку, словно проглянуло что-то важное. Сокровенное. И он сам не понимает, чего его вдруг потянуло в эту сторону.

– Пристегнись, – произношу строго. – И надеюсь, ты живешь близко.

Я знаю, где он живет.

Ксюша кроме снимков его ванной комнаты и гостиной бросила в чат фасад с названием комплекса. Мне кажется, она у него каждый сантиметр недвижимости сфоткала. Так что я знаю, что он живет в «Доминанте», который располагается в самом центре города.

Моя ванильная пахучка не справляется с резковатым ароматом парфюма Максима. Салон наполняется сугубо мужским запахом. Будь я парфюмером, разложила бы его на ноты. Но я не могу похвастаться профессиональным чутьем, поэтому я приоткрываю окно и думаю о том, что можно было и взять плату за бензин. Вообще, стоит вести себя наглее, может, тогда он быстрее отстанет.

– Тут направо, – подсказывает Максим.

И тянет ладонь к моему рулю.

Я вскидываю брови и смотрю на его хозяйский наглый жест.

Привык контролировать?

Всегда быть за рулем?

– Лучше назови конечный адрес. – Я «откидываю» его ладонь подальше от моих водительских способностей одним взглядом. – Я сама решу, как доехать.

– Мне попалась решительная девушка?

Этот гад насмехается!

Только попал в машину, а уже подтрунивает.

– Ты сейчас пойдешь пешком.

– Высадишь прямо на обочине? У тебя слишком добрые глаза для этого.

– Они врут.

Я притормаживаю на красном огоньке светофора и поворачиваю голову к Максиму. Цепляю его легкую усмешку, которая кривит его красивые рельефные губы, и… больше ничего.

Его лицо вдруг исчезает.

Вообще все потухает вспышкой: раз – и ты в другой реальности.

Я только схватываю в последнюю секунду, как Максим успевает среагировать и выбрасывает руку в мою сторону.

На рефлексе.

Он пытается погасить инерцию, удержав меня.

Но это невозможно. Сзади прилетает мощный удар! Он бросает меня вперед, как пушинку, оглушая зверской силой. Я бьюсь щекой об руль и только в момент удара прихожу в себя.

Понимаю, что произошло.

Что был толчок, что нас крутануло и вынесло к обочине.

– Ты как? – доносится охрипший голос Максима. – Арина?

Его крепкая ладонь касается моего плеча. Аккуратно, словно он боится добавить мне увечий своими пальцами.

– Не знаю. – Я медленно разгибаюсь, прижимаясь к спинке кресла, и пытаюсь осознать собственное состояние.

Болит скула и нижняя губа.

Но вроде бы не критично.

Только непонятно, станет мне через секунду хуже или лучше?

– Подушки не сработали, – бросает Максим, нагибаясь ко мне.

Он проверяет меня, а я замечаю, что он обо что-то разбил руку в кровь. Как раз ту, которой пытался удержать меня.

Дурак!

Перед ударом надо группироваться, а не раскидывать конечности в разные стороны!

Тем более такие длинные, как у него!

– Ты посиди пока. Не вставай, – его голос напитывается непреклонными интонациями. – Я гляну, что там.

Он толкает дверцу, а я слышу, как сзади приходят грубые мужские выкрики.

– Ты офигел! Ослеп, урод?! Или ты в глаза долбишься вместо того, чтобы в зеркала смотреть?! – ругань льется потоком, то и дело сбиваясь на матные словечки.

Я заглядываю в зеркало заднего вида и вижу коренастого мужчину в черной атласной рубашке. Он угрожающим шагом направляется к водительской дверце. Еще он экспрессивно машет руками.

Прелестно.

Сам виноват, а кричит как потерпевший.

Я перевожу взгляд дальше: там стоит его машина. Огромный темный внедорожник, который чудом не убил нас. У него как раз сработали подушки безопасности, потому что мужик выглядит свежим и до завидного здоровым.

Это мы с Максимом попали в аварию, а он в легкое недоразумение.

– Эй! – Максим перехватывает его гнев, обходя мой седан спереди. – Не ори, там девушка.

– Так научи свою бабу на дорогу смотреть! Или вы оба имбецилы?!

Он бьет кулаком по моей дверце.

Мне становится страшно. Он выглядит как неадекват, у которого может храниться оружие в салоне. Он распален, и бюджетный вид моей машины лишь сильнее заводит его.

Развязывает руки.

Еще бы.

Он поцарапал нос своего танка об какую-то букашку, которой сто лет в обед!

– Я тебя сейчас научу затыкаться, – ровным голосом отвечает ему Максим.

И от его спокойствия почему-то становится страшнее, чем от распаленных эмоций незнакомца. Есть в его словах пугающая мужская непоколебимость. Когда понимаешь, что если мужчина пообещал ударить, то выполнит это со знанием дела.

– Ты там головой стукнулся? – усмехается мужик. – Смелость вдруг прорезалась?

– Отойди от ее двери. Я последний раз прошу.

– Да я сейчас каким надо людям позвоню, ты тут ляжешь.

– Понятно. – Максим брезгливо косится на него, после чего смотрит на меня через лобовое стекло.

Он успокаивающе кивает мне, и мне действительно становится легче.

Я почему-то верю, что у него все под контролем.

Максим делает шаг к мужчине и жестом показывает, чтобы он проваливал.

Черт, черт, черт!

Я не хочу, чтобы началась драка.

– Макс, пусть стоит, – бросаю в приоткрытое окно. – Нужно просто позвонить в полицию.

Мужик снова бьет по водительской дверце, словно мой голос как красная тряпка для него. Я выдыхаю от возмущения, а в следующую секунду вижу, как Максим размахивается. Сам удар я не вижу, но фигура мужчины вдруг исчезает. Его отбрасывает куда-то назад, откуда следом доносится кряхтение.

– Набери там на быстром наборе, – произносит Максим, отдавая мне свой разблокированный сотовый. – Цифра два. Скажи, где мы и что случилось.

Он не глядя разжимает пальцы и вновь переключается на мужчину.

– Одного урока хватит? – кидает он с холодом. – Или повторить?

Я делаю, как сказал Максим.

Набираю номер, который он назвал, и вскоре слышу длинные гудки.

Один.

Два.

На экране горит лаконичное «Брат».

Видимо, тот самый Вадим Арбатов, о котором с придыханием говорила Ксюша.

– Да, – отзывается серьезный мужской голос.

– Здравствуйте, меня зовут Арина. Максим дал мне телефон…

– Что с ним?

На том конце прорезаются холодно-обреченные интонации. Можно подумать, если в трубке Максима звучит другой голос, это значит, что тот встрял в историю.

Впрочем, это недалеко от истины.

Мы же угодили в аварию, а не в Диснейленд.

– Мы попали в ДТП, – отвечаю, – только что. Травм вроде бы нет, но тут второй водитель буянит. Он на крутой машине…