— Я…подписала…подписала…

— Надеюсь, — шипение сорвалось с губ, — вы передадите новому редактору пожелания моего хозяина.

Та с трудом подняла заплаканные глаза.

— Конечно…да…

Я развернулась, сделала шаг, но оглянулась.

— Будьте благоразумны. И повторно мы не увидимся.

Как в трансе маг оторвала взгляд от валяющегося кресла и перевела на меня. Снова кивок.

Полдник был в самом разгаре, точнее, подходил к концу — половина столов пустовала, шаманы уносили тарелки, ученики группами неспешно покидали зал. К своему стыду, я не сразу обнаружила Евгения, пройдясь по преподавательскому столу и не выявив объект, глянула на гимназистов. Тоже ничего. Зато Ангелова поедала пудинг, изредка отвечая подругам и мимолетно поглядывая за спину. Проследив за взглядом, я слегка опешила.

За столом гимназисткой элиты, состоящей из старост старших классов и председателей научных и спортивных сообществ, в окружении звонко смеющихся девушек был распознан Евгений. Широко улыбаясь и рассказывая очередную шутку, он убрал выбившуюся огненно-рыжую прядь девушки, чье лицо, полностью повёрнутое в его сторону, оказалось скрытым для меня.

Она рассмеялась, откинулась на спинку, и я увидела ее лик (почему-то на ум пришло именно такое сравнение), обрамленный копной рыжих вьющихся волос, подчеркивающих зелену больших глаз, подёрнутых поволокой. Пухлые губы изогнулись в кокетливой улыбке, прекрасно осознавая, какой производят эффект. Рыжеволосых в высшем обществе немного, знаю парочку семей, чьи дети проходят обучение в Петербурге, Москве, Екатеринбурге, Ростове и Сибири. В Сибири две семьи — Валовы и Костыревы. У последних два мальчика, а Валовы обладатели трех сыновей и шестнадцатилетней дочери Алисы. Собираясь сюда, я изучила списки семьей, с чьими детьми придется столкнуться.

Алиса — злая, испорченная чародейка, завистливая до всего, чего нет у нее. А нет у нее жениха — чистокровного, богатого преемника. Тощая Ангелова в безвкусных нарядах надела на кривой палец семейное помолвочное кольцо Демоновых, а она, первая красавица и умница, сидит в девках.

Сергей выполнял долг с постным лицом. Елизавета снова обернулась на смех и, закусив губу, отвернулась.

— Елизавета Григорьевна, — склонила голову в приветствии.

Чародейка встрепенулась, подруги замолчали.

— Где ты была?

— Ездила по делам.

— Вы хотели, — взгляд упал на двух подруг, — хотели кое-что обсудить.

— О, да, конечно. Садись!

Девочки, удивленные неслыханным поступком, переглянулись между собой, синхронно отодвинули стулья и вышли из-за стола. Ангелова почти жена наследника — теперь она по умолчанию беспрекословный лидер.

— Голодна?

Не успела я открыть рта, как Елизавета призвала рукой слугу и попросила принести еды.

— Ну же, садись. Никому нет до нас дела, все внимание — там.

Не нужно оборачиваться, чтобы понять, о чем она — Евгений все еще флиртовал с девушками, совершенно не замечая никого вокруг. Если Ангеловой суждено выйти за него, она должна начать привыкать к такому поведению, а главное — не ждать ничего другого.

— Я не могу, простите.

— Тогда сядь за столик рядом. — Заметив попытку сопротивления, продолжила: — Приличия будут соблюдены. Но, как по мне, о приличиях следует думать ей. Какая бестактность! Чужой жених и… — Ангелова затихла, принесли еду. — За тот, пожалуйста.

Шаманка безропотно перешла к указанному столу и сняла с подноса тарелки, поклонилась.

— Поешь. Он не ценит тебя. Будь у меня хоть один такой телохранитель, я могла бы ни о чем не беспокоиться.

Я села. Пропустив обед и никак его не восполнив в пути, желудок противно напоминал о себе. Сэндвичи с индейкой и красной рыбой, салат из свежих овощей, нежнейший пудинг.

