— Да, — не стал спорить Теодоро, — но кто сказал, что у её отца нет такого желания? Мой первый брак оказался, мягко говоря, неудачным, но я полагаю, что далеко не каждая женщина будет так же отвратительна, как Береника.
— Полагаю, трудно достичь её уровня.
— Да, она — недостижимая величина, — рассмеялся мужчина — и замер.
Они с Анастейшей стояли совсем уж близко друг к другу. Казалось, достаточно только наклониться и коснуться её губ поцелуем — и, возможно, все проблемы будут отброшены прочь. И Теодоро ощутил удивительное желание действительно это сделать. Анастейша походила на его жену внешне, и это скорее было её минусом, чем плюсом, но духовно — это совершенно другой человек. В отличие от Береники, она умела любить. Теодоро в этом не сомневался.
И он, позабыв о здравом смысле, в самом деле подался к девушке, чтобы поцеловать её.
В тот момент, когда их губы наконец-то соприкоснулись, магия заискрилась так, что Теодоро едва не ослеп от ярких магических вспышек. Анастейша от неожиданности вскрикнула — и укусила его за нижнюю губу.
— Ой! — всполошилась она, осознав, что произошло. — Прости, пожалуйста, я не хотела…
— Всё в порядке, — Теодоро выпрямился, и Анастейша ткнулась лбом куда-то ему в плечо, кажется, от неловкости и неожиданности ещё и умудрившись ушибить голову. — Не волнуйся, всё нормально… Я сам веду себя, как мальчишка… Ещё и магия эта…
Магия в самом деле вела себя очень странно. Теодоро присмотрелся к заклинанию — и понял, что Анжелик всё-таки сконструировала его отнюдь не так, как это делали бы полноценные Светлые маги.
Да, снаружи это было стопроцентное Светлое заклинание. Анжелик использовала соответствующую формулу и вместила в конструкцию собственную силу, уложила её, надо сказать, очень тонко, как для маленького ребенка, не обладающего такой уж сверхъестественной силой.
Это-то и потрясало Теодоро больше всего. А ещё — то, что внутри конструкция заклинания была полая внутри, а самое главное, линии подпитки, которые Анжелик интуитивно выстроила, свидетельствовали о том, что наполнять заклинание следовало Тёмной магией.
Осознание того, что это может означать, заставило Теодоро устремиться к скамейке, потянув за собой, разумеется, и Анастейшу. Девушка, к счастью, не задавала лишних вопросов, сразу сама поняла, что что-то пошло не так. Она притихла и не проронила ни слова, пока он сканировал заклинание, пытаясь разобраться со связями.
В Анжелик не было Тёмной магии. Он проводил далеко не одно тестирование, проверял, искал свою силу.
Ни следа.
Это казалось поразительным. Дочь Тёмного Лорда, наследница рода Раньери, должна была унаследовать хоть что-нибудь! Но нет. Ни капли.
Светлая магия в Анжелик была не слишком сильна. Словно предназначена быть… Переходником. И теперь он видел, как его дочь в самом деле выстраивала светлые оболочки, предназначенные для наполнения темной энергией.
С точки зрения магии это означало только одно: в Анжелик должен быть огромный Тёмный дар. Просто невероятный. И светлая магия, созданная для того, чтобы создавать светлые заклинания и служить таким себе переходником. Не самый простой приём и довольно редкие дети с такой магией, но обучить правильно ею пользоваться возможно, если приложить немного усилий.
И что Теодоро видел теперь? Его дочь, лишенная Тёмного дара, должна была обладать им — причем таким сильным, чтобы во взрослой жизни, когда её отец уйдет в отставку, стать Тёмной Леди.
Куда мог подеваться этот дар?
Теодоро боялся, если честно, дать себе ответ на подобный вопрос.
— Что-то случилось? — взволнованно поинтересовалась Анастейша. — Что-то плохое? Анжелик угрожает опасность?
— Нет, надеюсь, нет, — покачал головой он. — Но, боюсь, снять заклинание я не смогу.
— О, — только и выдохнула девушка. — И… Надолго это?
