Лидия явилась в магазин и, недолго думая, вцепилась Ирине в идеальную укладку, громко сообщая посетителям о недостойном моральном облике соперницы, периодически прикладывая ту носом о прилавок. В выражениях она не стеснялась. Ирина умудрилась вывернуться из мертвой хватки, рискуя оставить в руках Лидии собственный скальп, дотянулась до китайского электрического чайника, которым и принялась молотить обидчицу по голове. К моменту появления в магазине участкового обе женщины были в крови, обе тяжело дышали и с ненавистью смотрели друг на друга из разных углов, удерживаемые неравнодушными соседями.

Подоспевший к остывшим углям виновник ссоры долго смотрел на жену, о чем-то думая, а потом обронил: «Я ухожу» – с такой небрежностью, что потряс даже любовницу. Судачили, что она вовсе не была готова к такому развитию событий, но в дом Андрея пустила, и с тех пор они жили вместе, тихо и замкнуто.

Серега хмуро оглядел убогую каморку участкового и плюхнулся на стул. Покрасневшие глаза паренька настороженно следили за участковым.

– Документы с собой? – спросил тот.

Серега кивнул и полез в задний карман джинсов.

– Давай выкладывай свою версию, – подогнал его лейтенант.

– Какую версию? Ты чего расселся? – неожиданно вспылил Серега. – Девчонка пропала, ее искать надо!

Он смотрел с яростью, готовый ринуться через стол и вцепиться Диме в горло.

– Ты побузи мне тут! – прикрикнул участковый.

– Побузи, – без тени уважения как к Дмитрию лично, так и к погонам на его плечах передразнил Серега, отец которого сидел уже седьмой год. – Я прошу, по-человечески прошу, нужно поиски организовать!

– Просит он, – покачал головой участковый, решив проигнорировать выпад подростка. – Кто тебе-то мешает? Листовки сделайте, в отряд «Лиза Алерт» обратитесь, я матери Никиной телефон дал, в соцсетях напишите… Рассказывай, когда ты в последний раз с ней разговаривал?

– Да вчера же! Около двух часов она сама позвонила. Жарища, вот мы и решили вечером на речку. Народу никого, вода теплая… Я ждал-ждал, а она не пришла. Стал звонить – телефон отключен. Пошел встречать, думал, задержалась… Вот. А ее нигде нет.

– Какой дорогой пошел?

– Какой она обычно ходит: через мост, дальше до Старого поселка, потом по Ленина до самого магазина.

– Кого-то встретил?

– Только Ваню-дурачка на мосту. Еще удивился, чего его на мост занесло, он же воды боится и высоты… Прогнал домой и дальше пошел. Под мостом ребятня плескалась. И мелкие, и постарше. А больше никто по пути не попался. Жара, чего шляться-то?

Дмитрий сделал пометки в новеньком блокноте, которым до сих пор ни разу не пользовался: «Мост; Ленина; магаз.; Ваня-дур.; дети». Чуть не сунул в зубы кончик дешевой синей ручки, вовремя опомнился и посмотрел на Царева. Взвинченный. Не сидит спокойно, ерзает на стуле. Глаза краснющие. Брови страдальчески заломлены. Руки – в кулаки. Здоровенные такие кулаки-то. И костяшки набиты.

– Где занимаешься?

– А? – не понял парень.

– Где боксируешь, спрашиваю.

– Уже нигде. В школе баловался… Так, качаюсь только немного. Мне в армию осенью.

– С Никой у тебя как, серьезно?

Сергей вскинулся, покраснел, аж уши запылали:

– Достали вы! Мы поженимся, как я вернусь! Будем в городе жить!

– Тихо! Чего орешь? Ты спал сегодня?

– Нет. И не собираюсь! Нужно Нику искать. Лейтенант, ну не сиди, ищи ее! Может, в район позвонить, пусть собак пришлют?

– Так, Царев, не умничай. Иди ищи. Без тебя разберусь, что мне делать. Узнаешь что-нибудь – сразу мне звони, понял? Номер запиши.

Дмитрий продиктовал парнишке номер своего мобильного, чего клялся никогда не делать, и выпроводил горе-жениха из участка. Вернулся к столу, открыл блокнот и записал: «Сергей Царев – мотив?» Пропажа девочки в таком месте, как Малинники, где даже по пьяни мужики скорее спать расползутся, чем драку затеют, была чем-то нереальным. Он никак не мог поверить, что с Никой что-то случилось, хотя неприятный холодок в затылке, который можно было бы назвать нехорошим предчувствием, верь лейтенант в подобную ерунду, намекал на то, что с девочкой стряслась беда.

