— Уважаемая, если вы немеленно не прекратите свои угрозы, я запишу все их на диктофон, чтобы потом предоставить на суде. Я тоже с моим преогромнейшим удовольствием подам на вас туда, если вы не прекратите ваше безобразие. Наша квартира пострадала, но вы поймите, что дети есть дети, к тому же, они ещё не достигли возраста, когда за их деяния наступает уголовная ответственность.

— Ничего страшного. Пусть тогда вместо них сажают вас.

— Мы выплатим вам деньги за ремонт, но только не сразу, а частями. Сейчас у нас просто нет таких денег при себе. Никто не сажает за затопленные квартиры в тюрьму или колонию. Так что не позорьтесь и не подавайте заявления в полицию, а то над вами будут смеяться все наши с вами соседями.

— Вы правда так думаете? — скандальная соседка враз присмирела.

В ответ на это он только грозно промолчал. У него больше не было сил бороться с этой скандалисткой.

— Тогда я думаю, что мы можем договориться с вами, — пошла она на мировую.

— Давно бы так.

Она озвучила сумму, которую надо было, по её мнению, выплатить на ремонт в качестве ущерба. Доктор написал ей расписку и часть требуемых денег отдал ей.

И без того замкнутая заведующая ходила совсем подавленная и замученная. Ей очень хотелось на ком — то сорвать свою злость и она с ужасным трудом сдерживалась.

Как будто судьбе было мало, она словно решила отомстить ей за счастливые годы, которые она спокойно прожила и ещё подкинуть неприятность в лице возвращения домой на Украину Архипа. Он счастливо прожил в Германии почти целых двенадцать лет. Когда срок его спортивного контракта закончился, он подписал новый. За границей ему удалось успешно сделать себе спортивную карьеру. Гонщик буквально купался в славе и богатстве, но вот ему исполнилось тридцать восемь лет. Для спортсмена это весьма солидный возраст. После этого молодой мужчина решил, что пора заканчивать со спортом. Его потянуло домой на Украину, тем более, родители звали вернуться домой.

Пока Архип жил в Германии, иногда приезжал к ним, но это было крайне редко. Теперь он даже соскучился по родине, устал от чужбины. Всё — таки чужая сторона есть чужая сторона. Бывший гонщик решил, что будет жить на Украине как прежде. С его прежней славой он легко устроится тренером и станет обучать премудростям автогонок молодое поколение.

За все те годы, что они расстались с Ирмой он не раз вспоминал её. Сначала жутко злился, что не заботела поехать с ним заграницу, как только не обзывал про себя: стервой, мегерой, сволочью и так далее. Молодой человек честно стремился позабыть её всеми силами. За все эти годы у него было немало женщин. Одни победы на любовном фронте давались ему легче, с этими женщинами он также легко расставался, другие потяжелее, с ними был чуть подольше, но всё равно уходил от них так, как не смог позабыть своего библиотекаря. Он так и не женился из — за того, что всех женщин сравнивал с ней и признавал, что никого лучше неё нет и никогда не будет.

Детей, кроме Макара у Архипа не было. Как — то он так и не нажил их. Да и о нём он тоже ничего не знал.

С годами гнев на любимую женщину потихоньку стал у него проходить. Он даже стал думать, что, может и правильно она тогда поступила, когда не захотела поехать с ним в Германию. В самом деле, чтобы Ирма стала там делать без знания языка и без работы? Правда, язык можно было выучить, но работу было тяжело получить. Хотя Архип с его связями мог помочь ей. Но, действительно, не могла же она бросить своего стареющего отца одного.

Теперь, когда он прилетел домой на самолёте на Украину он, наконец, понял женщину бесповоротно и окончательно. Его гнев на неё полностью потух. Мужчина сам донельзя устал от своей карьеры, славы, бесконечного внимания к себе журналистов и женщин.

Неожиданно Архип сам для себя понял, что ему хочется тихого семейного тепла, счастья, уюта, даже детей, желательно сыновей, один это мало, слишком мало, лучше двоих, а ещё замечательнее троих. И только от Ирмы. Больше ни от кого на свете ему их не хотелось.