— Сутки, не больше, — покачал головой Теодоро. — Заклинание очень пластичное. Стандартно оно предполагает расстояние от полуметра до метра между двумя связанными личностями на постоянной основе. Но, если находиться друг к другу ближе, вот как мы сейчас, — он крепко обнял Анастейшу за талию и попытался избавиться от мысли, что с удовольствием пересадил бы её себе на колени, — то можно напитать заклинание и потом улучить около пятнадцати минут на расстоянии метров, скажем, трёх. Для, кхм… Некоторых нужд.
— Полагаю, — прошептала Анастейша, — было бы очень логично в самом деле постараться напитать заклинание… на всякий случай. Мало ли, что может случиться.
— Да, — кивнул Теодоро. — Это очень хорошая идея.
— А кто сегодня будет готовить обед? — уточнила словно невзначай девушка.
— Ну, у тебя ведь планировался выходной. Леди Мария.
— Если это будет леди Мария, то получаса уединения нам всё равно не хватит, — взволнованно пробормотала Анастейша. — Может быть, лучше я?
— И как ты себе это представляешь?
— Хорошо, — сдалась она, — не я, а мы.
Теодоро усмехнулся.
— Можем попробовать, — кивнул он. — Хотя я совершенно не умею готовить.
— Готовить буду я, — пообещала Анастейша. — А тебе просто придется постоять рядом.
Теодоро кивнул, пока смутно представляя, насколько рядом ему придется постоять.
…Он даже предположить не мог, что готовка может обернуться такой настоящей пыткой!
То есть, конечно, в какой-то мере это было бы даже интересно, если б он мог отходить от Анастейши. Но стоять прямо за её спиной, крепко обнимая за талию, чтобы заклинание напиталось ещё больше и позволило им потом отойти друг от друга, если внезапно понадобится — сущее издевательство! Теодоро после расставания с Береникой почти не смотрел на женщин и воспринимал их, сказать по правде, как не нужное в жизни излишество, но спокойно глядеть на Анастейшу всё равно не мог, как бы ни старался. Поначалу, когда впервые её увидел, внешнее сходство с Береникой только и будило в его голове, что подозрения, а теперь Теодоро никак не мог избавиться от ощущения, что судьба над ним насмехается.
И обнимал девушку — крепко, с нежностью, боясь спугнуть в какой-то момент. Она ведь в самом деле могла испугаться; Теодоро чувствовал, что Анастейша сомневалась ещё больше, чем он сам. Зато не спрашивала ничего про заклинание, даже не поинтересовалась, может ли Теодоро его снять.
Он боялся экспериментировать, если по правде. Полое внутри заклинание почти идеально походило под его собственную силу, и Теодоро не безосновательно предполагал, что внешнее воздействие с помощью его магии может привести к непоправимым последствиям. Заклинание только напитается силой, и они с Анастейшей приклеятся друг к другу — не разделить. И не факт, что это случится только на сутки.
А ведь магические цепи при желании и задушить могут. Заклинание единения было опасным, Анжелик не имела права его использовать, и, если б её учителя среди Светлых не только магические формулы сквозь зубы шипели, а ещё и головой немного думали, то рассказали бы девочке о последствиях.
Её сила всё-таки слишком необыкновенна, чтобы так просто с нею распоряжаться. А если они, сволочи, ещё и знали об этом, но всё равно позволяли себе подобные эксперименты, то Теодоро и сказать хорошего нечего. Удавил бы — но потом.
Когда поймет, что им было нужно от Анжелик.
Леди Мария на кухню не пошла; Теодоро надежности ради установил магическую завесу, и у каждого, кто только подходил ближе к заветной двери, внезапно появлялась целая тысяча дел. Сильная, отпугивающая посторонних магия, которую Теодоро категорически не любил использовать — но понимал, что в данном случае нужно, иначе Анастейшу доброжелатели потом попросту со свету сживут.
И обед, и ужин Анастейша готовила одним махом, стараясь расправиться с этим делом как можно скорее, и, казалось, под конец они с Теодоро просто валились с ног от усталости — и от навязчивой, но остававшейся приятной близости. Время шло, заклинание напитывалось, позволяя всё-таки отстраняться друг от друга, но не слабело. Теодоро подозревал, что разорвать эти узы раньше срока не удастся, как бы он ни пытался; Анжелик постаралась на славу.