«Подожду до завтра, – решил он, – а потом позвоню в район». Но ждать – не значило сидеть без дела, и участковый отправился в Панельки.

Когда Лидия вышла из участка, ей стало совсем плохо. Она покачнулась и грузно осела прямо на ступени. Андрей, который шел позади, едва не врезался коленями в широкую спину жены. «Бывшей, – горько поправил он себя, – бывшей жены».

– Лида, ты чего?

– Ничего. Сейчас пройдет, – слабо прошептала она, пытаясь подняться.

– Посиди. Вон фельдшерка стоит. Сейчас позову.

– Не надо, – слабо отмахнулась Лидия, но Андрей не слушал.

Он быстро подошел к Валентине Царевой и кивком указал на обмякшую у перил Лидию. Валентина всплеснула руками и заторопилась к крыльцу:

– Лидочка, посмотри-ка на меня.

Лидия подняла голову. Площадь перед зданием администрации поселка плавно плыла, покачиваясь и увеличиваясь в размерах. Навес над остановкой, до которого было от силы метров двадцать, показался Лидии далеким и крохотным. Ее бросало из жара в озноб, она тяжело дышала и даже не пыталась сфокусировать взгляд на лице Валентины. Одна-единственная мысль удерживала Лидию от провала в спасительное забытье: «Ника! Я должна искать свою дочь!»

– Конечно-конечно, – быстро проговорила Валентина, как будто Лидия сообщила ей об этом вслух. А может, и сообщила? Реальность продолжала ускользать.

– Андрей Владимирович, а ну-ка, иди сюда! Помоги мне! – громко скомандовала Валентина.

От ее голоса в голове Лидии словно бомба рванула: мир заволокло красной пеленой, и она отключилась.

В себя пришла в чистеньком и уютном «лазарете» – фельдшерском пункте. Лежать было неудобно и жестко, правый бок и правая рука свешивались с края кушетки, которая не была рассчитана на пациентов такого объема. Лидия, кряхтя, повернулась, опустила на пол босые ноги и села. За приоткрытой дверью слышались негромкие голоса, но кто и о чем говорит, разобрать не получилось.

Стоптанные тенниски стояли под пустой вешалкой. Лидия с удивлением заметила, что они грязные, и не только они – ноги оказались еще грязнее… Ну конечно! Ведь она всю ночь ползала по пустырю и заброшенным участкам за пустырем в Тропинках, а потом отправилась прямо к участковому. На секунду она ощутила неловкость, но только на секунду. «Ника…» – полоснула мысль. Провалялась здесь неизвестно сколько, а дочку никто не ищет!

Лидия поднялась, подцепила ногами тенниски и вышла в коридор, на ходу разматывая узкую полоску бинта на сгибе локтя. Что именно туда вколола Валентина – неясно, но чувствовала себя Лидия на удивление бодро, даже воинственно.

Андрей разговаривал с докторшей, когда из кабинета выплыла Лидия. В первую секунду он растерялся, встретившись с женой взглядом – вместо жирной (чего уж греха таить) и сварливой бабы, в которую она превратилась, он вдруг увидел ту, прежнюю Лиду, которую когда-то любил до самозабвения.

Глаза Лидии горели неистовой силой, мгновенно преобразив и лицо, и даже оплывшую из-за диабета фигуру. Она словно выпрямилась, сбросила годы и килограммы, обернувшись собой прежней. Или – собой настоящей?

– Андрей! – окликнула она. Даже ее голос сейчас не вызывал у него тоскливого раздражения. – Зачем ты здесь? Искать нужно…

– Нужно, – послушно кивнул он. – Я с мужиками договорился, через полчаса сбор за мостом. Пацанчик Валентинин собрал одноклассников, кто еще в поселке, пошли по домам с фотографией. Наталья, секретарь главы – знаешь, наверное? Из канцелярии, молодая, – листовки печатает, – торопливо отчитался он перед Лидией.

Она кивнула, все еще не сводя с мужа глаз.

– Отлично. Сумку мою не видел? Там карточка, которую Димка дал.

– Лид, – заговорила Валентина, – позвонили уже. Тебе бы полежать еще…