При всём своём высоком самомнении молодой человек понимал, что она вряд ли до сих пор ждёт его с распростёртыми объятиями. Он прекрасно осознавал, что, скорее всего, она давно вышла замуж за другого, возможно, даже не один раз, имеет одного или двух детей. Вряд ли Архип теперь нужен библиотекарю, как когда — то ему не нужны были женитьба на ней и семья. Но чем чёрт не шутит? А вдруг? Всё же стоило попытаться. Недаром же говорят: "Стучите в двери и вам их отворят".

Поэтому Архип с замиранием сердца спросил у своих родителей, встретивших его в аэропорту:

— Скажите, неужели вы совсем ничего не знаете о моей Ирме? Той, с кем я когда — то, пусть не очень долго в своей жизни был так счастлив?

— Нет, сыночек, — отрицательно покачала его мать головой. — Мы совершенно ничего не знаем о ней. С тех пор, как вы расстались нам совсем ничего не известно. Твоя Ирма не захотела после вашего расставания с ней общаться с нами. Я считаю, что абсолютно правильно сделала. Видать, ты причинил ей сильную и страшную боль, раз не захотела знаться с нами, даже ни разу не позвонила. Кто мы ей такие, чтобы держать отчёт о своих проделанных действиях перед нами?

— Надо было в своё время крепко держаться за свою Ирму. Теперь как — то уже слишком поздно. Разве не так? Дорога ложка к обеду. Разве она сейчас захочет быть с тобой? Любая бы не захотела.

Это добавил его отец.

— Возможно, так, — упрямо качнул головой мужчина. — Но вполне может так статься, что ты, папа, окажешься не прав. Может, она до сих пор любит меня.

— А ты сходи к ней домой и погляди. Потом расскажешь, Архип. Чего зря гадать? Или тебе страшно и трудно пойти на такое?

— Нет, почему же? Сегодня я отдохну с дороги, а то сильно устал, дико хочу спать, прямо умираю, а вот прямо завтра с утра позавтракаю и пойду.

Чем — чем, а вот диким упрямством он всегда отличался. Если его гнали в дверь, то он сразу лез в окно. Но в этот раз Архипом овладела какая — то немыслимая робость. Он сам не знал откуда и с чего она взялась. Оттого он вместо Ирмы решился сначала сходить к Асте. Молодой мужчина знал, что она не питала тёплых чувств к нему, но в этот раз решил получить от неё все сведения о женщине. Или, на худой конец, хотя бы попытаться получить. Не будет же он насиловать её, приковывать к стулу и пытать, если женщина не захочет с ним говорить. На такие низости Архип при всех своих недостатках пока ещё был не способен. Если Аста не заговорит, то он пойдёт прямиком домой к Ирме.

Молодой человек сделал так, как и собирался. На следующий день после завтрака он таки рискнул наведаться к Асте. Она со своей семьёй так и жила в той квартире, где раньше. Её второй муж был неместный, поначалу ему приходилось снимать жильё в Киеве. Потом, когда он женился на женщине, она прописала его к себе и они довольно неплохо жили все вместе.

— Здравствуй, Аста, — глядя ей прямо в глаза промолвил Архип.

— Здравствуй, — ошеломлённо проговорила она. — Вот уж кого никогда не чаяла увидеть, вернувшимся на родину, так это тебя.

— А чего? — нагло улыбнулся он ей. — Что, я так противен тебе? Видишь, я всё — таки вернулся, хоть это, может, тебе и неприятно.

— Я думала, что ты останешься в своей Германии, Архип. Ты сам говорил, что тебе тут нечего делать у нас.

— До недавнего времени мне впрямь незачем было жить здесь. Но моя спортивная карьера благополучно закончилась. Я понимаю, что ты вряд ли поверишь в это, но как видишь, меня замучала ностальгия. Оказалось, что я тоже могу тосковать по своей родине, хоть веришь ты в это, хоть нет.

— Ой ли? — скептически заявила Аста. — Что — то слабо верится в это.

— Однако, тем не менее, это так.

— Допустим. Зачем ты пришёл ко мне? Чего ты хочешь от меня? Почему тебе не сиделось дома?

— Потому, что захотелось увидеть старых знакомых. В первую очередь, тебя.