За четыре стола от нас раздавались смешки, и Елизавета всякий раз напрягалась. Хоть она его и не любила, но по-женски ей попросту было обидно — жених на глазах кокетничает с не самой умной, но определённо с одной из красивых чародеек гимназии. Будь Алиса совершеннолетней, кто знает, как бы он себя вёл. Наверняка, одними разговорами не ограничился, тогда как её удостоил сегодня одним сухим приветствием. К концу недели всем станет известно об их вынужденном браке. Да, так оно и есть, но любой девушке хочется немного волшебства и жаль, когда личная жизнь отказывается превращаться в сказку.

Ангелова тяжело вздохнула и понуро провела рукой по белоснежной косе. Скольких я видела чародеек в разных уголках света, но ни одна блондинка не могла похвастаться волосами цвета молока. Они напоминали первый чистый снег, первые весенние цветы на тонких стеблях. Если кто-нибудь когда-нибудь бы засомневался Ангелова ли она, то хватит одного взгляда на маленькую головку, дабы отбросить все сомнения.

Лана, прародительница рода, наделённая огромной силой, была одной из тринадцати Первых — тех, кто соединил свою энергию и дал жизнь своей расе, являлась обладательницей белых волос.

Энергия, соединившись, преобразовалась и тех, кто имел талант к заклинаниям, наделила силой природы — таких люди стали называть жрецами, но в нашем мире они маги. Тем, кто умел лечить и обладал предрасположенностью к травам, даровала способности исцеления, наградив недюжинной физической силой. Уже столетия спустя четверо чародеев в знак благодарности провели обряд и даровали шаманам духов. Но тех Первых, что оказались сильнее других, энергия благословила и прокляла одновременно — они получили небывалую силу, обуздать которую может лишь демон, но подчинить его удаётся не каждому. Так появились чародеи, маги и шаманы, если рассказывать в ускоренном режиме. Слава богу, я не преподаю историю.

Каждый род, чей предок является Первым, гордится и чтит свою принадлежность к сотворению мира. Род Ангеловых древнее и чистокровнее Демоновых. Елизавета — завидная невеста, сила её рода передастся роду мужа, как завершение магического брака. Чем сильнее род, тем могущественнее демоны, следовательно, и чародеи. Поэтому если бы не помолвка с Евгением, с которой так спешил Демонов, предложения руки и сердца посыпались бы с завидной скоростью. Тем более, невеста — рассудительная скромница.

Новая волна смеха — Евгений покорил абсолютно всех за длинным столом. Старосты-девушки с отличительными красными повязками на правых руках зачарованно слушали и хихикали. Алиса была не только старостой выпускного класса, но и председателем Совета Обучающихся.

— Елизавета Григорьевна, — постаралась я отвлечь её от мыслей, — губернатор даёт бал в новогоднюю ночь. Евгений Владиславович и вы приглашены.

Она с трудом оторвалась от разглядывания шумной компании, кроме них и нас в зале уже никого не осталось. Отодвинув стул и сев вполоборота, чародейка посмотрела на меня.

— Он согласен?

— Да.

— Хорошо. Закажу платье на выходных, — Ангелова запнулась, что-то обдумывая. — Не хочешь… ты бы составила мне компанию?

Сэндвич с индейкой застрял в горле. Покосившись на чародейку, стойко ожидающую ответа, постаралась смягчить удар.

— Боюсь, это невозможно… Евгений Владиславович должен дать согласие. И потом, у вас опытные телохранители.

— Я с ним поговорю. Ты поможешь с платьем.

— О, у меня нет должного вкуса. — Я отложила вилку. — Пожалуйста, не заставляйте меня быть вашим стилистом.

Позади нас задвигали стульями, голоса приближались. Вытерев губы салфеткой и поправив одежду, я встала и повернулась навстречу хозяину.

Евгений шёл на шаг впереди, величественно склонив направо голову и слушая Алису. На губах играла усмешка — он не переносил гимназию и ее глупых обывателей. Валова липла и лукаво стреляла глазами.

Евгений поднял взгляд и встретился со мной, будто бы заранее зная, что я здесь и поднимусь, как только он выйдет из-за стола. Значит, он заметил мой приход. Нас разделяли метры, я слышала, о чем говорили ребята, но каждый его шаг казался мне вопиюще коротким, ведь расстояние никак не сокращалось. Он смотрел на меня, и уголок рта дрогнул в улыбке, адресованной — неужели? — мне. Наконец, они поравнялись с нами, Евгений притормозил, и я подошла, сохраняя на лице бесстрастное выражение.